Собственность сводного брата (СИ) - Гром Елена. Страница 1

Собственность сводного брата

Пролог

— Ярослав? — она стояла в дверях, ничего не понимая. Красивая, сладкая, моя. Неужели отец думал, что я просто так откажусь от нее? Думал, что забуду о своих чувствах? Желаниях? — Куда ты собираешься?

И вот здесь очень важный момент. Если скажу правду, Мира может решить, что это к лучшему. Что все так и должно быть. Что жизнь на расстоянии пойдет нам на пользу. Но я не могу этого допустить. Сейчас придется использовать ее состояние, чувство вины и чувства ко мне, которые она так упорно подавляет.

— Хочу убежать. С утра за мной приедут, чтобы отвезти в тюрьму.

— В тюрь… Что? Нет! Отец бы не допустил этого! Ты его сын!

— Не настоящий. А скоро появится родной. Он не будет портить отношения с австрийцами. Так что да, мне лучше исчезнуть.

— Тогда я сейчас пойду и скажу, что это я…

— Нет, — догнал ее и к себе спиной прижал. Такую маленькую, хрупкую. — Ты не должна портить себе жизнь. Ты должна блистать, как и мечтала. Всегда мечтала. А я не пропаду. Денег смогу заработать, выживу везде.

— Но стой, стой, — ее плечи затряслись, на руки стали капать горячие капли. Да, малыш. Плачь из-за меня. Плачь. — Ведь потом ты вернешься, вернешься ко мне? Потом, когда все уляжется?

— Нет, Мира. Это будет слишком рискованно. Сейчас я уйду и больше никогда не вернусь.

Она ахнула, развернулась и сама налетела вихрем, буквально снесла все запреты и стала сама меня целовать в губы. Неумело, так по-детски. Но так приятно, что я не смог не ответить, наслаждаясь вкусом ее губ, сладостью слез, гибкостью тела.

Как я отпущу ее? Как буду жить без нее?

Я сам оттолкнул Миру, давая пищу для размышлений.

— Мне пора. Времени совсем не осталось, — отвернулся к своей сумке и стал пихать туда остатки вещей, ноут, свои документы и, конечно, наличные. Картам отца я никогда не доверял.

— А как же школа?

— Я сам себе школа, не волнуйся за меня, — стер со щеки слезу и стал подходить к окну. Нарочито медленно. Открывать его.

В этот момент послышались шаги, и я запаниковал, что отец, а судя по звуку, это он, может сболтнуть лишнего. Но если увести разговор в нужное русло, то Мире будет проще решиться. Она должна уйти со мной. Но это должна быть ее идея. Ее мысль.

— Спрячься. Сама все услышишь.

Она кивнула и залезла в шкаф, а я кинул сумку на кровать и сел. Через несколько секунд зашел отец, и я сразу встал в оборону.

— Если ты пришел еще раз сказать, что я тебе больше не нужен…

— Я пришел узнать, не надумал ты ли какую-нибудь глупость. Помни, все имеет последствия.

Последствия. Я посмотрел в сторону кровати, понимая, что то, что сейчас сделаю, навсегда перекинет Миру на мою сторону. Обратного пути не будет.

— А когда ты убивал людей, сжигал их в печи, ты думал о последствиях? Ведь этого пижона я убил случайно, так ли поступал ты?

— Не тебе меня судить. Не делай глупости, и, возможно, скоро я смогу тебя вернуть.

— Да-да, я буду вести себя хорошо и больше не стану нарушать закон.

— Верно. Собрался? За тобой приедут утром. Поэтому ложись спать.

— Понял. Я все отлично понял. Теперь могу еще немного побыть в своей комнате?

— До завтра, сын.

— Отец, — кивнул я насмешливо, и тот скрылся за дверью. Потом убедился, что никого нет, и вытащил Миру из шкафа. Она ревела не переставая.

— Это правда? Он убивал?

— Большой бизнес имеет большие последствия, — гладил я ее по спине.

— А мама? Мама, наверное, не знала. Не знала, с каким человеком живет.

— Все она знает. Всегда знала. Но ты понимаешь, у нее выбора особо не было. А у меня есть. Я хочу стать свободным.

