Пустота - Хорн Джек Дуглас. Страница 1

Джек Дуглас Хорн

Пустота

Глава 1

– В газетах пишут, что дорожные рабочие нашли еще одну часть тела этой бедняжки прямо на Хатчинсон-Айленд! – воскликнула Клер, хватая с бара полотенце и баллончик с чистящим средством.

Клер принялась метаться по таверне, брызгая пахнущим мятой спреем и натирая столы так, будто хотела отмыть их от первородного греха. «Маг Мел» – заведение, которым владели Клер и ее муж Колин, – должно было открыться с минуты на минуту. Миниатюрная Клер бегала по бару в полной боевой готовности, и ее упругие темные кудряшки колыхались в такт ее движениям. Я заметила пару серебряных прядей, появившихся совсем недавно. Наверное, Клер с некоторых пор очень переживала, и у нее были на то основания. Первым потрясением стало известие о смерти Педера – ее настоящего сына, которого Клер пришлось отдать фейри [1] много лет назад, а вторым – то, что она безумно испугалась за своего приемыша Питера, в чьих жилах текла эльфийская, а вовсе не человеческая кровь. Сам Питер ни о чем не догадывался, а Клер и Колин вырастили отпрыска фейри со всей любовью и заботой, которую только могли ему дать. Ну а еще Питер был моим мужем.

– Давай я тебе помогу, – предложила я.

В ответ Клер лишь тряхнула полотенцем в мою сторону.

– Сядь.

Это было приказом.

– Поняла, – послушно ответила я.

Я знала Клер с детства и любила ее всем сердцем. А теперь я гордилась тем, что могу называть ее свекровью.

– Они нашли кисть руки! – выпалила Клер, продолжая свое мрачное повествование. – Не сказали какую, но полицейские уверены, что она – от того же тела!

Хорошо, что я была на той стадии беременности, когда запах мяты не вызывал у меня отвращения. Правда, образ расчлененного женского трупа вполне мог заставить меня ринуться в туалет, хотя пару недель назад и мятный аромат возымел бы неменьший эффект.

Клер, похоже, не заметила, что мне неприятно.

– Следователь Кук и его помощники пока не особо продвинулись в расследовании, – посетовала она.

Перестав тереть стол, свекровь оглянулась на меня через плечо.

– Он с тобой никакими подробностями не делился? – спросила она.

Разумеется, нет. По крайней мере, намеренно. Однако я тут же невольно просканировала сознание Адама Кука.

Очередной приступ тошноты вновь грозил исторгнуть ланч из моего желудка, но я отчаянно старалась его перебороть и поэтому решила переключиться на что-нибудь другое. Итак, Адам Кук. Что на уме у следователя? Помимо совершенно туманного вывода Адама насчет жертвы, я смогла понять лишь то, что женщина была белая и средних лет. Остальные мысли Кука разбегались в разные стороны, но я успела засечь одну, которая и впрямь меня напугала. Она звучала приблизительно так: несмотря на то что отрубленные конечности появлялись в разных местах Саванны в течение почти двух недель, каждая из них выглядела весьма свежей. Никаких признаков разложения! Странно, но, похоже, их даже не хранили в морозильнике! Публично о данном факте в местной прессе не сообщалось. А это могло означать одно из двух. Либо их отрезали от живой женщины, либо преступник разбирался в магии.

Кстати, Адам втайне привлек к работе Оливера и Айрис, о чем, конечно, тоже не писали в газетах, которые читала Клер.

А Клер снова взялась за свое.

– А вдруг он чем-то поделился с твоим дядей, Мерси? – затараторила она высоким голоском.

– Боже правый, женщина! – сказал Колин, который как раз спустился со второго этажа и игриво хлопнул жену пониже спины. Невысокий и жилистый, он мгновенно отскочил, уворачиваясь от удара полотенцем.

Клер гневно поглядела на мужа, но ее напускной гнев мигом сменился на милость. Они улыбнулись друг другу и просияли.

– Говорю тебе, Мерси, я не понимаю, почему у Клер разыгралось любопытство по поводу убийства. Думаю, виновата кельтская кровь, – заявил Колин, обратившись ко мне, и его черные глаза блеснули.

– И это я слышу от тебя, самого что ни на есть чистопородного «Патрика»! – парировала Клер и вновь замахнулась полотенцем на Колина.

На сей раз она попала в цель, и по залу «Маг Мел» прокатился громкий хлопок.

– Никакого тут любопытства нет! Мне просто очень хочется услышать, что серийного маньяка скоро поймают! – добавила она и принялась натирать барную стойку.

– Сердце кровью обливается за эту несчастную, – приговаривала Клер. – Никто не заслуживает подобной участи. Страшно подумать, что натворила бедняжка – намеренно или по незнанию, чтобы прийти к такому ужасному концу. Но иногда и крохотные ошибки могут привести к беде…

– Сентябрь спорит обо всем, пока октябрь не остудит, – начал напевать Колин на мотив незнакомой мелодии. – Ноябрь клянется светлым днем, пока декабрь небо не затмит.

– Не пытайся меня усмирить, цитируя твоего слезливого поэта!

– Ой, любовь моя, – с нежностью произнес Колин. – Милая, я всего лишь пытаюсь немного развеяться. Кроме того, МакНэлли – чудесный поэт.

Колин подмигнул мне.

– Хотя должен признать, в переводе он много потерял.

Я увидела, как аура его жены потемнела, и Клер принялась драить столы с новой силой. Чувства переполняли ее. Страхи и надежды, гнев и разочарование, любовь и скорбь сплелись в душе Клер воедино, завязанные в тугой узел. Я не читала ее мысли, но ощущала раздражение свекрови. Она не могла выразить то, что ее тревожило, и практически пылала от отчаяния. На моих глазах Клер подавляла свои чувства, не давая им выхода.

– О каких ошибках ты говорила? – произнесла я, стараясь ей помочь.

– Прости, дорогая? – спросила Клер, притворяясь, что не поняла вопроса. Конечно же, она хотела дать себе время на размышление.

– О каких ошибках ты говорила? – повторила я.

Клер нахмурилась, ее лицо на секунду окаменело, и она виновато покосилась на мужа.

– Ладно, начинай, – проворчал Колин. – Мне интересно тебя послушать, дорогая женушка.

Клер облизнула губы.

– Я нисколько не жалею, что выбрала тебя, мистер Тирни, – заявила она, пытаясь говорить игривым тоном, но не смогла, и тряхнула головой. – Я бы тебя ни на кого не променяла, любовь моя! – воскликнула она с жаром.

– Но иногда я спрашиваю себя, как бы сложилась наша жизнь, если бы мы не перебрались в Америку, – добавила она тише.

– Перебраться в Америку было нашей мечтой, – заметил Колин и обвел руками бар. – Милая, вот она, наша мечта.

– Верно. И я благодарю Господа за каждый день, проведенный здесь с тобой. Мы с тобой нашли друг друга, и я счастлива, но почему-то все не могу успокоиться. Я опасаюсь тех, кто нашел нас… тех, кто накрепко поселился в нашей жизни.

Она резко повернулась ко мне:

– Не принимай это на свой счет, девочка! Я говорю о них… о других. Боюсь, что они могут забрать у нас все.