Нервные клетки с запасом. Новые впечатления с излишком. Дилогия (СИ) - Скибинских Екатерина Владимировна. Страница 1
Нервные клетки с запасом. Новые впечатления с излишком. Дилогия
Екатерина Скибинских
Аннотация
У нас был договор! Я добровольно ложусь на алтарь, а вы… Что значит «не выполнила свою часть»?! Я легла! А что эта зараза властелинья не проткнула меня кинжалом — не мои проблемы! Ладно, пойду донимать его, авось таки «принесет в жертву»… Алтарь ведь уже не обязателен, да? Я, конечно, постараюсь добежать, но что-то очень уж он недобро смотрит на меня, шипит что-то невнятно, еще и глаз у бедного дергается… Я ведь только начала! Кстати, а он ничего такой, особенно без этого жуткого балахона… Хм… Не женат, говорите?
КНИГА 1
Получив исполнение своей самой заветной мечты, Арина вновь вынуждена бороться за своё долго и счастливо. Тайны её перемещения в чужой мир не спешат открываться. Что или кто так настойчиво звало её сюда? И нужны ли ей эти знания, когда в друзьях некромант, дракон, наг и доминантная белка? А на руку и сердце претендует самый могущественный чародей этого мира.
КНИГА 2
Оглавление
Нервные клетки с запасом. Новые впечатления с излишком. Дилогия
Аннотация
Оглавление
НЕРВНЫЕ КЛЕТКИ С ЗАПАСОМ
ГЛАВА 1
ГЛАВА 2
ГЛАВА 3
ГЛАВА 4
ГЛАВА 5
ГЛАВА 6
ГЛАВА 7
ГЛАВА 8
ГЛАВА 9
ГЛАВА 10
ГЛАВА 11
ГЛАВА 12
ГЛАВА 13
НОВЫЕ ВПЕЧАТЛЕНИЯ С ИЗЛИШКОМ
ГЛАВА 1
ГЛАВА 2
ГЛАВА 3
ГЛАВА 4
ГЛАВА 5
ГЛАВА 6
ГЛАВА 7
ГЛАВА 8
ГЛАВА 9
ГЛАВА 10
ЭПИЛОГ
НЕРВНЫЕ КЛЕТКИ С ЗАПАСОМ
ГЛАВА 1
АРИНА
Из-за шершавой каменной плиты потихоньку начала ныть поясница. Да еще и камешек больно вонзался в кожу в районе лопаток. Попыталась незаметно изменить положение, но стало только хуже. Еще и веревки начали натирать. У-у-у, Темные, одним словом. Могли бы и одеялко на свой алтарь подстелить, никакой тебе заботы о жертве.
Что-то я слишком жизнерадостна для той, кому вот-вот вонзят кинжал в сердце… Кстати, кинжал так себе, я ожидала чего-то более впечатляющего, а не этого дешевого металлолома, благо, что не ржавого, даже ни одного тебе драгоценного камешка… Ладно, не о том думаю.
Попыталась вспомнить самые яркие моменты из жизни, а то сами они почему-то не торопились проноситься перед глазами. Еще и нос жутко зачесался, а руки по-прежнему связаны… Черт! Они собираются приносить меня в жертву или нет?! Сколько я уже тут могу лежать, спину себе морозить?
Ожидаемого страха почему-то не было. Украдкой вздохнув, покосилась на мужчину в темном балахоне, заканчивавшего речитативом нести какую-то наверняка жутко важную ахинею на непонятном мне рокочущем языке. Острие кинжала неумолимо опускалось все ниже, вот-вот пронзит мое сердце… Мамочки!
Так, последняя мысль, последняя мысль… Что-то очень важное должно быть… Самое главное воспоминание… Но как назло, вспомнились почему-то вкусные говяжьи котлетки, что я вчера не доела. Черт! Ладно, надеюсь, жизнь после смерти все же есть… Ай!
Возмущенно вскинулась, устремив взгляд на этого гада в балахоне, который вместо того, чтобы проткнуть меня кинжалом, завершая ритуал, просто оцарапал мою грудь, оставив какую-то непонятную загогулину с выступившими мелкими капельками крови. Спрятав кинжал, безразлично отвернулся, бросив мне небрежным тоном:
— Все.
— Что «все»? Вы меня собираетесь в жертву приносить или нет?! — возмутилась я, дернувшись в своих путах.
