Нам не по пути (СИ) - Толина Лия. Страница 1

Глава 1

«Это не так страшно, как ты думаешь, Аня, не так страшно…»

«Миллион людей делали это до тебя и остались живы. Наверное.»

«Брось, она же твоя мама. Конечно, она тебя поймет.»

Этими и другими словами я пытаюсь приподнять свой дух, который по мере приближения моего такси к месту назначения падает все ниже и ниже. Мы не виделись с мамой целый год! Но мое неугомонное волнение полностью заменило предвкушение встречи и радости от нее. Да, я безумно соскучилась и буду невероятно счастлива увидеть маму, но разделит ли она мои чувства, когда узнает истинную причину моего приезда? Будет ли она ругаться и кричать?

Конечно же, нет. Мама никогда в жизни не кричала ни на кого, тем более на меня. Она любила меня так, как только может позволить себе родитель. Но ведь я не оправдала ее надежд. Не смогла. Блин, она будет разочарована. В ее глазах погаснет огонек, она чуть сощурит их, словно захочет сделать картинку в своей голове уже, чем есть, а потом скажет: «Ну, ничего… Все к лучшему…» — и это будет хуже криков и хлесткой пощечины. Я ведь так хотела, чтоб мама могла мною гордиться.

Набираю в легкие горячий воздух с примесями дешевого автомобильного ароматизатора, пота и пыли. В висках начинает отстукивать барабанная дробь, извещая о том, что столько времени в душном и наполненном шумом вагоне не прошли бесследно. Желудок скручивается в узел и жалобно урчит, выпрашивает хотя бы крошечку за последние сутки. Увы, денег осталось ровно на оплату такси. Я достаю из сумки бутылку с теплой водой и делаю маленький глоток. Вода уже теплая и совсем не утоляет жажду, а даже наоборот — еще больше распаляет ее. Но другой у меня, увы, нет.

— Приехали, деточка.

Таксист — толстый маленький дяденька с усами поворачивается и улыбается во весь рот, обнажая свои гнилые зубы. Я машинально приподнимаю уголки рта, чтоб не показаться невежливой, а потом смотрю на огромные кованные ворота, раскинувшиеся перед лобовым стеклом. В высоту они метра три, в длину и того больше. В этих воротах бы без трудности разминулись пару автобусов. Нет, мама не может тут жить. Если она не выиграла пару миллиардов за последний год, то явно не может. А она не выиграла. Иначе бы она поделилась.

Ну, хотя бы сообщила!

— Вы уверены, что приехали верно? — я чуть склоняю голову и пытаюсь скользнуть взглядом по забору, чтоб увидеть другие дома. Возможно, новый мамин дом просто прячется в тени этой неприступной крепости? Стоит где-то неприметный на углу, чуть покосившийся, зато теплый и дешевый. На зарплату обычной медсестры особо не разгуляешься.

Это вообще частный дом или какой-нибудь объект особой важности? Зачем такие воротища то?

— Деточка, я привез тебя ровно туда, куда ты мне сказала.

— Сейчас, подождите минуточку.

Беру сумочку, кладу на колени и пытаюсь отыскать в ее недрах маленький клочок бумаги, на котором написан адрес. Мама дала мне его совсем недавно. Говорила, что только собирается туда переезжать, но к следующему ее дню рождения, который будет уже через неделю, точно будет там. Просто, с того момента, как она уехала жить в другой город в поисках работы и перспектив, у нас установилась традиция: посылать маленькие сюрпризы друг другу по почте на самые различные праздники. Так на день освобождения Африки в мае, она прислала мне маленькую гипсовую обезьянку, которую сделала сама. Я на Хэллоуин послала ей коробку с опилками, а в глубине был огромный волосатый паучище. Не настоящий, но очень похож. Ох, помню, как она тогда позвонила и долго-долго отчитывала меня, упрекая, что это совсем не смешно. Но она все равно смеялась.

Пальцы нащупывают нечто похожее на записку — достаю — чек. Кладу на сидение и продолжаю дальше вскрывать свою сумку. Таксист теряет терпение и начинает постукивать пальцами по рулю. Сердце быстро подстраивается под этот ритм.

Тук-тук-тук-тук … тук … тук-тук-тук-тук…

— А! Вот, нашла… — дергаю бумажечку, но мизинцем задеваю наушники, а они в свою очередь вытаскивают расчёску, старую гигиеническую помаду с запахом клубники и маленькое зеркальце. Все это высыпается мне в ноги, водитель буравит меня тяжелым взглядом.

