Ориентирование (ЛП) - Станич К.М.. Страница 1

Ориентирование

К. М. Станич

Содержание: Пролог + 16 глав

Переводчик: Lana.Pa

Редактор: Настёна

Обложка: Wolf A.

Вычитка: RyLero4ka

Переведено группами Золочевская Ирина || Б. Б. Рейд — vk.com/zolochevskaya_irina и Джасинда Уайлдер || Переводы книг (+18) — vk.com/skp_tr

ПРИМЕЧАНИЕ АВТОРА:

Эта история представляет собой полноценный самостоятельный роман с двумя главными героинями-девушками. Каждая глава написана с точки зрения либо Марни Рид, либо Шарлотты Карсон.

Эта книга выступает в качестве расширенного эпилога к двум завершенным сериям: «Богатенькие парни из Подготовительной Академии Бёрберри» и «Академия Адамсон для парней». Если вы не дочитали обе серии, возможно, вы не до конца поймёте все отсылки, но прочитать историю можно, если вас интересует история только одной девушки. Однако я настоятельно рекомендую закончить и ту, и другую серию, прежде чем отправляться в это путешествие.

Действие этой истории происходит в университете, и, как таковые, страстные сцены немного более страстные, чем в обеих сериях. Без шуток: горячие, как поверхность раскалённого солнца. Вас предупредили (или, может быть, лучше сказать, заманили).

История Шарлотты на этом закончится, но история Марни продолжится в новой серии — «Парни из Университета Борнстед».

Наслаждайтесь!

Пролог

Марни Рид — выпускница Академии Бёрберри

Как такое могло случиться в день свадьбы?

Свадьбы не будет, если мы не сможем найти жениха.

Я поворачиваюсь и вижу невесту, лежащую скомканной кучкой позади меня, вокруг нее пенится лужица бледно-розовых юбок, когда она закрывает лицо руками. Я не уверена, плачет ли она — Шарлотта Карсон — на самом деле или нет. Мы не так давно знаем друг друга, но она, похоже, не из тех, кто легко впадает в истерику.

Хотя, если бы и было сделано какое-то исключение из её в целом весёлого нрава, то это было бы оно.

Тристан распахивает дверь в святую всех святых, рубашка разорвана, глаза широко раскрыты, по щеке течёт кровь.

Кровь?

Почему у моего любимого течёт кровь? Почему парень, которого я встретила на ступеньках Академии Бёрберри, тот, кто действительно изменил мою жизнь так, как я и не предполагала, стоит там с таким видом, будто собирается кого-то убить?

Или как будто кто-то пытался его убить?

— Я нашёл Черча.

Как только он упоминает имя её жениха, Шарлотта вскидывает голову, её голубые глаза высыхают, рот приоткрывается. Она с трудом поднимается на ноги, и я помогаю ей, отбрасывая с дороги облако ткани, когда она бросается к Тристану и хватает его за ворот рубашки.

Он выглядит так, словно у него вот-вот случится сердечный приступ.

— Где?! — Шарлотта — или Чак, как она предпочитает, — теперь трясёт его, а он очень вежливо пытается оторвать от себя её руки. Я подхожу к ней сзади, сама укутанная в кружева и жемчуга, и кладу руку ей на плечо. Тристан не любит, когда к нему прикасаются. Ну, за исключением меня. При этой мысли меня охватывает трепет, но я откладываю это на потом.

У нас есть более насущные проблемы.

— Мы нашли его, но я не думаю, что он сможет прийти на свадьбу.

Шарлотта отталкивает Тристана в сторону, протискивая пышные юбки между ним и дверным косяком.

— Чак!

Близнецы — Тобиас и Мика МакКарти — только что, спотыкаясь, прошли по коридору. Меня поражает, насколько они всегда синхронны. Они вместе выкрикивают её имя, вместе останавливаются, протягивают руки в идеальном унисоне.

— Пойдём с нами.

Она хватается за эти протянутые руки, как утопающий за спасательный круг. Они втроем бегут по коридору прежде, чем я успеваю даже подумать о том, чтобы пошевелить ногами.