— Я передумал, — выдала эта темная скотина. — Ритуал окончен.
И взмахом руки убрал связывавшие меня веревки. Я тут же воспользовалась моментом, чтобы вскочить с холодной каменюки. Но пол в этом храме тоже был каменным, а я запоздало вспомнила, что осталась без обуви, еще когда переходила в этот портал. Как бы зачем без пяти минут покойнице мягкие теплые тапочки?.. Только тут одна зараза не довершила начатое!
— Стой! А я? — крикнула, чувствуя подступивший страх, и мстительно кинула тот самый мелкий камешек в спину уходившему Темному.
На миг в душе трепыхнулась надежда, что после такого неуважительного проступка ритуал с жертвоприношением по-быстрому все же проведут, пусть и не на самом алтаре. И я, тем самым, выполню свою часть сделки.
Но с моей-то меткостью… Камешек пролетел хорошо так мимо, никого не задев, с тихим стуком упав всего в метре от меня. Несколько других фигур повернулись ко мне, как показалось, с осуждением. Ну, не спортсменка я, не смотрите на меня так!
— Уведите ее… куда-нибудь, — последнее, что услышала от моего несостоявшегося убийцы, прежде чем он покинул зал.
С тоской покосилась на каменный алтарь. Пожалуй, я чувствовала себя увереннее и спокойнее, пока лежала на нем…
За два дня до этого…
Фигурка золотистого дракончика, уютно свернувшегося на нагретом солнцем камне, заманчиво поблескивала, приковывая взгляд. Казалось, фарфоровый дракоша вот-вот откроет глаза, весело подмигнет и, пустив струйку дыма из ноздрей-запятых, взметнется ввысь. Сделает кружок по этому унылому кабинету и вылетит в открытую форточку, оставив меня наедине с занудой-доктором.
— Арина, вы меня вообще слышите? — недовольный резковатый голос мужчины заставил поморщиться.
— Слышу, — вздохнула я и, не удержавшись, все же погладила фигурку, стоявшую на краю стола.
Слегка улыбнулась, почувствовав острые края искусно выполненных чешуек. Ну, что за прелесть!
— Вы можете быть серьезнее? Не время для шуток, — добавил он, смерив меня строгим взглядом поверх своих очков с кривоватыми дужками.
Да какие уж тут шутки? Я серьезна, как никогда… Черт, хочу себе такого дракончика!
— А где вы его купили? — все же не удержалась от вопроса, рассматривая маленькие фарфоровые коготки.
Или это не фарфор?
— Один из пациентов подарил. Арина, вы совершаете большую ошибку. Послушайте, химиотерапия может продлить вашу жизнь… — начал он, пытаясь докричаться до моего разума, но я его перебила, наконец-то оставив в порядке фигурку:
— Жизнь? Вы уверены, что использовали нужное слово?
— Да, разумеется, будут ограничения, но это позволит вам прожить на два-три года больше. Некоторые с вашим диагнозом живут и пять лет, и десять. Вы же взрослая адекватная девушка, Арина!
— Вот именно. Я хочу прожить оставшееся мне время, а не продлить свое существование… — я прямо встретила взгляд доктора и он, выдержав несколько секунд, все же отвел его первым.
Снял очки, покрутив их в руках, принялся протирать замшевой тряпочкой кристально-чистые стеклышки, избегая пока на меня смотреть.
— Родным уже сообщили? Не стоит затягивать, — тихо произнес мужчина.
Я безразлично пожала плечами, вновь обратив свое внимание на дракончика. Бережно провела пальцем по едва заметной трещинке у основания его хвоста. Кто же с тобой так, малыш?
— Так вы выпишете мне рецепт? Приступы участились, — признала неохотно, вернувшись к главному вопросу, что привел меня в этот кабинет.
Если бы не сводящие с ума головные боли из-за опухоли размером с виноградинку, развивающейся в моей голове, я бы сюда вообще не пришла. Слушать о химиотерапии, шансе, что она дает, и уже начавшихся метастазах — явно не мой предел мечтаний.
Я далеко не дура, вижу в глазах врачей, которых посещаю, уже едва ли не обратный отсчет. Времени у меня все меньше. И о химиотерапии говорит лишь Николай Васильевич, да и то, скорее, по привычке. Ему, как никому другому, известно, что химия мне уже не поможет, а в эффект плацебо я никогда не верила.