Зарождение мистического пламени (ЛП) - Бейли Кристин. Страница 1

Кристин Бейли

Зарождение мистического пламени

(Секретный Орден #2)

Перевод: Ann_Dolzhenko

Редактура: Rosland

Русификация обложки: Alena_Alexa

Глава 1

— Прыгай, черт подери, — пробормотала я, оттолкнувшись от стола и потирая воспалённые глаза. Фонарь замигал — там почти закончилось масло. Все тело ныло из-за долгого сидения в сгорбленном положении над бессмысленным, но хитроумным изобретением передо мной.

Едва ли оно было изысканным. Или даже причудливым.

Механическая лягушка странной формы уставилась на меня огромными глазами, которые я сделала из черных бисеринок. Она задрожала, как будто испугалась того, что я могла бы сделать с ней, если она не подчинится. В итоге шестерёнка на её спине опустилась, а лягушка не сдвинулась даже на дюйм.

Вздохнув, я поморгала от усталости, затем взглянула на записи в одной из дюжины книг, лежавших открытыми на столе. Наконец, я сделала последнюю попытку отрегулировать пружину в левой ноге.

Это безнадёжно. У меня не получалось.

Став владелицей «Игрушек и Развлечений Прикета», я знала, что это весьма особое место. Внешне оно могло казаться нормальным, разве что немного странным, магазином в центре Мейфэра, но я знала, что оно хранило секрет.

Бывший владелец был частью закрытого общества, Секретного Ордена Современных Развлекателей. Орден гордился составом своих членов, который включал блестящие умы со всей Европы, возможно, даже со всего мира. Они собирались и подталкивали друг друга на великие подвиги изобретений, исключительно ради прихоти — а также чтобы набить карманы за счёт пари на исход этих подвигов.

Я видела некоторые шедевры, созданные Орденом. Они были запоминающимися, часто пугающими, но неизменно красивыми. Моя собственная семья из поколения в поколение являлась частью Ордена. Оба моих дедушки занимали высокие ранги. И мой отец тоже. Но они все скрывали это от меня.

Полагаю, я не могла винить их, учитывая, что работа с Орденом свела их в могилу.

Если мои весенние приключения и научили меня чему-то, так это тому, что гениальность часто идёт рука об руку с сумасшествием, а некоторые секреты могут убивать.

Пятью годами ранее внутри Ордена произошла серия убийств. В то время пропал мой дедушка. Его экипаж нашли в реке, и учитывая все обстоятельства, дедушку сочли погибшим. Но это не последнее трагическое событие, которое постигло мою семью. Год назад я потеряла и родителей, что загнало меня в нищету.

Я ничего не знала о секретах моей семьи, когда лорд Рэтфорд забрал меня в свой дом в качестве служанки, притворяясь благодетелем. Оказалось, что он лишь хотел использовать оставленный мне дедушкой универсальный ключ, чтобы разблокировать ужасное изобретение, способное уничтожить мир, каким мы его знали.

Именно страх перед тем изобретением подтолкнул заклятого врага Рэтфорда, Стромптона, к убийствам. Он не остановился бы ни перед чем, лишь бы не дать ужасному изобретению увидеть белый свет.

Все это злоключение было одновременно ужасающим и поучительным.

Сейчас, даже зная худшее об Ордене, я ничего не могла с собой поделать. Я так сильно хотела быть его частью. Я взяла лягушку в руки и провела пальцем по холодной металлической пластине, которая образовывала верхушку её головы.

Возможно, именно поэтому я взяла на себя управление «Игрушками и Развлечениями Прикета».

Саймон Прикет был одарённым молодым Развлекателем и протеже моего отца. К большому сожалению, он также стал жертвой убийцы. Перед смертью он накопил целую библиотеку обширных записей за то время, что он был учеником, а затем историком и изобретателем Ордена. Чтение этих записей стало откровением. К несчастью, подробные тексты заставляли меня лишь сильнее мнить себя Развлекателем.