— А я? Ты оставишь меня здесь? С ними?

— Я не могу тебя заставить, — как же внутри все горело, как же хотелось закинуть ее на плечо и бежать далеко и долго.

— А если… — она сглотнула и прикрыла глаза. — А если я сама хочу? Хочу с тобой.

— Ну не знаю, ты ведь другого хотела. Фигурного катания, славы.

— Но мне все это будет не нужно без тебя, — она резко обняла меня, прижалась всем телом, словно боялась, что исчезну. — Возьми меня с собой. Возьми. Возьми.

— Уверена, малыш? Обратного пути не будет. Никогда.

— И не надо. Главное — с тобой. Всегда с тобой, — поцеловала она меня, и я буквально вжал ее в себя, а затем поднял на руки и закружил по комнате.

— Ты не пожалеешь, малышка. Никогда не пожалеешь.

Глава 1

Ярослав.

Сидеть в темноте привычно. Здесь нет уродов, которые регулярно нарывались на драку. Не было преподавателей, которые думают, что умнее всех. Сидеть в карцере закрытой школы Швейцарии мне нравится больше, чем находиться в ее стенах.

Здесь проще погружаться в свои мечты.

Воображение работает на сто процентов. Доставляет удовольствие картинками о большом дворце. Красивой принцессе, живущей там под зорким глазом Дракона. Принцессе самой доброй. Самой нежной.

Моей сестре Мирославе.

Но сегодня мне не суждено погрузиться в водоворот своих фантазий. Не успели меня посадить в карцер за очередную драку, как свет из открытой двери разбил тяжелую мглу.

— Распутин, — слышится голос гер Келлера, смотрителя нашей закрытой школы. — Твой отец приехал. Выходи.

Я тут же поднимаюсь. Отец. Неужели. Только сложно называть отцом человека, которого видишь два раза в год.

Глупо верить, что он заберет меня, что простил мое предательство. Но помечтать-то можно?

— Распутин. Ты знаешь, что, рассказывая о школьных конфликтах отцу…

— Ничего я не собираюсь болтать, — фыркаю и спешу по каменному подземелью к воротам большого замка, который за два года так и не смог назвать домом.

Ведь мой дом там, где принцесса.

Поэтому я жажду узнать у отца Бориса Распутина, когда он меня заберет. Мне кажется, пять лет приличный срок для наказания.

Пять долгих лет.

Я даже с ней переписываться не могу. До пятнадцати лет в этой школе запрещены переписки. А мне только тринадцать.

Тут вообще много всего запрещено. И мальчики, которых отправляют сюда, вечно бунтуют, пытаясь сломать систему, которой уже двести лет.

Часто пытаются и меня подзуживать, но я не ведусь.

Мне привычна обстановка дисциплины, таким меня вырастили. До того как я узнал настоящего отца.

Я кутаюсь в фирменную тонкую куртку школы и спускаюсь по лестнице во внутренний дворик. Колонны не позволяют продувать его ветром. Это видно по спокойному меху на пальто отца, который стоит у одной из них.

До сих пор удивляюсь, как можно быть таким огромным. Я бы хотел таким стать. Огромным драконом для своей маленькой принцессы.

— Ярослав, — скупо приветствует он, и я даже не успеваю поздороваться. — Сходи накинь что-нибудь. Сходим прогуляться. Холодно сегодня.

Не приветствия, не рукопожатия. Очевидно, я все еще никто для него. И тест ДНК это не изменил.

Я киваю и убегаю за вещами. В нашей комнате не смотрю на пацанов, которые буквально вскакивают при моем появлении. Боятся они меня. А нападать могут только толпой. Вместе ведь на физическую подготовку ходим.

Знают, что поодиночке задавлю.

Я обуваю зимние ботинки, накидываю форменное пальто и сбегаю вниз, слыша в спину голос Ника Фогеля, которому я сегодня сломал нос:

— Русский ублюдок.

Мы все принадлежим к одной расовой категории, но меня не любят только потому что мой отец русский.

К ним здесь отношение такое себе. Будем честными. Совсем хреновое. Иначе не тусил бы я постоянно в карцере, чтобы ненароком не убить никого.