Отложенный эффект - Кальк Салма. Страница 1
Салма Кальк
Отложенный эффект
Пролог
– Так дальше продолжаться не может.
– Отчего же?
– Оттого, драгоценный мой супруг, что нашему сыну уже почти сорок лет, а он так и не женился! Кому, скажи на милость, ты оставишь дом, имущество и славу древнего магического рода?
– Коринна, не шуми. Всё образуется.
– Уж конечно, образуется! Интересно бы мне знать, когда это произойдёт. Когда нас с тобой уже на свете не будет? И каким же образом? Он ведь тоже не молодеет, и даже если сейчас женится на юной девушке, то пока ещё она сможет родить ребёнка!
– Он маг, и состарится не так быстро, как простецы.
– И что, раз маг, то до пятидесяти лет гулять? Он же всю Академию перебрал, мне людям в глаза смотреть стыдно!
– А ты не смотри людям в глаза, если стыдно. И согласись, что его дела – это его дела. Он никогда не впутывается в скандалы, угрожающие его научной и деловой репутации, и ни разу не создавал нам с тобой никаких серьёзных проблем. А если кто-то влюбился и страдает – ты же понимаешь, что студентки всегда влюбляются в заметных преподавателей, а он у нас – заметный.
– Ещё бы, – поджала губы Коринна. – И ведь у него даже никаких внебрачных детей нет! Я была бы согласна даже на такого, если бы он был нашей крови.
– Он осторожен и ещё не встретил ту женщину, вместе с которой захотел бы состариться.
– Глупости какие! Для всего есть положенное время – и чтобы нагуляться, и чтобы завести семью, и чтобы родить детей. Я не могу найти разумного объяснения тому, что наш сын до сих пор этого не сделал. Наверное, мы плохо его воспитали, раз он не желает заботиться о семье и о роде!
– Хорошо мы его воспитали. Он состоялся как преподаватель и как учёный, мог бы состояться ещё и как военный. Дозреет и до семьи.
– Куда уже дозревать? Сорок лет, ему в будущем году исполнится сорок лет! Отчего бы ему не договориться с каким-нибудь приличным семейством и не попросить дочь в жёны?
– Скорее всего, потому, что эта дочь не сможет похвастаться сходной с ним магической силой.
– А об этом вообще лучше молчать, – снова поджала губы Коринна. – Потому что я понимаю тех девушек, которые не хотят иметь с ним ничего общего!
– Кроме постели, ага, – промурлыкал её супруг.
– И вообще, если бы я только знала, чем всё закончится! Никогда в жизни не согласилась бы выйти за тебя!
– Ты говоришь мне это в среднем раз в год, но так до сих пор никуда и не ушла.
– Я не хочу, чтобы наша семья была замешана в подобном скандале, – Коринна вдруг стала говорить тише.
– Вот и умница. И если ты хочешь, чтобы наш сын когда-нибудь женился – не тирань его. Он и так дома появляется раз в год по обещанию!
– Не хочешь ли ты сказать, что я тому виной?
– Хочу. Но не стану. И вообще, достаточно уже. Спустила пар? Иди на факультет или куда там тебе нужно. И дай мне отдохнуть.
Он поднялся, опираясь на трость, и, тяжело ступая, вышел из комнаты.
– Скорпион, спаси меня, пожалуйста. Если кто и может спасти меня сейчас, так это только ты.
– Господи, это ж Кусачка. Сколько лет, сколько зим! Как поживаешь?
– Паршиво поживаю! За мной охотятся.
– Ты что-то натворил?
– Я тебе расскажу, но только с глазу на глаз. Если ты пообещаешь дать мне убежище. Помнишь, мы клялись помогать друг другу всегда? Мне не к кому больше пойти, а ты человек сильный, и отец твой тоже человек сильный.
– Отца моего не приплетай, он тебе ничего не обещал. Только я.
– Мне достаточно и тебя, достаточно, поверь!
– И что нужно для тебя сделать?
– Мне нужно скрыться! Так скрыться, чтобы не нашли! Пожалуйста!
– Почему ты думаешь, что у меня не найдут?
– Да не думаю я ничего, мне в самом деле некуда больше податься! Я и подумать не мог, что окажется так сурово!
Собеседник Кусачки вздохнул.
– А если тебя найдут в моём доме, чем это грозит нам обоим?
– Да ты просто отболтаешься! Ты ж умеешь, никто не умеет так, как ты!