— Простите… — бурчу и поспешно собираю все, что обронила. — Комаровский переулок, дом тринадцать. — Зачитываю то, что написано и поднимаю глаза. На воротах красуется именно этот номер, и именно это название. Дяденька победно улыбается и кивает. — Блин, может я просто перепутала, когда списывала… В городе есть переулок Комарова?

— Нет. А если и есть, мне такой неизвестен. Давай быстрее, деточка. Мне еще работать надо. — Мужчина указывает пальцем на счетчик и протягивает руку.

Я нехотя кладу в нее последнюю купюру, забираю несколько звонких монет сдачи и выхожу, прихватив сумку.

Таксист много времени не теряет, сразу же жмет по газам и скрывается из виду.

Что ж… Может, маму наняли медсестрой-сиделкой какому-нибудь инвалиду? Или старому дедушке? Или бабушке? Жаль, что мой телефон сдох еще много часов назад, я бы обязательно позвонила ей и спросила. Но поскольку способа связаться с ней у меня нет, о моем приезде она не знает (устроила, блин, сюрприз), денег у меня не осталось, то придется пойти и все узнать.

Я подхожу в огромной калитке с такими же кованными узорами, как на воротах, и нажимаю на ручку … о чудо! Она поддается и открывается. Медленно, как по минному полю, шаг за шагом я иду по дорожке, а вокруг меня раскидываются вполне себе неплохие виды. И почему это мама молчала, что стала так прекрасно жить? Может быть, я бы и пораньше приехала? Лгу, конечно. Не приехала бы все равно. Если бы у меня был хоть один вариант не приезжать сюда и сейчас, я бы схватилась за него мертвой хваткой, но, его нет.

Зеленые газоны, такие яркие и идеальные, что режет глаз. Справа небольшой уютный уголок с плетеной мебелью и яркими белыми подушечками, миниатюрные кустики всевозможных форм и высот, клумбы с цветами, рассортированными по расцветкам. На одной клумбе розовые цветы, на другой сиреневые, на третьей бардовые. Бог мой, вот кому-то делать нечего. На деревьях висят скворечники. Да такие, что по ним макеты замков мастерить можно. Вишенка на торте — дом. В меру большой, в меру уютный, в меру скромный, но шикарный. С огромными окнами, крышей цвета горького шоколада и весь облицован камнем молочного оттенка. Кофе с молоком. У меня тут же потекли слюни и заурчал живот, напоминая, что он все еще жив и по-прежнему хочет есть.

Преодолев последние метры до двери, я быстро, пока не передумала, заношу кулак и стучу. Тишина. Я стучу еще раз и еще. Неужели дома никого нет? Боже, и что теперь делать? Что делать одной, в чужом городе, без денег и телефона? Только я хочу вздохнуть, как дверь открывается и на меня смотрит приятной наружности женщина. Я не дала бы ей больше сорока, но множество морщин вокруг глаз и проклюнувшаяся через русые волосы густая седина выдают ее. Если она вообще пытается скрывать свой возраст.

— Здравствуй… — Я не успеваю договорить, женщина меня тут же перебивает, сложив руки на груди.

— Ты к Максу? Должна сказать, что этот сорванец устроил вчера тут настоящий ад и еще не воскрес, но если нужно — я могу позвать. Причина достаточно веская?

— Нет, я не к…

— Ай, мне все равно бежать уже пора. МА-А-А-АКСИМ! ИДИ СЮДА, СОРВАНЕЦ! К ТЕБЕ ТУТ ПРИШЛА ДЕВУШКА! ВЕСЬМА МИЛАЯ. Я ДАЖЕ ДУМАЮ, ЧТО ОНА ОШИБЛАСЬ ДОМОМ. — Громоподобный голос разносится по всему дому, я вздрагиваю. — Проходи, милая. — Женщина хватает меня за руку и втягивает в дом. — МАКСИМ, ЧЕРТОВ ПЬЯНЮГА. ЖИВО ИДИ СЮДА!

— Подождите, — аккуратно изымаю свой локоть из ее хватки, — послушайте. Я не пришла сюда к…

— Какого карибского ты тут орешь? — Из-за поворота выруливает парень в одних плавках, с прижатой к голове пустой бутылке. — Кто ко мне пришел? Она? — Он дергает бровями, явно удивлен. Господи, как неловко — то. Сейчас придется объясняться, краснеть, доказывать, что я не дурочка.

— Я не….