Третий родитель (ЛП) - Уизероу Элиас. Страница 1

Элиас Уизероу

Третий родитель

Часть 1

Меня зовут Мэтт, и мое детство не было нормальным. Буквально, ни в каком понимании этого слова. С моей семьей случилось нечто, что практически невозможно представить. Но я все же попробую рассказать о том, что происходило в те пять лет.

Пять лет своей жизни, которые я провёл в кошмаре. Пять лет, которые мы все прожили в страхе. Пять лет, которые мы никогда уже не вернём.

Мой отец, Спенс, был не очень сильным мужчиной как физически, так и психологически. Он был одним из тех отцов, которые часто позволяют матери принимать решения за них обоих. Нет, на самом деле он не был слабовольным, но он часто предпочитал просто плыть по течению, а не идти против системы. Отец тяжело работал, а свое свободное время посвящал нам — своей семье. Он заботился о том, чтобы все наши нужды были удовлетворены, и эта его забота о стабильности была будто бы невидимым фундаментом нашей семьи.

Моя мать, Меган, была настоящей главой нашего дома. Она всегда была прямолинейной, независимой и в то же время чрезвычайно преданной всем нам. Она сильно любила моего тихоню-отца, и даже будучи ребёнком я видел бурную «химию» между ними.

Моя сестрёнка, Стефани, была на год младше меня. Она равнялась на меня, и отец всегда говорил, что заботиться о ней — мой долг. Мы очень хорошо ладили, и хотя порой я устраивал сестре неприятности, я на самом деле любил её.

Мы жили в пригороде, в районе среднего класса, который выглядел как образцовая иллюстрация американской мечты. Мой отец работал в офисе на респектабельной должности, пока моя мама преподавала йогу на дому. Это была отличная жизнь, упорядоченная и понятная. Всё обдумывалось, обсуждалось и воплощалось в жизнь совместно. В общем, это было отличное детство.

Но так было до его появления.

Так было до Третьего Родителя.

Я сидел за обеденным столом, ожидая, пока папа закончит готовку. Сегодня была его очередь стоять у плиты, и у меня аж в животе урчало от предвкушения его фирменной курицы с розмарином. Моя сестра, Стефани, лежала на животе в гостиной и рисовала. Её светло-золотистые волосы волнами ниспадали на плечи.

Она посмотрела на меня, улыбаясь, и протянула мне свою работу. Я кивнул, оставшись абсолютно не впечатленным. Стеф фыркнула и продолжила рисовать. В это время моя мать вошла в кухню, на ходу отбрасывая назад мокрые после душа волосы.

— Все ушли? — спросил отец, стоя у плиты.

Мать кивнула:

— Да, Спенс, наш дом снова наш. Эх, это так круто — заниматься йогой в подвале. Там так прохладно! Я рада, что мы закончили ремонт за зиму. И клиенты мои тоже довольны, потому что на улице сегодня просто пекло.

— Мам, ты можешь наконец сесть, чтобы мы начали кушать? — попросил я.

Мама повернулась ко мне и рассмеялась:

— Мэтт, самый голодный шестилетний ребёнок по эту сторону от Миссисипи. Почему бы тебе не подгонять своего папу, например? Это же он готовит!

Я уткнулся лбом в край стола:

— Паааааап, я сейчас умру.

Стефани оторвалась от своей раскраски:

— Мэтт, хватит беситься!

— Это ты бесишься, — пробормотал я.

— Бееее! — показала мне язык сестра.

— Ладно-ладно, — сказал отец, отходя от плиты. В руках он держал блюдо с курицей, от которой шёл пар.

— Иди сюда, Стеф, еда готова! — приказал я сестре. От вида запеченного мяса у меня прямо слюнки потекли.

В тот самый момент, когда Стеф поднялась с пола, а мама начала садиться рядом со мной, прозвучал громкий стук в дверь. Родители обменялись удивленными взглядами. Папа поставил еду на стол и попросил нас подождать минутку.

Я издал стон, когда мой отец пошел ко входной двери. Папа посмотрел в глазок, и я увидел, как он резко напрягся. Буквально всё его тело окаменело как статуя.

— Спенс, кто это? — спросила мать.

Мой отец медленно повернулся к нам. Кровь отлила от его лица, а глаза были широко раскрыты, и мне показалось, что я увидел, как его зрачки расширились от ужаса. Он прикусил губу и бросил взгляд на нас со Стефани.