Невидимый Скорпион вздохнул ещё раз.
– Ты сможешь пройти ко мне прямо сейчас?
– Да! Да, благодарю тебя. У них есть ловушка, артефакт, закрывающий некроманту теневые пути, представляешь? У меня осталось совсем немного времени. Я могу дойти только до другого некроманта, и всё, больше не могу никуда!
– Нет, я такого не представляю. Но ты расскажешь, я полагаю. Давай быстрее, я жду.
– Иду. Благодарю тебя, Скорпион, я знал, что ты настоящий друг!
Преследователи Кусачки, вломившиеся в его комнату на окраине столицы, не нашли ничего и никого.
– Проклятые некроманты, ускользают меж пальцев! Как, как ему это удалось? Мы ведь перекрыли все лазейки и норы!
– Ничего, мы их ещё накроем. Не волнуйтесь, господин. Он не сможет прятаться вечно, он обязательно проявит себя и свою некромантскую сущность. И тут-то мы на него и выйдем! Он не удержится от применения магии, и маячок сработает. Нужно только немного подождать.
– Хорошо, подождём. Но если у нас не выйдет ничего – пеняй на себя! Спрошу за всё – и за прошлые грехи, и за будущие, и за те, что даже пока и не думал совершать!
1. Ремиссия
– Что ж, Марион, я не вижу новых признаков заболевания. Мне кажется, мы вывели тебя в ремиссию. Конечно, это должен подтвердить профессор Делез, но моё предварительное заключение – ты здорова.
Клодетт Реми, молодая, чтоб не сказать юная целительница госпиталя принцессы Жакетты, завершила осмотр и улыбнулась. У Марион Блуа не было повода не доверять заключению Клодетт – потому что если не Клодетт, то кто? Когда один целитель за другим отказывались иметь дело с её случаем, и даже всесильный профессор Делез главным образом хмурился, выход нашла именно она, Клодетт Реми, аспирантка профессора Делеза. Тогда, три года назад, ещё никто не знал, что это выход, над Клодетт смеялись и говорили, что у неё ничего не выйдет. Но Марион сказала, что не желает лечиться ни у кого другого, только у Клодетт. Потому что только она не кудахчет, а предлагает конкретные меры. И Марион готова пробовать, потому что никто другой вообще ничего не предлагает, а все только лишь строят прогнозы – сколько ей осталось.
Капитан Магического Легиона Марион Блуа ничего не хотела знать о том, сколько ей осталось. Всё, что ещё есть – её, и точка. Она бы и на службу вернулась, но увы, никто не собирался её допускать. Командир генерал де Риньи спокойно вынес её вспышку гнева, а если называть вещи своими именами – истерику, потом так же спокойно похлопал её по плечу и сказал:
– Марион, ступай и лечись. Тебя никто не заставляет уходить в отставку, потому что ты получила свои серьёзные повреждения во время службы. К твоим услугам – все врачи и все целители, какие только существуют. Мы дождёмся тебя.
Это обнадёживало, но не до конца. Потому что все эти врачи и целители хмурились, качали головами и говорили: ну что вы, милочка, какая может быть в вашем случае действительная служба! Побереглись бы, что ли.
Марион не хотела беречься, Марион хотела в огонь. Потому что если ей недолго осталось, то нужно применить это время с пользой. И лучше найти свой конец во время какой-нибудь операции, чтобы он послужил на пользу силам добра и справедливости, чем медленно сходить с ума в палате госпиталя, пусть самой лучшей и комфортной на свете.
Увы, в огонь её никто не отпускал, и всё, что ей разрешали, – это заниматься с новичками. Она к своим тридцати трём годам была опытным офицером и квалифицированным боевым магом, она могла научить многому. А потом, когда стало совсем плохо и ноги уже не слушались, её навестил в госпитале декан родного боевого факультета, профессор Жюльен Дюмон, и предложил подумать о научной работе. И заодно о преподавательской – тоже. Но пока она ходит с трудом – то в первую очередь о научной.
Марион посмеялась – где она и где наука. Но профессор умел смеяться в ответ и сказал, что тоже довольно долго не мог воспринять такую мысль серьёзно. А теперь, как можно видеть, справляется. И Марион справится, нечего тут. Начать можно со случаев, подобных тому, что произошёл с ней. Что можно сделать, чтобы предотвратить? Как распознать? Как защищаться?