Как-то раз Маргаритка (ЛП) - Феррис Джин. Страница 1

Феррис Джин

Как-то раз Маргаритка

Перевела: Karmenn

Отредактировала: Sig ra Elena

Глава 1

Эдрик чуял, что пора домой. Скоро стемнеет, и пусть он знал каждый уголок леса и исходил его вдоль и поперек, в здешних местах после захода солнца могли подстерегать опасности: свирепые звери, злые духи, громадные горящие глаза, принадлежавшие бог знает каким тварям… Всякая такая напасть. Между тем Вельзевул и Геката с таким удовольствием обнюхивали каждый кустик и с лаем поднимали куропаток с их насиженных мест, что Эдрику неохота было портить собакам забаву. Помимо прочего, у него выдался удачный денек по части подбирания.

В иные дни не попадалось ничегошеньки: никто из тех, кто проезжал чащей, не терял вещи. Однако сегодня Эдрик нашел кольцо с большим розовым камнем, складную подзорную трубу, книжку с древнегреческими мифами, почти новый кожаный камзол и фляжку, наполовину полную (он знал, что некоторые сказали бы «наполовину пустую») вполне пристойного вина — скорее, игристого — с цветочными нотками и долгим приятным послевкусием. Ну в самом деле, денек выдался на славу.

Эдрик услышал, как его собаки бешено лают где-то впереди. Не очень добрый знак. Эдрик представил, что Вул старается изо всех сил вести себя как свирепый пес, на которого и похож, а Ката чрезмерно суетится, как обычно. Что бы они ни облаивали, оно, должно быть, забралось на какое-нибудь дерево, лишившись неизвестных частей или заработав сердечный приступ.

— Эй, парни! — закричал Эдрик. — Ну-ка заткнитесь.

Он прошел через лес и перед куртиной кустов увидел собак — огромного косматого Вельзевула и ухоженную кроху Гекату — злобно лающих так, словно в башках у них сроду не водилось мозгов.

— Эй! — снова прикрикнул он. — Перестаньте!

Собаки резко стихли. Однако носы упорно направлены в кусты, хвосты торчком и дрожат от возбуждения.

— Что там? — с опаской спросил Эдрик.

Сквозь деревья проникал гаснущий свет, отбрасывая длинные тени, которые колебались и создавали обманчивое впечатление, что в полумраке прячутся всякие опасности. Или, может, вовсе не обманчивое.

— Идемте, — понизив голос, позвал Эдрик. — Пора домой.

Собаки не двинулись с места.

— Будете меня слушать? — взмолился, озабоченно оглядываясь вокруг в сгущавшемся сумраке, Эдрик. Если бы он только догадался взять с собой беличьи лапки, их любимое угощение, то легко бы отвлек и заманил домой.

Разумеется, ему не полагалось ставить на белок силки, поскольку леса принадлежали королю Суитберту или, может, королю Бофорту — трудно сказать, где пролегала граница между королевствами. Но кто заметит нехватку нескольких белок, когда их водится в таком изобилии? Ну, возможно, только другие белки, но об этом Эдрик не позволял себе задумываться. Кентавр Хейс, егерь короля Суитберта, славился излишней добросовестностью (в отличие от егеря короля Бофорта, неторопливого снежного человека Клейпула) и ничего так не любил больше, как поймать Эдрика за браконьерством, но даже он не мог сосчитать всех белок или сказать чьи они — суитбертовские или бофортовские.

Эдрик протиснулся между собаками, которые так тряслись от возбуждения, что источали слабый запах псины. Тролль раздвинул подзорную трубу и осторожненько направил на кусты.

— Привет, — неуверенно позвал он.

— Привет, — отозвался чей-то тоненький голосок.

Эдрик и собаки хором подпрыгнули на месте.

— Кто здесь? — грубо потребовал ответа Эдрик, надеясь, что говорит, как великан семи футов ростом, а не коротышка-тролль в три фута четыре дюйма.

— Я, — ответил голосок. И из кустов высунул голову красивый мальчик с большими карими глазами и всклокоченными каштановыми волосами, где запуталось несколько листьев, и серьезно спросил: — А собаки меня не съедят?

Эдрик почувствовал такое облегчение, что у него от слабости подогнулись колени.

— Не-а, — заверил он. — Вот этот, — тролль положил ладонь на лохматую шею Вельзевула (надо сказать, пес трясся от ужаса), — трус, который прячется за бешеным лаем. А вот эта, — Эдрик почесал Гекату за ушком, — хвастунишка, которая любит покрасоваться.

