Подмосковье. Парадокс Рузы - Баумгертнер Ольга Гартвиновна. Страница 1

Ольга Баумгертнер

Подмосковье. Парадокс Рузы

Глава 1

Санаторий

Лавина псов в одну секунду накрыла Мопса. Захар успел заметить мелькнувшее среди рыже-черных шкур искаженное от боли плоское, как у монгола, лицо парня. В голове пронеслась дурацкая мысль, что Мопса загрызли песики посерьезнее. Ах, чтоб тебя! Сталкер по кличке Лягушатник палил из калаша в клубок из тел, облепивших товарища. Хотя самое лучшее, что можно было сейчас сделать, чтобы выжить самим, – это уносить ноги. Только вот бежать было особо некуда. Узкая балка, в которую они угодили, спасаясь от мутантов, обернулась капканом. На склонах холмов затаились электрические аномалии – не пройти. Неширокое дно оврага тоже не внушало доверия, хрустело серой безжизненной глиняной коркой под подошвами ботинок. А дальше путь и вовсе упирался в ощетинившийся голыми ветвями непролазный осинник.

– Заха, что там?! – крикнул Лягушатник.

Захар бросил последнюю гайку вперед. Патроны у него давно уже кончились, а теперь и запас «маркеров» иссяк. Тускло блеснув на солнце, проглянувшем сквозь серую хмарь, гайка полетела широкой дугой и расплавилась. Стальные капли сдуло куда-то в сторону, вниз, и они крошечными раскаленными метеоритами впечатались в растрескавшееся, просевшее воронкой дно пересохшего ручья. В лицо Захара ударило жаром, дыхание сбилось. Сразу две аномалии на пути – «жаровня» и «комариная плешь»! Сообщить об этом Лягушатнику он не успел. Выстрелы внезапно оборвались. Его напарник с криком «Заха, бежим!» промчался мимо него. Захар запоздало дернулся, чтобы задержать товарища, но рука схватила только раскалившийся воздух. А Лягушатник со вспыхнувшими одеждой и волосами полетел в «гравиконцентрат». Через миг от сталкера осталось только темно-багровое с чернотой пятно – словно сухая кровавая корка легла на землю.

Захар, стиснув зубы, оглянулся на воюющий, рычащий и скулящий ком, сквозь эту какофонию прорывались страшные звуки разрываемой плоти и хруст размалываемых зубами костей. На какое-то мгновение у сталкера возникла уверенность, что и он останется здесь, в этом проклятом логу – или в виде обглоданного скелета, или в виде расплющенного подгорелого блина. Однако ноги уже сами собой несли его прочь. Обострившиеся чувства уводили сталкера в сторону от аномалий, от загрызших товарища собак. Пот заливал глаза, силы были на исходе. Захар бросил рюкзак и бесполезный пистолет, оставив при себе лишь охотничий нож. Сталкер каким-то чудом проскользнул мимо «жаровни», достиг зарослей. Обходить их и лезть на склоны было опасно – до Захара доносилось едва слышное электрическое потрескивание. И он побежал напропалую через гущу. Тонкие ветки мертвого осинового леска больно хлестали по лицу. В других обстоятельствах сталкер бы никогда не сунулся в эти заросли. Но в данный момент это казалось единственным выходом. Хотя выходом ли?

Захар в тысячный раз проклял момент, когда он согласился идти к Гиблому озеру. В любое другое место Зоны – всегда пожалуйста. За почти четверть века сталкерства он изучил Рузскую Зону вдоль и поперек. Но только не этот участок, который все местные искатели обходили стороной. Сюда мог сунуться только самонадеянный новичок. Или дурак. Вот и они сваляли дурака, подписав с Институтом контракт, суливший настолько щедрое вознаграждение, что от него нельзя было отказаться. Раньше Захар всегда осторожничал. Слишком высокая цена – это всегда гарантированный риск. Лучше на что попроще соглашаться – и себе спокойнее, и жена вдовой не останется. Но в этот раз его как черт дернул.

