Записки Черного охотника - Точинов Виктор Павлович. Страница 1

Виктор Точинов

Записки Черного Охотника

Пролог

Охотхозяйство «Бежинское» для питерских охотников – как дельта Волги для рыболовов, как Грушинка для любителей бардовской песни, как КаZантип для любителей… ну, все знают, что они там любят.

Проще говоря, Бежинские озера, – место паломничества, особенно в дни открытия осенней охоты на водоплавающую дичь.

Сюда ездят не просто за добычей… Стрельба важна, без нее бы никто не приехал, но все же не только она манит в Бежинку людей, помешанных на охоте.

Здесь встречаются со старыми знакомцами, рассказывают о достигнутых за год успехах, слушают ответные рассказы…

Обсуждают новинки в технической составляющей охоты, хвастают новыми ружьями (порой это раритеты старых мастеров, чудом найденные в рабочем состоянии), новыми утиными манками и прочими аксессуарами.

Здесь знакомят охотничье сообщество с новыми своими собаками, выводят их, так сказать, в свет, – как юных аристократок на первый бал; и сравнение не взято с потолка: родословные у здешних дебютанток случаются подлиннее, чем у иных графинь с баронессами…

Здесь поминают четвероногих друзей, ушедших за год в Край Вечной Охоты.

И просто друзей, ушедщих за этот год, – тоже поминают.

И, разумеется, у костров, горящих во множестве на Бежинском лугу, звучат охотничьи байки… Здесь можно услышать истории, порой основанные на реальных событиях, лишь приукрашенных буйной фантазией, порой целиком и полностью выдуманные. Порой забавные, порой страшноватые… самые разные. Но звучат охотничьи истории всегда, без них какая охота?

В «Бежинское», в отличие от многих других хозяйств, не заманивают разного рода экзотикой. Не растят в вольерах маралов, или благородных оленей, или хотя бы косуль. Не выпускают под ружье необычных для Ленинградской области птиц, – фазанов, например.

Зимой и по осеннему чернотропу бывают охоты на зайца (порой и лису-огневку удается заполевать, но не слишком часто), весной можно постоять на вальдшнеповой тяге или пострелять селезней из-под подсадной… А сейчас, на открытии осеннего сезона, охотничья классика: заря, налетающие табунки уток, – и всё. Однако едут…

Казалось бы, странно, – приезжают порой охотники, кому доводилось за истекший год не только медведей с лосями стрелять, но и слонов-львов-носорогов добывать на африканских сафари, а тут какие-то плебейские кряквы с чирками…

На деле же ничего странного нет. Почти каждый, впервые взявший в руки ружье, начинал с уток. Самая доступная для новичков дичь, не требующая ни особых финансовых вложений, ни опыта и досконального знания охотничьих премудростей… Зорьки на утиных перелетах – как первое свидание с первым поцелуем: не позабудешь. Только на первом свидании уже никогда не побываешь вновь, а на осенней охоте на уток – почему бы и нет?

Удивительно, но осенняя охота начинается летом. Или не удивительно? Празновали же мы Великий Октябрь в ноябре, да и Ленинградская область, где находится охотничье хозяйство «Бежинское», уж третий десяток лет существует без Ленинграда…

Короче говоря, осенняя охота у нас обычно открывается в предпоследний уик-энд августа. В субботу, но не в полночь, когда суббота начинается, а, по заведенным в хозяйстве правилам, – утром, на заре…

К сожалению, некоторые молодые охотники имеют превратное понятие о том, что такое заря. Позиции для стрельбы занимают еще на исходе ночи, стоять в темноте скучно и грустно… Чуть порозовело небо на востоке: вот она, заря! Ба-бах! Ба-бах! Ба-бах! По свисту крыльев в темноте, по плеску в тростнике…

Иногда такая дурная пальба завершается очень печально… И безвинно павшая собака-медалистка может оказаться еще не самым плохим исходом… разное на охоте случается.

Для того, чтобы «разного» случалось поменьше (а в идеале не случалось вообще) я и шагаю сейчас по Бежинскому лугу. За спиной у меня двустволка-вертикалка, но это лишь оттого, что человек без ружья будет смотреться здесь странно и нелепо. А стрелять посветлу в подлетающие утиные стайки я не буду, моя вахта к тому времени закончится.

