Только (не) с тобой (СИ) - Вариет Софи "Софи Вариет". Страница 1

Пролог

Девушка, стоя в центре огромного кабинета, ежилась от холода, что создавал кондиционер, висевший над дверью.

Она обняла себя за плечи и посмотрела на мужчину, который сидел за столом в элегантном, очень дорогом, костюме без галстука и просматривал какие-то бумаги, казалось, совсем не обращая на девчонку внимания.

Мужчина был молод, красив, спортивен. Тёмные волосы, средней длинны, уложены в элегантную причёску, как и всегда, холодные голубые глаза, бегают по строчкам на бумаге, лицо притягивает к себе взгляд, правильные черты, спокойный и умиротворённый взгляд.

В кабинете стояла тишина, были слышны лишь: тиканье часов на стене и звук работающего кондиционера.

Девушка переминалась с ноги на ногу, нервно одёргивая края рубашки. Мужчина молчал, и это её напрягало, что бы хоть как-то себя занять, девушка стала осматривать комнату. Всё в сдержанных, тёмных тонах. Огромный, дубовый стол с аккуратными стопочками бумаг на нём, закрытым ноутбуком и маленькими статуэтками, естественно очень дорогими, коллекционными. Огромное кожаное кресло, больше напоминающее трон, на котором сидел её отчим, а за ним находилось огромное окно, почти во всю стену. Стекло было бронированным, это девушка знала доподлинно, как и то, что оно было зеркальным, поэтому хозяин кабинета и не позаботился, хотя бы о подобии штор. Девушка еле заметно вздёрнула бровь в усмешке, чтобы отчим этого не заметил, и перевела взгляд к стене, у которой стоял дубовый, кофейного цвета шкаф, с множеством ящичков и открытых полочек, на которых показательно стояли книги, самых известных писателей. Так же шкаф украшали антикварные штучки, купленные на аукционах, за самые большие деньги, а на стенах висели подлинники известных и дорогих картин.

Тут уж девушка не смогла сдержать усмешку. Её отчим любил роскошь и тратил много денег на дорогие игрушки, но для других ничего никогда не делал, ни для кого кроме её матери, влюбился бедненький, жаль только падчерицу невзлюбил. А, как её любить? Отцовской любовью там и не пахнет, скорее только холодный расчёт, выгода и ничего больше. А, чему удивляться? Девушка ведь спортсменка, умница, красавица, да ещё и с характером. Такая смогла бы ему помочь, но она вдруг заупрямилась, сначала назло отчиму пошла на журналистку, хотя она вполне бы смогла потянуть экономическое, ну или юридическое образование, а потом бы спокойно работала в его фирме и приносила хоть какую-то пользу, но, увы, девочка решила иначе. И вот сейчас она имеет наглость заявить, что уходит из-под его крыла, а ведь он надеялся, что однажды всё же сможет перетянуть девчонку на свою сторону. Что ж если она не хочет по-хорошему, то и ему не стоит её щадить.

— Не хочешь от меня зависеть, маленькая дрянь, да? — усмехнулся мужчина и наконец, оторвал взгляд от бумаг и с нахальным взглядом уставился на свою очаровательную падчерицу, — Что ж хорошо, предлагаю сделку, — он отложил бумаги в сторону и, поставив локти на стол, положил подбородок на сцепленные в замок руки. — Если ты сможешь прожить без моих денег и связей, ну скажем… — он притворно задумался. От его холодного взгляда и голоса, девушка поёжилась ещё сильнее и стала растирать плечи, — …до сентября, тогда я отпущу тебя, и ты будешь вольна заниматься, чем пожелаешь. Ну, что, дорогая, согласна?

— Согласна! — без тени сомнения, без промедления сказала девушка и вздёрнула подбородок. В глазах её полыхнул огонь твёрдости и силы! Она добьётся всего сама, без помощи отчима, она всегда была сильной и никогда ни от кого не зависела, что бы там этот мужчина не утверждал.

И вот сейчас у неё была возможность вырваться из-под подчинения отчима, который ни во что её не ставил.

Для него она не человек, а лишь оружие для завоевания, чего-то большего. Её острый ум и мудрость не по годам, вот, что ему от неё нужно, а значит, она сделает всё, чтобы выбраться, чтобы не позволить ему владеть её способностью — тактика и стратега.