Ката решительно помахала пушистым хвостиком и оскалилась.

— А ты кто? — спросил мальчик, еще немного высовываясь из кустов.

— Эдрик меня звать. Впрочем, по большей части меня кличут Эдом. А кто ты?

— Кристиан, — ответил мальчик. — Мне шесть лет.

— Ну-ка, выбирайся оттуда, Кристиан, и расскажи-ка, что ты тут делаешь.

Кристиан окончательно вылез из кустов и встал на ноги.

— Я почти такой, как ты, — удивился он.

Эдрик вытянулся во весь рост.

— Я высок для тролля, — обиделся он.

— А я никогда троллей не встречал, — признался Кристиан.

Эдрик протянул руку и пожал ему ладошку.

— Вот теперь встретил. А что насчет тебя?

— Я мальчик, — серьезно ответил Кристиан. — Разве не видишь?

— Ну, разумеется. Понятно, что ты мальчик. Я вот хочу знать, где твои родные? Уже почти стемнело.

— Я не знаю, где они сейчас. Они меня все искали и искали, а потом голоса становились все тише и тише вдалеке, и совсем не стало слышно.

— То есть ты от них спрятался? — удивился Эдрик. — Зачем?

— Не хочу жить с ними больше. Тяжело с ними.

— Так ты надумал жить в лесу? Ты хоть какое-то понятие имеешь, как тяжело жить здесь тому, кто одет в… э… что это у тебя? Бархатный костюмчик?

— А что мне тогда нужно носить?

— Я что хочу сказать: такой, как ты, ничего не знает о жизни в лесу. Сколько веревочка не вейся, а булки на деревьях не растут, если ты понимаешь, что я хочу сказать. Где ты укроешься? Что есть будешь? Чем согреешься? Защитишься?

— Я собираюсь жить в этом кусту, — показал Кристиан. — На нем ягоды.

Эдрик закатил глаза.

— Вижу, я пытаюсь лбом прошибить мертвую лошадь. Ягоды здесь, потому что лето. Пройдет несколько недель, и их уже не будет. — Эдрик поразмыслил пару секунд и сказал: — Лучше пойдем со мной домой. Утром отведу тебя к твоим родным.

Кристиан выпятил губу.

— Сейчас я пойду с тобой. А утром домой не пойду. Я даже не знаю, где дом.

Эдрик положил руку на плечо Кристиана.

— Давай трогать отсюда. Скоро тут будет хоть глаз выколи, а я не желаю наткнуться на еще какие неожиданности. Закончим этот разговор дома. Идем, Вул. Собирайся, Ката. Ступайте, скатертью сторожка.

Ката понеслась вперед, ринувшись исполнять роль бесстрашной собаки-поводыря. Вул жался поближе к хозяину, может, чувствуя приближение мигрени, — она его всегда посещала после того, как пес вынужден был демонстрировать излишнюю храбрость — и ждал не дождался, когда плюхнется перед очагом и возьмет себя в лапы.

— Что это вон там сияет голубое? — спросил Кристиан спустя какое-то время, как они с трудом преодолели узкие изрытые колеями дороги, изо всех сил стараясь не наткнуться на деревья, не упасть в ручьи и не стать ужином для каких-нибудь шатающихся поблизости тварей.

— Где? — спросил Эдрик. — Ах, это. Отлично! Это пещера. Мы почти дома.

Собаки убежали вперед и исчезли в темноте.

— Ты живешь в пещере? — удивился Кристиан. — Почему она голубая?

— Голубая, красная, зеленая, розовая, пурпурная и желтая тоже, — поправил Эдрик. — Это большая пещера со множеством комнат, и в каждой стены и потолок усыпаны разного рода кристаллами. Понятия не имею как, но они светятся в темноте. Здорово, не находишь?

— Ага, — восхищенно выдохнул Кристиан, когда они подошли ближе. — Похоже на волшебство.

— Ну, может, так и есть. Другой такой пещеры я не знаю. Когда я ее нашел, вход был завален камнями и грязью. Мне до смерти надоело бродяжничать, и я понял, что наконец нашел свой дом. Ты вот знал, что порядочный тролль должен, по меньшей мере, сто лет своей жизни провести в пещере? Традиция такая. И вот, стало быть, я живу здесь, ох, почитай, уже годков эдак сто семнадцать.

В большой желтой комнате, которая троллю служила гостиной, он развел огонь, постоянно спотыкаясь о Вула, который разлегся перед очагом, как печной коврик, глубоко сопя в облегчении, что пребывает в уюте и надежности дома.