Принцип адвокатской этики (СИ) - "ЛИНА-LINA". Страница 1

========== Глава 1. ==========

Сегодня ему опять подкинули бесплатного клиента. Дмитрию Строганову не особенно нравились такие дела, да покажите хоть кого-нибудь, кто любит работать за идею о вечной справедливости и равенстве сторон в процессе, а не за деньги, но, как член адвокатской палаты, он обязан был время от времени работать государственным адвокатом. Каждый имеет право на адвоката, и если вы не можете его себе позволить, вам его предоставит государство. Нет, Дмитрий всегда выполнял свою работу качественно, несмотря на размер положенного гонорара, но ой как не любил тратить на это драгоценное время.

Тяжело вздохнув, мужчина сел за стол, откинул отросшую челку со лба и углубился в чтение. Так, Николай Авдеев, девятнадцать лет, окончил художественное училище, постоянной работы не имеет, обвиняется в совершении уголовного преступления, предусмотренного частью первой статьи 112 уголовного кодекса Российской Федерации, то есть в умышленном причинении средней тяжести вреда здоровью. Максимальное наказание - лишение свободы сроком до трех лет.

К делу прилагался протокол задержания, показания потерпевшего, протокол допроса подозреваемого, практически пустой и с отметкой о том, что подозреваемый подписывать отказался, копия результатов медицинского освидетельствования, постановление об избрании меры пресечении в виде ареста, справки из психдиспансера, от нарколога. Хоть не наркоман, как в прошлый раз, вздохнул адвокат, и то счастье.

Дмитрий внимательно изучил все материалы дела и набрал номер друга в СИЗО.

- Витя, я буду защищать Николая Авдеева, встречу бы организовать. Да, через часик где-нибудь. Что-то там неясное. Парень молчит, что твоя рыбка. Протокол допроса - чистый лист. Все, спасибо, везу коньяк.

Спустя сорок пять минут высокий, красивый, хорошо одетый мужчина хлопнул дверью своего “БМВ” и уверенным шагом направился к проходной следственного изолятора на Арсенальной набережной, в народе больше известного как “кресты”. Почему такое название? Нет, вовсе не из-за того, что изолятор поставил крест не на одной судьбе, а из-за формы мрачного здания из красного кирпича - в плане корпуса образовывали крест.

Дмитрия провели в комнату для переговоров и свиданий, мужчина занял один из двух стульев, подвинулся к столу, достал бумаги и телефон и сцепил руки, приготовившись ждать своего нового клиента.

Спустя несколько минут дверь отворилась, и конвой ввел невысокого хрупкого пацана. Что-то здесь не так, сразу решил Дмитрий, как мог такой хлюпик в одиночку уделать взрослого толстого мужика? Дело обещает быть интереснее, чем он предполагал.

- У вас полчаса, - вежливо сказал конвоир, обращаясь исключительно к Дмитрию.

- Спасибо, - ответил коротко. - Наручники с мальчика снимите.

- Так не положено… - мужчина тяжело вздохнул.

- Снимайте! - Конвоир послушался, Дмитрий был личностью небезызвестной, сам здесь два года отработал, связи имел обширные, и ругаться с ним лишний раз не хотел никто.

- Здравствуйте, Николай. Меня зовут Дмитрий Строганов, я ваш государственный адвокат, - и протянул руку в приветствии. Парень посмотрел удивленно, но руки не подал, сел на свободный стул, опустив голову на грудь, и затих, не шевелясь.

- Так, ладно… Николай, мы с вами в одной команде, я вас защищаю. Но мне нужна информация о том, что на самом деле произошло. В деле пустой лист. - Дмитрий решил проявить терпение, объяснял как маленькому, старательно подбирая слова. Молодой человек вскинул голову и вперил в адвоката пронзительный взгляд неправдоподобно ярких голубых глаз.

- Вы ведь с ними заодно, - сказал тихо. - Я вам сейчас все расскажу, а вы меня предадите. - И такая горечь была и в словах, и в тоне, которым эти слова были произнесены, что у сурового, прошедшего неплохую жизненную школу адвоката болезненно сжалось сердце, которого, как совсем недавно ему самому казалось, у него и нет вовсе.

- Не предам, я обещаю, - прошептал едва слышно. И почему-то в этот момент самым важным в мире показалось, чтобы этот мальчик поверил ему. Видимо, что-то такое отразилось в его взгляде, что Николай слегка расслабился.