Замечательное, хотя и бесполезное стремление. Как-никак я своими глазами видела удивительные машины, которые построила моя семья. Во время своих приключений я обнаружила купол из звёзд, спрятанный глубоко в земле под железной копией Стоунхенджа, лабиринт с механическим Минотавром, позолоченными крыльями и заводным кораблём, сражающимся с чудовищным Левиафаном. Внутри Ордена все возможно, даже разрывание материи времени.

Весь этот потенциал висел передо мной, как соблазнительный фрукт, только за пределами моей досягаемости. Честно говоря, я не понимала, каковы плюсы родиться в секретном обществе изобретателей, если я не могла заставить прыгать даже паршивую игрушечную лягушку.

Я положила лягушку обратно на стол и растёрла затёкшую шею. Мечты о том, чтобы стать Развлекателем, все равно ни к чему не приведут. Я рождена девушкой, поэтому никогда не смогу стать частью Ордена.

Я могла бы жаловаться на несправедливость ситуации, но проку от этого мало. Я не могла изменить положение дел. Но ничто и никто не помешает мне читать и мастерить в моем собственном магазине — за исключением, кажется, моей неспособности создать даже банальную лягушку. Я хлопнула рукой по рабочему столу, и чёртова лягушка подпрыгнула вверх в воздух.

Чудесно.

Сильная страсть к изобретательству не могла наполнить меня пониманием нюансов сжатия пружин.

Я уткнулась лицом в один из дневников Саймона, и математические каракули превратились в размытые серые пятна под моим носом. Саймон писал, что через математику можно разобраться во всех Божьих творениях. Эх, если бы эти секреты могли просочиться в мой череп, пока я отдыхала. Я хотела изобрести машину, которая могла совершить такое.

Глаза саднило, и я не могла больше держать их открытыми, но и уснуть, конечно, тоже не могла. Я могла падать от истощения, но уснуть не могла. Я не могла заснуть на протяжении недели. Каждый раз, расслабляясь и начиная отключаться, я видела пламя, слышала тиканье часов и звон разбившегося кристалла.

Я по привычке вскочила на ноги.

Узел мышц на моем плече сжался ещё сильнее, и я попыталась облегчить боль в этом месте. Моё тело сжалось сильнее той несчастной пружины. Я чувствовала, что не могу есть, потому что вопреки наличию аппетита все, что бы я ни попробовала, казалось тухлым и вызывало у меня тошноту.

Это не жизнь для шестнадцатилетней девушки. Все остальные девушки моего возраста волновались о платьях, сплетничали о том, кто кого приглашал на чай, или о последнем светском бале. Вместо этого я каждую секунду бодрствования думала о смерти — своей собственной или смерти тех, кого я любила.

Хуже всего болели мои глаза. Возможно, если бы я поплакала, они саднили бы меньше, но я не могла заставить себя прослезиться.

Ровно год назад я уснула в часовом магазине своего отца в такую же тихую ночь, как та, что окружала меня сейчас. Я пыталась, но не могла вспомнить книгу, которую читала в ту ночь. Я припоминаю, что это была, пожалуй, самая далёкая вещь от высшей математики, но почти такая же скучная. Это была лёгкая история, и я помню, что считала главную героиню безмозглой дурочкой. Я не знаю, почему не ложилась спать и читала — то есть, помимо того факта, что какой бы ужасной ни была история, мне всегда нужно знать, как она закончится.

Я не могла вспомнить, как уснула, но отчётливо помню момент, когда проснулась.

Меня испугал грохот. Я открыла глаза, затем рухнула с кресла. Дым, похожий на тяжёлый туман, заставил опуститься на пол. Не видя потолка, я прижалась лицом к турецкому ковру и кашляла до тех пор, пока не испугалась, что из лёгких польётся кровь. Глаза воспалились и слезились так сильно, что я едва могла видеть. Жар обжигал кожу подобно огню самой преисподней. Я видела в галерее языки пламени, лизавшие стены и превращавшие шторы в пепел.

Как запаниковавшая лошадь, которая ищет безопасности в горящем стойле, я поползла прямиком к ступенькам. Дым струился вверх по ним и прочь от меня, как мутная река, которая текла вверх тормашками вдоль потолка и струилась в наш дом над магазином.