Да и разлюбил я убивать уток, тем более здешних, на глазах выросших…

Центр Бежинских охотничьих угодий охватывают громадной подковой три озера, – мелководные и заболоченные. Некогда они составляли единый водоем, но многолетние усилия по мелиорации заболоченных земель Ленобласти не остались без результа: иссохли окрестные болота и питавшие озеро ручейки, оно сильно обмелело и разделилось натрое. На осушенных болотах, кстати, так толком ничего и не выращивают, паршивая там урожайность…

Зато на трех обмелевших озерах получился самый настоящий рай для водоплавающей птицы; множество корма, множество укрытий для растущего поколения пернатых.

Однако сколько бы птицы ни разводилось тут за весну и лето, стрелков по осени приезжает столько, что дичь они станут выбивать в количествах, подрывающих естественное воспроизводство… Поэтому в селе Бежинском построена птицефабрика, выращивающая утку-крякву: стадо производителей, инкубаторы, вольеры для молодняка, все по науке…

Подросшую молодь выпускают в угодья не под самую стрельбу – кому интересно стрелять практически ручных птиц, привыкших видеть в человеке не угрозу, а источник корма?

Выпускают заранее, недель за пять до открытия сезона. За это время питомцы фабрики успевают смешаться с «дикарями» в единые стайки, – и быстренько перенимают осторожные повадки вольных собратьев, дичают…

Разумеется, затраты на воспроизводство дичи включены в цену охотничьих путевок. Но никто не пеняет на дороговизну. Роскошная здешняя стрельба того стоит… В бесплатных «диких» угодьях одна-две утки за зорьку – результат очень приличный. А если не повезет, можно и вообще без добычи уехать. Здесь же, в «Бежинском», даже средней руки стрелки без проблем набивают за утро дневную норму: семь упитанных крякашей.

Я иду по протяженной луговине и она похожа на ночной бивак армии старых времен: костры, костры, повсюду костры… И рядом с ними люди с ружьями.

На охотничей базе, раскинувшейся поодаль, на холме, есть благоустроенные удобные домики. И баня есть с сауной, и столовая, при нужде превращающася в банкетный зал, и многое другое… Но сегодня, в канун открытия сезона, почти все проводят ночь у костров. Традиция.

Подхожу то к одному костру, то к другому, иногда задерживаюсь, если там звучит история, интересная и не слышанная прежде… Но многие бородатые байки я уже знаю и тогда шагаю дальше. Приглядываю, чтобы здесь, в месте, где собралось множество мужчин с готовым к стрельбе оружием, не произошли какие-либо эксцессы… Потому что на охоте случается всякое. Моя задача – чтобы здесь и сейчас не случилось.

Про утреннюю предрассветную стрельбу, чрезвычайно опасную, я уже поминал. Но черед этой заботы придет позже, на излете ночи. А сейчас стоит приглядеть за другим…

Дело в том, что несколько лет назад законодатели вдруг спохватились и внесли изменения в Федеральный закон об оружии. Теперь с охотничьими ружьями та же история, что с автомобилями: выпив, нельзя браться ни за руль, ни за шейку приклада… Иначе можно заплатить немалый штраф и лишиться прав (в нашем случае – лицензии на приобретение, хранение и ношения ружья). С одной стороны, правильно. Львиная доля того самого «всякого случившегося» стряслась как раз по пьяному делу.

А с другой стороны, громадный пласт русских охотничьих традиций связан со спиртным. Может, виноваты в том холодный климат и множество видов зимних охот, когда трудно удержаться и не согреться. Может, общий наш менталитет так отражается… Не знаю, не мне судить. Но многим попросту не представить охоту без традиционной первой «стопки на крови», отмечающей первого взятого зверя или птицу, – под не менее традиционный тост: «С полем!»

Охотники относятся к нововведениям по-разному. Одни ругаются, но выполняют предписанное, лишь жалуются потом на охотничьих форумах: вроде бы и охота такая же, а настроение совсем иное… Другие рискуют и охотятся по-прежнему, в надежде что пронесет, что не попадется на пути охотинспектор с алкогольным тестером… Иногда проносит. Иногда нет.