— Что случилось? — спрашиваю я, останавливаясь прямо перед Тристаном. Его серые глаза скользят по моим, и я замечаю в нём дрожь, когда протягиваю руку, чтобы дотронуться до крови у него на лбу. Он крепко хватает меня за запястье, останавливая на полпути к тому, чтобы я прикоснулась к нему.

— Я говорил тебе, что я как яд… — шепчет он, его глаза так широко раскрыты, как я никогда не видела раньше. Поймите, что этот парень — нет, нет, теперь он мужчина — удручающе невозмутим. Его ничто не беспокоит. Ничто не может поколебать его. Он притворяется, будто его ничто и никто не волнует. — Я говорил тебе, что тебе было бы лучше выбрать кого-нибудь другого, кого угодно.

Я пытаюсь отстраниться от него, но он сжимает моё запястье ещё крепче, а затем притягивает к себе. Наши губы соприкасаются, как электрический разряд, пробуждая мир к жизни, разгоняя тучи, разрывая атмосферу на части. Я не могу дышать без него, без аромата мяты и корицы, который всегда принадлежал ему.

Язык Тристана уничтожает меня. Я больше не Марни Рид. Я принадлежу только ему.

Трудно признать, но это то, чего я всегда хотела.

Я хотела этого, когда увидела его в тот первый день, когда он назвал меня благотворительным случаем, когда он вознамерился уничтожить меня. Я не знаю почему, я не могу этого объяснить. Вот что делает любовь такой чертовски коварной. Это ядовитый поцелуй, боль, которую ты никогда не захочешь унять.

Он отстраняется от меня так внезапно, что у меня перехватывает дыхание, я задыхаюсь, спотыкаюсь.

Тристан отпускает меня и отворачивается, проводя рукой по лицу.

Тогда Крид ловит меня, его рука на моей руке, его пальцы активируют каждое нервное окончание на моей обнаженной коже. Вы когда-нибудь видели, как проводится тест на дискриминационную чувствительность? Врачи используют штангенциркуль, чтобы проверить чувствительность кожи пациента. С Кридом Кэботом, который держит меня так, как сейчас, мне не нужен этот тест.

Я чувствую всё — мучительно.

Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него, и напряжённость на его лице пугает меня. Крид не напряжён; он ленив. Он беззаботен. Он скорее сутулится, чем сидит. Он волочит ноги, когда ходит. Он смотрит на всех и вся полуприкрытыми сонными глазами и со здоровой долей притворной апатии.

Есть только две вещи, которые выводят его из себя: секс и драки.

Поскольку мы явно не занимаемся сексом…

— Что происходит? — спросила я.

Я сейчас в таком замешательстве. Черч Монтегю, будущий муж Шарлотты и один из пяти мужчин в её (боже, это слово такое неловкое) гареме, пропал ещё несколько часов назад. В этом наша проблема, вот в чём наш вопрос.

Так почему же у Тристана Вандербильта течет кровь из головы, и он целует меня так, словно это конец? Почему Крид выглядит таким же убийственным, как в тот день, когда избил парня за то, что тот поделился обнажёнными фотографиями его сестры-близнеца Миранды?

Сегодня стрессовый день — но он не должен быть напряжённым ни для меня, ни для кого-либо из моих парней. Моего гарема. Это такое странное слово.

— Клуб «Бесконечность», — вот что говорит мне Крид.

Требуется целая минута, чтобы эти слова дошли до меня; я вижу часы на стене слева от себя. Секунды отсчитывают время, пока я позволяю этой фразе блуждать по тайникам моего сознания, выуживая старые воспоминания. Болезненные воспоминания. Лучше всего оставить их забытыми воспоминаниями.

— А что насчёт Клуба Бесконечности? — спрашиваю я так аккуратно, как только могу.

Мы оставили всю эту чепуху позади в Подготовительной Академии Бёрберри, старшей школе, которую я посещала, а затем окончила с отличием вместе с Тристаном, Кридом, Зейдом, Виндзором и Заком. Да, моим гаремом. Гарем, который у меня всё ещё есть, в который не могу поверить, что он мой, и который, боюсь, слишком хорош, чтобы быть правдой.