- Ники.

- Дмитрий, - ответил мужчина, пожимая протянутую руку. Рука оказалась теплой и на удивление мягкой, захотелось погладить пальцами нежную кожу, Дмитрий усилием воли прервал пожатие. - Тебя не обижают здесь? - Спросил осторожно, прекрасно зная, какие порядки царят в тюремном и околотюремном мире.

- Нет, - уверенно, но все так же тихо ответил Ники, - ребята в камере все в первый раз здесь, сплю спокойно. Так, в столовке старожилы попинали маленько, так всех пинают.

И тут Дмитрий принял решение, он сделает все от него зависящее, чтобы в колонию это наивное чудо не попало никогда, потому как видеть, как его в первые же сутки сломают и сделают девочкой, не хотелось абсолютно. А что сломают и сделают, сомнений не было: тонкий, невысокий, голубоглазый, со светлыми пушистыми волосами, он произвел неизгладимое впечатление даже на такого заядлого бабника, как он.

И это тоже надо будет использовать как аргумент, заговорило профессиональное чутье.

- Рассказывай, что случилось.

- Так вы уже все прочитали, - гордо подняв подбородок и вновь закрывшись, ответил Ники. - Напал с монтировкой, избил до полусмерти, взяли с поличным.

- Так, - Дмитрий начинал злиться. - Прекращай цирк и рассказывай нормально. Как. Это. Было. И с чего началось. Почему напал, с какой целью, чего хотел добиться. - Парень смотрел искоса и молчал. - Я тебе сейчас роднее мамы и папы, врать тебе мне нельзя категорически. Внимательно слушаю, - и взял со стола ручку, приготовившись записывать.

- Про маму и папу это вы хорошо сказали, - грустно улыбнулся парень, - им на меня еще до рождения наплевать было. - Адвокат смотрел с сочувствием. - Вы же богачей защищаете, я вас по телевизору видел…

- А сейчас я защищаю тебя, Ники, - все-таки непривычно было так называть мальчика, имя какое-то девчачье, хотя и сам, не понять, на кого больше похож. Какая внешность - такое имя. - У нас первое заседание через две недели, нужно как следует подготовиться… - И Ники, наконец, решился. Сверкнул своими невозможными глазами и выдал:

- Я защищался…

- Хорошо, и? - Подгонял Дмитрий, понимая, что выделенные полчаса скоро закончатся, а информации намного больше не стало.

- Этот Федор Степанович, которого я побил, он мой работодатель. И он ко мне приставал, - и почему Дмитрий не удивился? - Он постоянно пытался меня потрогать, зажать где-нибудь, а мне противно, понимаете? - Адвокат кивнул. - Я не гомофоб, нет, - тихо продолжал паренек, - я гей. - Тут у Дмитрия отвисла челюсть. Вот, значит, как. Гей. И как он сразу не догадался? Да потому что парень не манерный, а простой какой-то. - Но ведь это же не значит, что я должен спать с каждым, кто меня хочет. Я сам выбираю, с кем быть.

- С этим товарищем тебе быть не хотелось, правильно я понимаю? - На всякий случай уточнил уже совсем в этой жизни ничего не понимающий Дмитрий.

- Конечно, - с облегчением выдохнул Ники, обрадованный, что адвокат его понимает и не осуждает. - Он же старый, толстый и вечно потный. Мне другие мужчины нравятся…

- Какие? - Вопрос вылетел раньше, чем Дмитрий успел подумать. Блин, ну какая ему разница, какие мужчины нравятся его клиенту, сам-то он спит с девицами, бывает, что и несколькими сразу. Но, слово - не воробей. Мужчина достал бутылку с водой и сделал глоток.

- Как вы, - ответило чудо, смущенно опуская глазки, Дмитрий подавился водой, закашлялся. Его не легко было шокировать, но парню это удалось. Отдышавшись и смахнув выступившие на глазах слезы, ответил:

- Польщен. Но давай продолжим. Какую именно работу ты выполнял?

- Я художник, и Федор Степанович увидел мои работы у соседей, я там стены в детской расписывал, типа таинственный лес, и попросил сделать в его коттедже что-то подобное. Я люблю работать в коттеджах, там можно жить оставаться. И кормят.