Пол и секуляризм (СИ) - Скотт Джоан Уоллак. Страница 1

Джоан Уоллак Скотт

Пол и секуляризм

Новое литературное обозрение

Москва

2024

Joan Wallach Scott

Sex and Secularism

Princeton University Press

2018

Серия «Гендерные исследования»

Редактор серии М. Нестеренко

Перевод с английского И. Кушнаревой

* * *

Если отношения между полами, будучи подавленными, являются главнейшим аспектом социальных изменений, то принятие их во внимание должно — через расширение поля наших вопросов и нашего восприятия — изменить наше понимание истории.

Мишель Перро

Следовательно, мы должны рассмотреть политику национального прогресса, включая политику секуляризма, которая изливается из многомерной концепции модерности, воплощенной в «Западе».

Талал Асад

Предисловие

Серия Public Square была основана для того, чтобы помочь выдающимся ученым привлечь внимание к важным вопросам современности. В книгах этой серии исследуются значимые темы, вызывающие резонанс. В работе «Пол и секуляризм» Джоан Уоллак Скотт с обычным для нее стилистическим изяществом разбирает пару тесно сплетенных понятий, чей тандем оказал большое влияние на самые разные области, от международных дел до местной политики.

С остротой и проницательностью Скотт объясняет, как в последние десятилетия вопросы гендера и секуляризма смешались в политическом дискурсе, произведя «видение, которое формирует реальность и принимается за нее». Это видение накладывается на полемику о «столкновении цивилизаций». Однако эта версия секуляризма, как «мы его теперь понимаем» «представляет историю в ложном свете» и, вероятно, нагляднее всего может быть представлена как покров, скрывающий находящуюся под ним исламофобию.

Скотт показывает, что цивилизационная полемика делает гендерное равенство синонимом секуляризма (а гендерное неравенство — ислама). Эта ассоциация, во-первых, питает исламофобию, а во-вторых, отвлекает внимание от того, что неравенство и гендерная асимметрия сохраняются в избытке, проникая в политику, экономику и семью как на Востоке, так и на Западе. История секуляризма в период западного модерна, указывает Скотт, была не только далека от того, чтобы гарантировать женщинам освобождение. Она основывалась на разделении труда, подчинявшем женщин мужчинам.

Скотт утверждает, что секуляризм — не абстрактное понятие, а набор идей, применявшихся в специфических контекстах. «С какой целью использовался секуляризм?» — задается она вопросом. Только отследив исторические обстоятельства и изучив, какого рода условия связаны с этим понятием, мы сможем понять, как оно «организует» то, как «мы видим мир» и «управляемся с нашим восприятием».

Со свойственной ей искусностью Скотт находит релевантные исторические обстоятельства в истории религии, расы и колониализма, написанной феминистками второй волны и исследователями колониализма. Синтезируя их наработки, она отслеживает, как различия публичного и частного, политического и домашнего, разума и страсти определялись в зависимости от их ассоциации с мужественностью или женственностью, с мужским или с женским. Она идет дальше и выдвигает радикальное утверждение, что мы не можем понять образование современных национальных государств, если не примем во внимание гендер. Гендер — всегда часть дискурса секуляризма, хотя и по-разному.

В первой главе Скотт обращается к вопросу о том акценте, который сегодня делается на сексуальной эмансипации как признаке демократии и западного превосходства. Замена абстрактного суждения сексуальным желанием в качестве общей основы человеческого отвлекает внимание от неравенства, сохраняющегося даже тогда, когда говорится о том, что сексуальная демократия (то есть признание разных видов сексуальности и гендерной идентификации) победила.

В своей блестящей книге Джоан Скотт дает нам новое понимание того, как половое различие определяло и расшатывало дискурс секуляризма. Поэтому она начинает разговор, который очень подходит для данной серии.

Рут О’Брайен

Аспирантский центр при Городском университете Нью-Йорка

Благодарности

Я начала эту книгу вскоре после того, как закончила работу над «Политикой покрова» (2007), потому что мне казалось, что секуляризм нуждается в большем внимании, чем то, которое я уделила ему в той книге. У меня ушло некоторое время на то, чтобы подступиться к этому вопросу, и я получила очень много поддержки. Семинар «Секуляризм» в Школе социальных наук при Институте передовых исследований (IAS) в 2010–2011 годах дал старт этому проекту и собрал вместе группу исследователей, чьи критические идеи и различие в подходах помогли мне более глубоко обдумать эту тему. В их числе были Джил Аниджар, Кэтлин Дэвис, Майянти Фернандо, Элизабет Шакман Херд, Сесиль Лаборд, Томоко Масузава, Мохаммед Насири, Лаура Секор, Уиннифред Фаллерс Салливан, Анна Сун и Джудит Серкис.

Еще один семинар, на этот раз посвященный глобализации и социальным изменениям, состоявшийся в Аспирантском центре при Городском университете Нью-Йорка в 2015 году, дал важные идеи, особенно в том, что касалось главы 5. Я особенно ценю вклад, который внесли Гэри Уилдер, Массимилиано Томба, Надя Абу Эль Хадж, Херман Беннет и Данкан Фаэрти. Еще один семинар, на этот раз по антропологии, который я вела вместе с Майянти Фернандо в Беркли осенью 2016 года, еще больше расширил мои идеи на финальных стадиях написания книги. Брент Эгг, Аарон Элдридж, Мохамед Джарада, Филип Бальбони и Басит Икбол были замечательными слушателями и собеседниками. Комментарии, полученные от ридинг-группы в IAS в 2016–2017 годах, в которую входили Фат Бардавил, Дэвид Казанян, Массимилиано Томба и Линда Церилли, позволили мне более ясно изложить аргументы, которые я привожу во Введении и в главе 4.

С годами мои критические гипотезы были отшлифованы в разговорах и в ходе чтения важных книг Сабы Махмуд. По ходу дела очень проницательные замечания сделали Эрик Фоссен, Сет Моглен, Кабир Тамбар, Ноа Саломон, Кэтрин Лемонс и Гейл Саламон, и их работа помогла мне пояснить мои мысли. Джудит Батлер и Элизабет Вид, как обычно, давали мне больше пищи для размышлений, чем я порой хотела получить, — но было очень важно их просто слушать.

Я уже не помню всех, кто задавал мне замечательные вопросы, когда я выступала на тему пола и секуляризма, но эти моменты критической вовлеченности были крайне важны для концептуализации этой книги. Один из вопросов, которые я помню, мне задал мой коллега Дидье Фассен, очень прозорливо заметивший, что то, о чем я говорю, это дискурс секуляризма, а не фиксированная категория анализа. Он, как всегда, был совершенно прав. Как и Брайан Коннолли, бывший студент, который стал моим коллегой и добрым другом. Брайан прочел всю рукопись с большим вниманием, его замечания указали на противоречия и недостатки в моей аргументации, которые, как я надеюсь, теперь исправлены. Венди Браун и Джозеф Массад прочли рукопись для издательства (они позднее сами раскрыли мне свои имена), и их вклад существенно улучшил эту книгу. Я извлекла пользу не только от внимания, которое проявили к книге студенты, друзья и коллеги, но из того корпуса научных работ, на который она основана. Как я говорю во Введении, это синтез многих лет тяжелого труда ученых, занимавшихся феминизмом, сексуальностью, расой, классом и постколониализмом по всему дисциплинарному спектру. Без их исследований и аналитической остроты моя собственная работа была бы невозможна. Их имена указаны в примечаниях и в библиографии, но я все равно не могу выразить всю огромность моего — нашего — долга перед ними.