— Спенс! — моя мать надавила, ожидая ответа. Её лицо нахмурилось от беспокойства.

— Нет… Этого не может быть… Только не снова, — прошептал мой отец, глядя куда-то в пустоту. В этот момент дверь сотряслась от серии ударов, которые эхом раскатились в тишине дома.

Мама встала. Её голос дрогнул, когда она спросила:

— Спенс, кто там?! Что происходит?

— Мне жаль, — пробормотал отец, сжимая живот. Его лицо было белым как простыня. — Я должен его впустить.

Прежде, чем кто-нибудь из нас успел что-либо сказать, мой отец развернулся и открыл дверь. Солнечный свет на секунду ослепил меня, и я прищурился, чтобы увидеть нежданного гостя.

— Привет! Я Томми Таффи! Рад видеть тебя снова, Спенс!

Я увидел, как мой отец медленно отходит от входной двери. Мужчина зашёл в наш дом и захлопнул за собой дверь.

Моё детское сознание попыталось рационализировать то, что я увидел, но даже в таком юном возрасте я понимал, что с незваным гостем было что-то не так.

Он был около шести футов ростом, и у него были густые золотистые волосы. На нём были надеты шорты цвета хаки и белая футболка с надписью «Привет!», написанной красным комиксовым шрифтом.

Но не это привлекло моё внимание в первый момент. Моё внимание привлекла его кожа… На ней не было абсолютно никаких пор. Идеально гладкая, восковая поверхность, которая выглядела практически как пластик. Его лицо было мягко-розового оттенка. Его рот напоминал улыбающуюся щель от щеки до щеки, в которой было видно белую линию зубов… Но это были не зубы. Это была просто ровная, гладкая полоска, которая выглядела так, будто у него во рту вместо зубов была капа. Его нос практически не выделялся на фоне лица, как у куклы — пластиковый бугорок без ноздрей.

А его глаза…

Его глаза были двумя озерцами искрящейся синевы, сияющими на фоне его безупречного и в то же время жуткого лица. Они были широко раскрыты, будто бы он был постоянно чем-то крайне удивлен. Томми обвёл комнату быстрым, дёрганым взглядом и в конце концов уставился на нас.

Его улыбка стала ещё шире, и он помахал нам своей безупречной рукой.

— Привет! Меня зовут Томми Таффи! Приятно познакомиться!

Я заметил, что его ногти и кожа так же идеальны, как и его лицо. Никаких морщин или пятен, ничего. Он выглядел как живая, говорящая кукла ростом с человека.

— Спенс, — прохрипела моя мать. В её глазах промелькнули узнавание и страх.

— Всё будет хорошо, Меган, — дрожащим голосом сказал мой отец. — Давайте просто будем вежливы с нашим новым гостем, окей?

Мужчина, Томми, повернул голову в сторону моего отца:

— Кхехехехехе.

— Я хотел сказать: «с нашим новым другом»! — мой отец отступил на шаг, поднимая вверх руки.

Застывшая улыбка не покидала будто бы литое лицо Томми.

— Кхехехехехе.

В его странном смехе не было ни капли радости. Это скорее было похоже на то, он прочищал своё горло или плохо имитировал кудахтающий смешок. Этот смех звучал так, как если бы он проговаривал каждый слог.

Мой отец выдавил из себя улыбку:

— Я… Я хотел сказать… — он бросил отчаянный взгляд на мою мать, которая никак не отреагировала, застыв в ужасе. — Я хотел сказать: дети, поприветствуйте вашего нового родителя!

Стефани, которая стояла возле мамы, нахмурилась:

— Но ведь он не наш папа. Ты наш папа. И почему он так странно выглядит?!

— Стефани! — прошипела моя мать, хватая сестру за плечо.

Томми рассмеялся и подошёл к Стеф, присев напротив неё на корточки.

— Невежливо смеяться над людьми, которые выглядят непохоже на других, не так ли?

Моя сестра потупила взгляд, покраснев. Томми взъерошил её волосы:

— Ладно, всё окей! Проехали, малявка! Думаю, мы с тобой отлично поладим! Я буду помогать твоим родителям воспитывать тебя! Быть мамочкой и папочкой — это очень ответственная работа, так что иногда мамочкам и папочкам требуется помощь! — Томми повернулся к моим родителям. Улыбка ни на секунду не пропадала с его лица. — Я помогал и их родителям с воспитанием. Не так ли, Спенс? Меган?