Глаза мужчины опасно потемнели, не предвещая Варваре ничего хорошего. Он был уверен, что девчонка не рискнёт отказаться от сказочной жизни в достатке, но он прогадал, она совсем не похожа на свою мать, которой роль содержанки подходит идеально — Неееет! — девочка, точная копия отца!

Вот она: упорная, гордая, сильная, наследница Белозёрского. Гордячка, как и отец, это и выводит мужчину из равновесия — её упорство, нежелание подчиниться! А эта уверенность в глазах, злила ещё больше! Он знал, девчонка не отступится, но справится ли она?

«Что ж, посмотрим, как ты проживёшь, милая Варвара, посмотрим», — подумал мужчина, когда девушка вышла из кабинета, захлопнув дверь.

Глава 1

Я вышла из огромного особняка отчима и вздохнула полной грудью. Приятный летний бриз тут же согрел озябшие руки. Обернулась на дом и поёжилась, особняк всегда вызывал у меня лишь чувство страха и ничего больше. Здесь я ощущала себя не иначе, как птицей в клетке, большой, золотой, дорогой клетке, но от этого нисколько не легче. Этот дом всегда навевал странные мысли. Для меня он был, как темница: тёмной, холодной и безжизненной! Да именно безжизненной. Ничего меня тут не держит! Вся эта роскошь, всё это богатство: красивые убранства, дорогие вещи — это всё не моё, не моя жизнь, не настоящая, к такой я не привыкла.

В стенах этого огромного дома, не разглядишь лучи солнца, не услышишь пения птиц, не ощутишь нежное прикосновения ветра к коже. Среди дорогого интерьера, невозможно найти ничего живого, даже, цветочков на окнах нет, отчим ненавидит эти самые «цветочки», как их и называет. Кажется, он вообще всё ненавидит. Я нахмурилась и покачала головой, развернулась, закинула рюкзак с учебниками и вещами на плечо, потопала к остановке. Хотя «вещи», громко сказано, вещей у меня почти и нет. Отчим у меня очень противный тип, к тому же принципиальный. И когда я решила справляться без его опеки, которая, кстати, мне и вовсе не нужна, он заявил, что забрать из этого дома я смогу, только, то, что сама, на свои собственные деньги купила, то есть то, что по праву принадлежит мне. Этих вещей оказалось очень мало. Старенький потёртый рюкзак, который остался у меня ещё с девятого класса (его я купила на деньги, которые мне на день рождение, каждый год, присылала бабушка), пара платьев (которые я, к слову, терпеть не могла носить вообще, но это опять, же был подарок бабушки), одна голубая блузка и классические брюки. На мне были надеты единственные джинсы, любимая рубашка в красно-чёрную клетку, кожаная куртка и балетки, вот в принципе и всё. Я фыркнула. По словам отчима, он подобрал нас с мамой «у разбитого корыта», хотя, по сути, так оно и было.

Мне тогда только стукнуло шестнадцать лет. В этом возрасте, как водится, у подростков начинают бушевать гормоны, переходный возраст и всё такое. Я была девушкой очень легкомысленной, взбалмошной, упрямой и своенравной, всё тогда воспринимала в штыки и естественно с родителями была не в ладах. Часто устраивала скандалы и сбегала из дома. Тогда я считала себя независимой кошкой, которая гуляет сама по себе и все вокруг неё, враги. В общем, обычная наивная девчонка со сложным характером. Но в оправдание себе могу сказать, что родителей я очень любила и уважала, до определённого момента. Правда, мне пришлось быстро проститься со старыми привычками и остепениться. Тут возникает вопрос: что же произошло? А произошло непоправимое! Я лишилась отца. Вот так просто — раз и его не стало. Он умер от сердечного приступа. Это был сильный удар для меня, ведь, я считала, что в его смерти виновата, что причиной этому были мои закидоны, но всё оказалось гораздо хуже.

Моему отцу было всего тридцать семь лет, в этом возрасте обычно сердце не прихватывает, да и мой папа на здоровье никогда не жаловался, всё было в полном порядке. Я всегда его любила и была с ним близка, даже, ближе чем с матерью. Папа относился ко мне всегда очень хорошо, терпел все мои выходки, в отличие от мамы (чаще всего мы ссорились именно с ней). Я никогда ни в чём не нуждалась, поэтому и психовала, жизнь моя была, откровенно говоря, скучна и мне хотелось хоть какого-то разнообразия, а мама постоянно мне твердила: «ты нам обязана!», «ты должна нас благодарить за всё!», а меня это всё дико бесило, тот день не стал исключением.