И жар-птица в подарок (СИ) - Серина Гэлбрэйт. Страница 1

И жар-птица в подарок

Часть 1

Солнце светило с неба безоблачного, голубого, птицы в роще берёзовой пели, соревнуясь в трелях заливистых с цикадами в высокой траве. Зной послеполуденный пропитан ароматами цветов луговых, стяг с гербом на шпиле шатра лазурного, посреди лужка разбитого, обвис грустно на штиле полном. А неподалёку от шатра сидела на стульчике раскладном дева. Локоны густые, собольи по плечам покатым, глаза цвета шоколада чёрного под ресницами длинными, губы пухлые, вишнёвые. Кожа загорелая да фигурка ладная, приятными формами не обделённая.

Эх, хор-роша!

– И пропадает зазря красота такая невиданная да неписаная, – пробормотала Юлисса и потянулась за пластиковой бутылкой с водой, стоявшей на земле возле стульчика.

Открыла, сделала солидный глоток и вылила остатки живительной влаги на себя. Жара, самый солнцепёк, а приходится торчать тут, изображая трепетную, умеренно недоступную деву, препятствие в соревнованиях за обладание рукой и приданым бледнолицей племянницы тёмного князя.

– И какого беса я с ним связалась? – Юлисса провела ладонью по груди, растирая капли воды. Тонкая, белая в голубой цветочек сорочка намокла, прилипла к коже, даря мимолётное ощущение блаженной свежести. – И делать ничего не придётся, ну посидите чуток на солнышке, позагораете, вам же жара всё равно не повредит. Ну да, как же, как же!

Из травы, высокой, Юлиссе по пояс, донеслось судорожное иканье. А вот и очередной претендент.

Юлисса отложила пустую бутылку, всмотрелась в часть луга перед собой. Смуглое, обрамлённое чёрными волосами лицо жителя южной заморской страны, название которой всё равно не вспоминалось, появилось среди зелёных стеблей и исчезло. Вроде бы в списке кандидатов значился какой-то то ли юный раджа, то ли хан-царевич.

Ладно, хочешь не хочешь, а обещанный гонорар отрабатывать надо. Да и всё могло быть и хуже: например, сидела бы она сейчас на работе, не на летнем зное иного мира, а среди зимы мира людей, в духоте зала, под недовольными взорами вечно куда-то спешащих клиентов. Начальница над душой стояла бы, требуя делать с десяток дел сразу, и посетители, ждущие сервис как в дорогом бутике.

– Ну что же ты стесняешься, сладкий? – медоточивым голоском вопросила Юлисса. – Иди сюда, не бойся, я не кусаюсь.

Повторно огладила грудь, обвела пальцем сосок, отчетливо видный сквозь мокрую ткань. Улыбнулась приглашающе, второй рукой скользнула вниз по телу, до сбившегося на бёдрах подола сорочки. Кандидат медленно, осторожно поднялся с земли, выпрямился в полный рост, высокий, нескладный в плотном коричневом костюме и явно не знающий, как реагировать на нежданное явление. На красотку в неглиже бедолага определённо не рассчитывал, в карих глазах читались подозрительность, растерянность и интерес даже не мужчины, но молоденького паренька, не избалованного вниманием девушек. Продолжая соблазнительно улыбаться, Юлисса чуть отставила ногу, опустила ладонь на внутреннюю сторону бедра. С удовлетворением отметила, как заворожённый взор юного отрока последовал за движением её руки, словно магнитом притянутый.

Вот бесы, ему хотя бы восемнадцать уже исполнилось? А то так недолго и в совратительницу малолетних переквалифицироваться, придётся потом молочка потребовать за вредность…

И надбавку.

И документ, подтверждающий, что все участники отбора совершеннолетние и женщину видят не в первый раз в жизни.

Сглотнув судорожно, парень сделал неуверенный шаг навстречу, преодолевая разделяющее их расстояние, и Юлисса повела плечом, будто невзначай сбрасывая бретельку сорочки. Если этот доморощенный властный сейчас и впрямь за ними наблюдал, то Юлисса надеялась искренне, что удовольствие он получал не меньшее, чем она.

* * *

Днём ранее

– Девушка, нельзя ли побыстрее?

