Предрассветные всадники [неоконченное] - Говард Роберт Ирвин. Страница 1

Роберт Говард

Предрассветные всадники [неоконченное]

— Вот так, — заключил Ту, верховный канцлер. — Лала-Ах, графиня Фанары, сбежала со своим любовником Фенаром, фарсунианским авантюристом, покрыв позором своего обманутого супруга и народ Валузии...

Кулл, слушавший Ту, оперев подбородок на сжатые кулаки, кивнул. Ему явно наскучила история о том, как юная фанарская графиня наставила рога валузийскому дворянину.

— Ладно, — нетерпеливо перебил канцлера Кулл. — Я все понял. Но мне-то что за дело до амурных похождений легкомысленной девицы? Трудно винить ее за измену Ка-янну, — Валка свидетель, он уродлив как носорог и с еще более отвратительным характером. Зачем ты мне все это рассказываешь?

— Ну как ты не понимаешь, — стал терпеливо объяснять канцлер, что ему нередко приходилось делать, служа варвару, ставшему царем: — обычаи народа и твои собственные привычки совсем не одно и то же. Лала-Ах, бросившая супруга, не успев отойти от алтаря, нанесла жестокое оскорбление традициям страны, нашему народу и, следовательно, нашему царю Куллу. Потому ее необходимо вернуть и покарать. Далее: она графиня, а по обычаям Валузии знатные дамы выходят замуж за чужеземцев только с разрешения государя. Тут же никакого разрешения не давалось, поскольку его никто не просил. Валузия станет посмешищем для всех стран и народов, если мы будем позволять чужестранцам безнаказанно умыкать наших женщин.

— Во имя Валки! — воскликнул Кулл, — Вы все помешались на обычаях и традициях. Я только об этом и слышу с тех самых пор, как воссел на трон Валузии. В моей стране женщины сходятся с теми, кто им нравится и кого они сами выбирают.

— Может и так, Кулл, — без обиняков ответил Ту. — Но это — Валузия, а не Атлантида. Все женщины и мужчины у нас свободны и мы стараемся не вмешиваться в личные дела друг друга, но нельзя забывать и о том, что цивилизация — система устоев и приоритетов. А чтобы закончить с этой историей, добавлю, что девушка не просто графиня, а особа царской крови.

— Вот этот человек участвовал в преследовании беглянки со всадниками Ка-янны, — сказал Ту.

— Да, — подтвердил молодой человек, — и у меня есть послание от Фенара для Вас, Ваше Величество.

— Для меня? Да я в глаза никогда не видел этого Фенара...

— Воистину так, но он передал послание зарфаанскому пограничнику, с тем, чтобы он пересказал их преследователям: “Передайте свинье-варвару, осквернившему древний трон, что я назвал его мерзавцем. Скажите ему, что в один прекрасный день я вернусь, чтобы обрядить его трусливую тушу в женские тряпки и приставить ухаживать за лошадьми из моей конюшни”.

Как распрямившаяся пружина, громадное тело Кулла взметнулось вверх, опрокинув великолепное парадное кресло. Он на мгновение замер, словно утратив дар речи, а потом бешено заорал, обращаясь к Ту и стоящему за ним юному дворянину:

— Валка, Хонен, Холгар и Хотат! — проревел он, смешав в одну кучу имена богов и языческих идолов. Волосы канцлера встали дыбом от такого богохульства. Кулл потряс над головой огромными руками и обрушил кулаки на столешницу с такой силой, что массивные деревянные ножки разлетелись на куски. Ту, побледневший, ошеломленный вспышкой дикой варварской ярости царя, отшатнулся к стене, прикрыв спиной юношу, дерзнувшего принести царю такую весть. Однако в Кулле было слишком много от дикаря, чтобы связать оскорбление с тем, кто его доставил. Вымещать гнев на посланцах — привычка цивилизованных правителей.

— К лошадям! — бушевал Кулл. — Велите Алым Убийцам седлать коней! И прислать ко мне Брула!!!

Он сорвал с себя царскую мантию, швырнул через комнату, схватил и грохнул об пол драгоценную вазу.

— Скорее! — выдохнул Ту, указывая молодому дворянину на дверь. — Разыщи Брула Копьебоя, да поторопись, пока он не поубивал нас всех!