Захар наконец продрался через осины, утыкавшие лог голыми стволами будто трехметровыми иглами, стал забираться на пригорок, на верху которого стояла одинокая высохшая сосна. Поднявшись, оглянулся. Хоть осины и были низки, за ними все равно не получалось разглядеть место, где сталкеров нагнали собаки. Зато дальше, за болотистой низиной, чернела груда ящиков с брошенным искателями институтским оборудованием. А еще дальше, километрах в трех, за еще одним мертвым леском, висела серая непроницаемая дымка, застилавшая небо и землю и скрывавшая цель их экспедиции. Захару стало не по себе при взгляде на эту хмарь. Где-то за ней находилось Гиблое озеро, место, вечно затянутое густым серым туманом. Опасное место. Захар ощущал это даже отсюда. Ему чудилось, что где-то в глубине дымчатой пелены глухо ворчит гром. Однако ни одной вспышки молнии он так и не увидел.

Где-то завыла собака. Это заставило Захара очнуться. Он отвернулся от хмари, поглядел с пригорка на юго-восток, туда, куда ему предстояло идти, чтобы выбраться из самого опасного района Зоны. От взгорка шло русло еще одного пересохшего ручья, пропадающего в болоте среди высоких, выше человеческого роста, камышей. Стебли стояли неестественно прямо, и ни один из сухих листьев не шевелился под дуновением ветра, будто все болото было накрыто невидимым стеклянным колпаком. Левее, немного в стороне от нужного сталкеру направления, шла цепь небольших увалов с редкими торчащими деревцами. А дальше, примерно в пятистах метрах, темнела заброшенная деревня. И зловещим черным шпилем торчала над домами колокольня сгоревшей давным-давно церкви. До зеленой полосы, где начиналась живая, не выжженная до конца Зоной земля, оставалось километров пять.

– Это если по прямой, – сказал тихо, сквозь зубы сталкер. – А у тебя, Захар, ни единой гайки, чтобы выбраться отсюда. Одна лишь голая интуиция.

Он похлопал себя по многочисленным карманам на брюках и куртке. Нашел, к своему удивлению, несколько десятирублевых монет.

– Тоже сгодится. – Сталкер, почувствовав некоторое облегчение, зашагал вниз с пригорка.

Под ногами вдруг захрустели старые сосновые иголки, точно он шел по раскиданному по земле после ураганного ветра хворосту. Захар запоздало попытался притормозить, но нога уже запнулась о торчавший корень сосны. Сталкер полетел вперед, покатился с пригорка, упал на ладони. Выпущенные из рук десятирублевые монетки запрыгали по земле, как резиновые, и их затянуло в очередную гравитационную воронку. А сзади вновь завыли собаки.

Захара придавило к земле, невидимое нечто поволокло его вперед, словно вцепившись в каждую клеточку тела. В лицо снова дохнуло жаром. Под ладонями камни и песок превратились в раскаленные уголья, а пересохшие камыши в одну секунду вспыхнули. Пламя вздыбилось над болотом десятиметровым перевернутым конусом, зашумело, как гигантская газовая горелка.

Район Гиблого озера все-таки не зря так назывался. Такого количества аномалий – затаившихся, неявных – сталкер нигде еще не встречал. «И не встречу, видимо, уже», – обреченно подумал он и закрыл глаза, смирившись с неизбежным. И все же прошептал:

– Отпусти! Отпусти, родная. Не заслужил я такого…

Растрескавшиеся губы мазнули по земле, собрав на себя серую пыль. От раскаленного, потяжелевшего воздуха стало невозможно дышать, словно в легкие налили расплавленного свинца. На покрасневшие веки легли тени.

«Дядя Захар? Как же тебя сюда занесло? Зачем?»

«Сашка?! – изумился мысленно сталкер. – Ты? Живой? Да нет же… Вот и свиделись, Сашка…»

Захар подумал, что, наверное, это логично – на пороге смерти разговаривать с мальчишкой, погибшим четверть века назад неподалеку отсюда. «Что ж, будет с кем пообщаться на том свете. Даже хорошо, что с этим пацаном», – устало подумал сталкер. Где-то в памяти грустным эхом прозвучал голос жены. Она в чем-то упрекала его. Может быть, даже в том, что за столько лет совместной жизни они так и не завели детей, побоявшись последствий влияния Зоны.

– Отпусти. Отпусти! – Захар снова услышал Сашкин голос и потерял сознание.