Путь Меча и Магии (СИ) - Кежун Станислав. Страница 1

Путь Меча и Магии

АРКА 1. Опять начнём. Глава 1. Да сколько можно?

Что самое ужасное было в моей жизни, что заставляло меня содрогаться каждый раз, когда я вспоминаю об этом? Ну, наверное, две вещи. Первое — это деревья и растения… Бррр… Та психологическая травма, что была нанесена мне «энтами», или как там та дура обзывала свои деревца, будет у меня до конца дней моих. Ну и второе — это боль рождения…

Люди не помнят эту боль, не помнят свой первый вздох, который они делают. Иначе бы они боялись дышать. Я же — взрослый мужчина, что пару раз перерождался при доброй памяти. Я прекрасно помню первый вздох, что был в мире пиратов и какую боль это принесло… В мире Гарри Поттера — меня хоть сразу успокоили…

Я… Михаил Смирнов, он же Брэдли Д. Майкл — Главнокомандующий Морского Дозора… Мира Ван-Пис, именно так зовётся тот мир, в котором я жил. Александр Рэйдж — Первый Император Магической Британии из династии Рэйдж. Я уж думал… Думал, что наконец-то это всё прекратится… Я хотел, наконец, отдохнуть. Но, зараза… Как же я ошибался, наивно полагая, что всё кончено, когда в возрасте четырёхста лет, лёжа на смертном одре, передавал Империю, что разрослась почти на всю галактику — своему сыну…

Опять меня пронзила жестокая и ужасная боль, которую я помнил, прекрасно помнил… В этой жизни я уж точно отдохну! Именно такая мысль шла в голове у новорождённого Изаму… Новорождённый Изаму родился в обычной крестьянской семье… В тысяча пятьсот сороковом году эпохи, которую в будущем назовут «Эпоха воюющих провинций».

Опять долбанное перерождение и не просто перерождение, а перерождение в безродного крестьянина, как насмешка над человеком, что желал прожить эту жизнь для себя. Что меня ждало в этот период? Копание в земле? Мои привычки, мои знания… Этот мир против меня: я привык есть пиццу, минимум три раза в неделю, фехтовать, плавать… А что я могу делать, как крестьянин в шестнадцатом веке, в государстве, у которого кипят страсти в прямом смысле? Я родился в провинции Микава, что была номинально под управлением рода Мацудайра… Род слаб, но он, тем не менее, очень широко известен, почти везде? Спросить стоит «почему?». Да потому, что этот род является родом, из которого вышел знаменитый Токугава Иэясу. Сёгун и, поистине, легендарная личность.

Первые пятнадцать лет моей жизни были похожи на забивание гвоздей микроскопом. Я был, кажется, третьим сыном… Если брать из тех, что выжили; в совокупности — восьмой. Дети в эти времена мрут, как мухи, особенно у крестьян.

Быт семьи был… В достатке, мы не жили впроголодь, хоть дела у рода Мацудайра, вассала рода Имагава, в заложниках у которых был юный Токугава Иэясу — шли откровенно паршиво. В грядущей игре за престол Сёгуна, а Асикага уже не котировались, если они вообще были, род Мацудайра был максимум — наблюдателем со стороны Имагава.

Я рос, вспоминая стандартную программу тренировок с катаной… Именно тренировки и опыт, помогли мне набрать достаточную мышечную массу для моего тела. Стоит заметить, что я был бы типичным японцем, когда вырос бы. Ничего не имею против самого народа, но если не проводить адские тренировки, то вырастешь хиленьким слабосилком. Хотя, крестьянский труд — исправляет данное несоответствие, но будем честны, быть физически сильным крестьянином и быть физически сильным воином — не одно и то же.

Мои братья были из простых… В смысле, с простыми амбициями — вырастить урожай, уплатить налог феодалу, трахнуть соседскую девушку. Естественно, предварительно сговорившись на брак. Я же не видел конца и края этой простоте, и мне откровенно претило жить в грязи крестьянской… Да, я был довольно сильной личностью и требовал соответствующего комфорта; мысль о том, чтобы прожить свой век здесь, как крестьянин, мне претила.

