Назло папе куплю маму (СИ) - Юраш Кристина. Страница 1

Назло папе куплю маму

Кристина Юраш

Глава первая

– Это – не моя женщина! Мне ее подбросили!

Произнес бледный аристократичного вида мужчина со светлыми волосами до плеч и выразительными вишневыми глазами. Его тонкие бледные, изящные пальцы в обрамлении черного кружева манжеты отбили нервную барабанную дробь.

По роскошной комнате, похожей на старинную гостиную распространялся непередаваемый, ни с чем несравнимый запах изысканных неприятностей. Я сидела на роскошной кровати, натягивая майку на колени.

В узкое, готическое окно проникал синеватый свет, освещавший всю позорную картину обыска.

– Мистер Малеволент! При всем моем уважении, вы сейчас не в той ситуации, чтобы лгать министерству! – осторожно возразил солидный дядечка с козлиной бородкой, завитой так, словно он каждое утро крутит ее на плойке.

– Как вы смеете обвинять меня во лжи! – на мгновенье потерял самообладание красавец. Бледный кулак яростно ударил по ручке кресла. Но тут же, самообладание вернулось к нему, и он со змеиной улыбкой произнес намного мягче:

– Я вижу эту женщину в первый раз. На ней даже нет моих отпечатков! Я ее пальцем не тронул! – поднял руки красавец, даря миру кривую и сдержанную улыбку. Он словно демонстрировал, что эти бледные аристократические руки с тонкими пальцами не были замечены на мне.

– Влип ты, Рафаэль, – послышался негромкий шепот одного солидного дядечки из министерства. – Как будешь выпутываться – не знаю… Тебе еще темные артефакты припомнят…

– Ты во мне сомневаешься, – заметил красавец, скользнув глазами по «доброжелателю». Но что–то в его напряженном взгляде свидетельствовало, что что–то все–таки вышло их под контроля.

– Тогда, как вы объясните то, что она оказалась полуголая в кровати?– заметили суетливые дядечки из какого–то министерства, о котором я слышала впервые.

Послышался вежливый кашель.

– Можно слово дворецкому? Смею заметить, если бы хотели подкинуть, то подкинули бы уже дохлую! – послышался голос, откуда–то снизу.

Я бросила взгляд на маленького человечка, стоящего рядом с кроватью. Ростом он был не больше шестилетнего ребенка, и был похож мальчика, который очень рано повзрослел и даже умудрился состариться.

Блестящая лысина напоминала озеро, из которого торчали ершиком камыши седых волос. Маленькие, абсолютно черные колючие глаза смотрели на нас сквозь миниатюрные очки, сидевшие на внушительном, крючковатом носу. Огромные заостренные уши, каждое из которых само по себе можно смело считать достопримечательностью, густо поросли седыми волосами.

– Она вообще умеет разговаривать? – присмотрелись ко мне настырные дядечки. – Вы не могли бы сказать, как вы здесь очутились!

Может, это – мой шанс выбраться отсюда? Если я расскажу, все как было на самом деле, меня отправят домой? Хорошо бы!

– Вы, наверное, мне не поверите! Эм… Я вообще из другого мира, – начала я, нервно улыбаясь. В этот момент я чувствовала себя особо глупо.

И тут мой взгляд упал на красавца, сидевшего за спинами пытливых дядечек из какого–то неизвестного мне министерства.

Красавец с наслаждением выжимал двумя руками, что –то невидимое, глядя на меня пристальным взглядом. У меня дернулся глазик, когда я поняла, что он представляет мою шею. «Я умею обнимать женщин так, что они после этого тут же падают, сраженные моим обаянием, к моим ногам! И больше не шевелятся!», – прочитала я в вишневых глазах, пока холеные руки продолжали скручивать что–то невидимое. «Ах, сударь! Я – девушка честная, поэтому за мной придется побегать! Возможно даже по всему замку. И, возможно, с криком «Куда пошла, сволочь!», – ответила я очень выразительным взглядом. И тут же совсем другим взглядом добавила: «Я мастер «вот она была, и нету». И училась у самой зарплаты!».

Дядечки подозрительно обернулись, но красавец уже со скучающим видом рассматривал шикарный маникюр.