Искушенный царедворец, Ту мерял Кулла и его действия мерками предшествующих монархов, начисто забыв о том, что гигант еще не вкусил в должной степени достижений прогресса, чтобы научиться срывать гнев на невинных.

Его первоначальное неконтролируемое бешенство сменилось холодной целенаправленной яростью отточенной стали, жаждущей вражеской крови. Проскользнув в царский чертог, Брул бесстрастно оглядел разрушения, произведенные взбешенным царем. Лишь мрачная улыбка скривила его губы.

— Мы куда-то едем, Кулл? — спросил он.

Атлант, облачающийся в одежду для верховой езды, поднял глаза на вошедшего, — в них сверкала сталь:

— Да, клянусь Валкой! Мы отправляемся в далекое и трудное путешествие! Сперва в Зарфхаану, а там, возможно, и дальше — на заснеженные равнины или в пустыни раскаленного песка! Пусть три сотни Алых Убийц будут наготове.

Брул оскалил зубы от нескрываемого удовольствия. Хорошо сложенный, мускулистый воин среднего роста с блестящими на бесстрастном лице глазами, похожий на бронзовую статую, он без единого слова повернулся и покинул зал.

— Господин мой, что ты собираешься делать? — отважился спросить Ту, все еще содрогающийся от страха.

— Я отправляюсь по следу Фенара, — свирепо рявкнул Кулл. — Царство остается на тебя, Ту. Я вернусь, когда скрещу мечи с этим фарсунианцем, или не вернусь вовсе.

— О нет! — простонал Ту. — Будь же благоразумен, мой царь: мало ли что наболтал безвестный авантюрист! К тому же, император Зарфхааны ни за что не разрешит тебе войти в свои земли с таким войском.

— Что ж, тогда я проеду по руинам зарфхаанских городов, — нахмурившись ответил Кулл. — Мужчины Атлантиды привыкли мстить за нанесенные им оскорбления, и хотя Атлантида отреклась от меня и я теперь Царь Валузии, — но мужчиной-то я не перестал быть от этого, видит Валка!

Он пристегнул к поясу огромный меч и направился к двери. Ту проследил за ним взглядом.

Перед дворцом, верхом на полностью снаряженных конях, царя ожидали четыре сотни бойцов, три из них были воинами из отряда Алых Убийц, тяжелой кавалерии Кулла. Отряд был сформирован из валузийских горцев, сильных, выносливых и энергичных представителей вырождающегося народа. Оставшуюся сотню составляли соплеменники Брула, пикты, отважные и отчаянные дикари, казавшиеся единым целым со своими конями, наподобие кентавров, и сражавшиеся как адские демоны, как только представится случай.

Солдаты приветственными криками встретили царя, спускающегося по ступеням парадной лестницы дворца. Кулл был почти благодарен Фенару за предоставляющуюся возможность на некоторое время вырваться из паутины монотонной дворцовой жизни и заняться настоящим мужским делом.

Перед строем до зубов вооруженных головорезов восседали Брул, вождь самых грозных союзников Валузии, и Келкор, второй по старшинству командир Алых Убийц.

Кулл резким жестом ответил на приветствия и взлетел в седло. Лошади Брула и второго офицера застыли по обе стороны от царя.

— Внимание, — коротко скомандовал Келкор: — Вперед!

И кавалькада легкой рысью рванула с места. Торговцы и ремесленники с любопытством глазели на грозную силу, следующую по улицам города. Звенели серебром копыта, взметались конские гривы, сверкали на солнце бронзовые доспехи, развевались флажки на концах длинных пик. Народ, собравшийся на рыночной площади, с удивлением и детским восторгом провожал глазами горделивых всадников, несущихся мимо, но как только они умчались вдаль по широкой белой улице и стих перестук подков по булыжнику мостовой, горожане вернулись к своим привычным делам и мелким повседневным проблемам. Так обычно и поступают люди — в конце концов, кому какое дело, куда и зачем едут их цари?

По широкой дороге через предместья с их просторными усадьбами и роскошными дворцами богачей и знати скакали царь и его маленькая армия, пока золотые шпили и сапфировые башни Валузии не превратились в серебристое мерцание, а потом и вовсе скрылись из виду. Впереди замаячили величественные горы Зальгары.