– Нет, нельзя.

– Девушка, посмотрите, какую вы очередь скопили.

Она скопила? Очередь сама скопилась, их сюда никто не звал. И вообще, что за блажь отправлять письма и подарки за неделю до Нового года?

– Девушка, а больше никто подойти не может? Позовите второго оператора.

– Если вы подскажете, где его взять, то я с удовольствием схожу и приведу, – пробормотала Юлисса себе под нос.

Эжени, подруга и бывшая коллега по совместительству, уволилась ещё весной, как узнала, что ждёт ребёнка. Через месяц состоялась роскошная свадьба, весёлые шумные торжества затянулись на неделю и на одном из праздничных гуляний счастливый молодожён во всеуслышание заявил, что когда его нежно обожаемая супруга выйдет из декрета, то может заниматься чем угодно, но работать среди людей в этой треклятой службе доставки точно больше не будет. В течение лета и осени иногда появлялись соискатели, наивно считающие, что в доставке нечего делать, кроме как сидеть за компьютером и хамить клие… тьфу, то есть улыбаться клиентам, однако через день-другой лицезрения рабочего процесса изнутри быстро избавлялись от лишних иллюзий и растворялись в пространстве. В результате до новогодних праздников рукой подать, народу, особенно к вечеру, набегала тьма, а работать иной раз приходилось по двое. Сегодня компанию Юлиссе составляла заместитель начальника, но она пока занята – обрабатывала крупный заказ от юридического лица, которому тоже надо срочно отправить партию товара до среды.

А сегодня среда, ага.

Большая часть свободного пространства по эту сторону барьера занята посылками от пресловутого юрлица – громоздкими коробками, обклеенными оранжевым логотипным скотчем фирмы. Зам Олинна, миниатюрная молодая женщина, сидела во втором окне, прячась за высокой перегородкой и табличкой «Отдел не работает», и делала вид, будто её здесь нет. И правильно, в противном случае замучают требованиями выдать, продать и посмотреть, не пришёл ли его, клиента, драгоценный заказ с известного сайта.

Компьютер, зараза такая, опять завис. Только и оставалось, что буравить монитор злым взглядом, жалея, что нельзя спалить его ко всем бесам.

Стукнула входная дверь, пропуская очередного оголтелого посетителя, который – и в зал смотреть не надо, – упёрся носом в хвост нетерпеливо мнущейся и тяжко вздыхающей очереди.

– Кто последний? – неуверенно вопросил женский голос.

– Я, – раздражённо буркнул мужской.

– А это все на выдачу? – судя по робкой надежде в голосе, новоприбывшая искренне полагала, что по случаю её прихода случилось чудо и народ собрался здесь исключительно для получения посылок, а совершенно свободное окно для приёма ждёт именно её.

– И на выдачу, и на сдачу. Всё в одно окно.

Юлисса щёлкнула мышкой повторно, но компьютер ещё не осознал масштабов предыдущей команды и потому должным образом не отреагировал.

– Тогда я за вами буду, – смирилась новоприбывшая.

Техника наконец одумалась и неохотно открыла следующую страницу. Сдававшая запоздалую отчётность женщина с философским спокойствием разглядывала стенд с открытками за спиной Юлиссы.

– Я только спросить, – внезапно донеслась бесящая до одури фраза.

Начинается.

Под ропот очереди к окну пробилась разрумянившаяся с мороза девушка в пушистой шапочке и водрузила на барьер большой шуршащий пакет с торчащей из него блестящей ёлочной мишурой и уголками шоколадных плиток в пёстрых обёртках.

– Вы не подскажете, в какую коробку вот это поместится?

Юлисса бросила беглый оценивающий взгляд на дары неизвестному пока получателю.

– В большой пакет.

– В па-акет? – девушка с сомнением посмотрела на белые пластиковые пакеты, теснящиеся на другом стенде в углу. – А может, всё-таки лучше в коробку? У меня там ёлочные игрушки, вдруг разобьются по дороге?

– Коробок осталось три вида, – Юлисса отложила готовое письмо и принялась за следующее. – В маленькую не полезет, в больших будет болтаться, а промежуточные закончились.

– И пусть болтается.