– … эм… – помялась я, а слюнка медленно потекла по гортани. По поводу раздетости! Я была у себя дома! И дома жарко! Понимаете, я полезла в погреб… Да! За огурцами… А потом… Потом очутилась на какой–то площади! Передо мной стоял мальчик… Маленький… И … этот…

Я посмотрела вниз, на блестящую лысину и костюмчик.

– Не этот, а дворецкий семьи Малеволент! – обиженно заметил миниатюрный старикашечка, глядя на меня снизу вверх. – Или вы считаете, что гоблины не могут быть дворецкими?

– А еще был какой–то старик! Ну знаете, с бородой! Похож на доброго волшебника! И куча детей… И мальчик сказал, что он за меня заплатил, и я – его желание, поэтому … он может забрать меня домой, – мой голос становился тише, пока страшные вишневые глаза сверлили во мне лишнюю дырочку. Но явно не с целью опробовать ее, как мужчина!

Бледный палец тем временем скользнул по бледной шее. Путаясь в черном кружеве воротника, сколотого внушительной брошью, он чертил вполне понятную линию от уха до уха. И мне стало слегка не по себе. Я округлила глаза, делая шумный вдох. «Ах, как жаль, что вы так быстро уходите. Быстро, навсегда и в лучший из миров!», – читалось в его глазах. На что я – ответила взглядом: «Когда на кухне по диагонали от холодильника до дивана пробежала мышь, я с легкостью взяла си второй октавы. А у соседей треснул стеклопакет. Готовы ли вы в случае чего вставлять окна во всем замке?».

Подозрительные дядечки из министерства снова обернулись, но красавец уже сидел с таким скучающим видом, словно терпеливо ждет, когда кончится этот цирк. В одной руке у него были раскрытые золотые часы на цепочке, а во второй – бокал с чем–то красным, содержимым которого он небрежно поигрывал.

– Эм… Потом что–то хлопнуло! Все завертелось, и мы очутились здесь… Этот… г–г–гоблин сказал, что все объяснит, но ничего не объяснил. А мальчик сказал, что у меня есть самый замечательный сын на свете,– почти шепотом закончила я.

Сама в шоке!

Я уже битый час рылась в подробностях своей биографии, пытаясь отыскать, все ситуации, в которых жизнь ставила меня в недвусмысленную позу. И мысленно составляла списки тех, кто в этот момент мог удачно пристроиться сзади.

Вишневые глаза сузились, красавец склонил голову на бок. Я поежилась, видя, как бокал лопается в его руке, а по бледным пальцам стекает что–то красное прямо на роскошный ковер. «Вы меня безмерно удивляете. Я знаю вас всего пять минут, но уже готов произнести проникновенную речь на ваших скромных похоронах!», – ответили мне взглядом. «Я буду очень тронута теплыми словами, надену белую рубашку и каждую ночь буду приходить к вам с благодарностью!», – ответил мой взгляд.

Ой, мамочки! Ком подкатил к горлу. Быстрее бы все это закончилось! Хочу домой! Хочу домой!

– Позвольте! – горделиво прокашлялся дворецкий гоблин. – Мы сегодня с утра были в Магической Академии, где всем будущим ученикам и их родителям выдали список всего необходимого! Я еще тогда заметил, что юный господин Дэнфер какой–то задумчивый. А потом мы направились на школьный базар. Увидели очередь. Там какой–то фокусник – шарлатан показывал фокусы и раздавал детям просроченные конфеты! Я сразу сказал юному господину, что ничего хорошего из этого не выйдет. Но он настоял! И тоже решил загадать желание! А потом на землю шлепнулась эта женщина. И лежала долгое время в позе неприличной! И очень неприлично стонала!

– Еще бы! Знаете, как было больно! Вас бы так! – огрызнулась я, вспоминая, как больно ударилась копчиком и локтем.

– Не перебивайте, пожалуйста! – прокашлялся самый солидный из дядечек, нахмурив на меня кустистые брови.

– И юный господин сказал, что его желание исполнилось! – прокашлялся старый гоблин, злобно сопя на меня своим носом.

– Ему только десять! Какую ему женщину? – удивились дядечки, но посмотрели на мальчика, сидящего в роскошном кресле, с уважением.

– Я ему тоже так сказал! – шмыгнул носищем гоблин. – Но он сказал, что я ничего не понимаю! Он, дескать, видел, что в Академии у многих есть мамы. И тоже захотел себе маму!