Среди деревни я был «белой вороной», среди стаи чёрных. Мне было десять, когда от меня открестились все. Вместо того, чтобы помогать отцу работать, я сбегал в местный лесок и упорно тренировался, всё дальше отдаляясь от деревни. У меня были чёрные волосы на голове, а тело не имело задатков по следованию пути силы… Но я всё равно тренировался, как проклятый, мои братья даже пытались побить меня, в воспитательных целях, но в итоге — это не увенчалось успехом. Старшему брату было пятнадцать, среднему — двенадцать, мне десять. Ещё двум моим младшим братьям было по семь и пять лет соответственно.

Магия… По какой-то причине она не исчезла, хоть и была прилично ослаблена, была другой… Странное дело, я был полностью уверен, что попал в мир, из которого изначально вышел. Без магии… Но магия была, я чувствовал какую-то слабую энергию, даже в своём теле. В попытках контролировать её я убил несколько лет, в итоге — научился ускорять свои движение и укреплять тело…

Что до Воли, то лишь Воля Наблюдения меня сопровождала в этом мире, исправно показывая мне недалёкое будущее. Воля Вооружения, видимо, слилась с этой энергией, но я так и не смог её призвать к пятнадцати годам, когда Изаму, то есть я, сбежал в замок и записался, точнее — вписался, в новый отряд асигару.

Асигару — лёгконогие. По сути своей — лёгкая пехота, обученное ополчение из крестьян. Вот что такое асигару. Отряды, формируемые Мацудайра, были его подготовкой к войне на стороне Имагава. Да, номинально, Имагава не были протектором Мацудайра, однако сам род будущего сёгуна переживал не лучшие деньки, в итоге — нынешний даймё хотел отправить своего сына в заложники к даймё Имагава. Но история, как известно, обожает хорошие твисты.

Даймё из рода Ода, пока там правит не Нобунага, не хотел, чтобы Мацудайра поддержал Имагава и смог похитить будущего Токугаву Иэясу прямо перед становлением тем заложником… В общем — в Японии в то время было весело. Всем весело, и именно в это время я и стал асигару.

Служба в отряде не добавила мне ничего… Почему я вообще подался в воинское образование, притом, что задолбался тотально? Да всё просто — я хотел лучшей жизни, хоть частично, но вернуть себе не всю силу, но положение и частичную роскошь, к которой привык. А что я привык делать больше всего в своей жизни? Воевать и убивать… Печально, в какой-то степени, но убивать у меня получалось лучше всего.

Так что — я и попал в отряд асигару. И Игра Престолов закрутилась… Мой отряд, совместно с самим Иэясу, вторгся в земли Оды Нобунаги в тысяча пятьсот шестидесятом от рождества Христова. Посчитать — какой сейчас год — помог мне монах отшельник, на диво далеко забравшийся. Из этого я понял, что я сам на года три старше Иэясу, что родился в том же веке, но сорок третьем году.

За время моего пребывания в отряде я сколотил репутацию нелюдимого, великолепного бойца. Почему нелюдимого? Да потому что я не видел талантов в моих товарищах, они были просты и тупы, как и люди из моей родной деревни. Никто из них не хотел подняться, в отличие от меня. То есть для поиска помощников в обретении мной желаемого — я не мог использовать их. Мне придётся самому возвысится, а затем — поискать «на повышенном уровне» себе помощников.

— РАААА! — на меня, взмахнув катаной, ринулся самурай в доспехах.

Мы прибывали в деревеньке, во владениях Оды Нобунаги. Самураи были военной аристократией, конкретно этот, судя по словам и действиям, «не боялся выйти против целой армии». Отсутствие мозга компенсировалось молодостью и горячностью свято уверенного, что ополчение асягару не сможет его убить. Ну и идиот… Клинки блеснули в свете Солнца.

— Это самурай, убейте его! — у нас в отряде не очень любили этих напыщенных индюков, живущих по Бусидо.

Самурай мог зарубить любого, косо посмотревшего на него человека, и ему ничего за это не будет. Да, они столп власти даймё, вот только это тупые крестьяне горазды перед ними пресмыкаться. Асягару, в частности, мой отряд, в целом — с самураями беседовали на языке стали. В этот раз самурай решил сделать целью меня… Но просчитался. Взмах клинка со сменой положения тела. Я ушёл в сторону от его рубящего, сильного замаха и легеньким взмахом чиркнул того по шее.