Записки бандитского адвоката - Карышев Валерий Михайлович. Страница 1

Валерий Карышев

Записки бандитского адвоката

Пролог

Москва, октябрь 1996

Это был мой обычный рабочий день. Утром слушание очередного уголовного дела. Потом – обед, а после окончания судебного заседания я решил съездить в следственный изолятор – «Матросская тишина» – к своему новому клиенту, Кириллу.

Свидание с ним прошло быстро, а когда я уже собирался уходить, Кирилл тихо сказал:

– Не могли бы вы встретиться с моими компаньонами Олегом и Василием и передать им, что я здесь на киче, а бумаги по бизнесу я успел передать брату? Они все поймут. И еще – пусть будут осторожны, ими опера сильно интересуются. И сами будьте начеку, за вами могут следить.

– Да ладно, за мной столько было хвостов, наружку легко вычислю, – ответил я.

Выйдя из СИЗО, я сел в свою машину. Проехав несколько метров, резко развернулся и поехал в обратную сторону, внимательно посматривая в зеркало заднего вида.

Все было спокойно. В этот момент у меня зазвонил мобильник.

– Здравствуйте. Это Олег. Вы были у нашего друга?

– Да, – ответил я. – Только что.

– Может, сейчас встретимся на старом месте?

– Нет. Сейчас не могу. Нужно заехать в офис. Давайте через два часа на новом месте, под глобусом.

– Можно и там. Будем ждать, – сказал Олег и отключился.

Встреча должна была состояться в одном из кафе, находящемся в районе Нового Арбата. Подъехав к кафе, я сразу понял, что друзья моего клиента меня уже ждут. Перед входом на тротуаре стояло несколько иномарок, около них находилось несколько парней крепкого телосложения с рациями. Я вошел в зал. Он был пуст, и только за одним столиком сидели два парня. Это были Олег и Василий. На столике у них стояли две портативные рации. «Молодцы, берегут себя», – подумал я.

Мы сделали заказ, и я стал рассказывать о нашей встрече с клиентом.

Впоследствии я узнал, что Кирилл – коммерсант, который работал на деньгах Олега и Василия. А сами Олег и Василий – лидеры двух разных группировок, решившие совместно провести одну коммерческую операцию.

Когда обед был закончен, все вопросы решены и мы хотели было уходить, заработала одна из раций:

– Олег, здесь какая-то непонятка. То ли менты, то ли братва подтянулась. Чего нам делать?

– Так кто конкретно?

– Вроде не менты.

– Тогда стойте, где стоите. Пусть двое наших в зал к нам подойдут. Только пустыми. Понял?

– Понял. Уже идем.

Через несколько минут в пустой зал неожиданно вошли четверо или пятеро коротко стриженных здоровых ребят. Увидев моих клиентов, они радостно замахали руками: привет, братва! Все направились к нашему столику. Увидев мой встревоженный взгляд, Олег сказал:

– Это казанцы. Они с нами в дружбе.

Неожиданно вслед за казанцами быстро вошли несколько человек в гражданской одежде, с пистолетами в руках и приказали:

– Братва, стоять! Это РУОП!

Знакомых моих выстроили вдоль стены, заставив встать, подняв руки и широко расставив ноги.

Сотрудники РУОПа стали их обыскивать, а двое направились к нашему столику.

– Слушай, что делать? Я в розыске, – сказал мне Олег.

У меня возникло ощущение страха. Во-первых, место нашей встречи выбрал я. Кроме того, могло возникнуть подозрение, что я просто сдал своих клиентов.

Подойдя к нам, один из сотрудников РУОПа попросил предъявить документы. Олег достал права со своей фотографией, Василий – именной пропуск в модный ночной клуб.

Руоповец молча взял документы и стал рассматривать их, всем видом давая понять, что это не документы. Тогда я достал свое адвокатское удостоверение и уверенным голосом сказал:

– Эти люди со мной! Они мои клиенты.

– Все понятно, нет проблем, – сказал оперативный работник. – Можете быть свободны.

Мы быстро покинули зал. Мои клиенты явно были рады. Я поинтересовался:

– Это за вами?

– Да нет. Скорее всего, это казанских отслеживали. Мы завтра позвоним, узнаем, как у них дела, – сказал Олег.

– Вот видите, как получилось! – произнес я. – Я очень боялся, что вас задержат и что вы можете подумать на меня…

– Да что вы! Мы вам доверяем! Напротив, мы вас с удовольствием возили бы с собой на подобные встречи, раз ваше магическое удостоверение так действует на них!

– Нет, такие встречи мне больше не нужны! – отшутился я. – С меня и одной хватит!

Но зарекаться было рано.

В январе 1997 года Василия расстреляют в ста метрах от Петровки по приказу Олега. Сам Олег сможет избежать ареста и скрыться за границей, но позже его депортируют в Россию и поместят в следственный изолятор, где он будет убит сокамерниками. Мне же придется пережить слежки, обыск и несколько допросов. Но это все позже…

Глава первая

«Публику я защищал лихую»

– …Вы давно у нас «под колпаком», и ваши телефонные переговоры и встречи мы контролируем. Есть видеозаписи, которые свидетельствуют о ваших связях с организованной преступностью…

Вот так-то, ни более ни менее. И услышал я такой себе «приговор» от руоповца во время моего первого и, к сожалению, не последнего допроса в сером здании на Шаболовке.

– Надеюсь, вы не станете отрицать этого факта? – продолжил следователь.

– Да, я в самом деле связан с организованной преступностью. – И я выдержал паузу, вглядываясь в следователя и оперативников, присутствовавших в кабинете. – Да, связан настолько же, насколько и вы, такая уж у нас с вами профессия…

– Нечего нам голову морочить, каждый оперативник знает, что вы числитесь в «черных списках» всех наших спецслужб как «бандитский адвокат»…

После нескольких часов профилактической беседы с руоповцами я сделал для себя любопытное открытие: по мнению правоохранительных органов, я, оказывается, «бандитский адвокат», обслуживающий киллеров и рэкетиров.

Спустя некоторое время я уточнил у знакомого фээсбэшника, что у спецслужб, ведущих борьбу с организованной преступностью, действительно имеется «черный список» адвокатов, защищающих лидеров криминального мира. Список небольшой, всего 12—14 имен, а моей скромной персоне отводилось место аж в первых рядах.

Да что там сотрудники органов, люди гражданские тоже всякий раз спрашивают: как же вы можете защищать заведомых негодяев? И всякий раз если и не отвечаешь, то невольно думаешь: ну почему никто не спрашивает врача-проктолога, как он может каждый день заглядывать в десятки человеческих задниц? Да, публику я защищал лихую. Но почему так огульно – негодяев, да еще заведомых? А почему не просто людей, оступившихся и оказавшихся на скамье подсудимых и, по сути, ничем не отличающихся от других? Во всяком случае, для нас, для адвокатов. Обвиняемый оказывается одинок перед обществом, государством, законом – и особенно остро нуждается в поддержке и защите, независимо от того, как и чем он провинился. Адвокат не только по роду своей службы, но и как человек, пожалуй, становится для него единственной опорой, той самой соломинкой… Напрашивается еще одно сравнение. Священник ведь готов выслушать любую исповедь, любое раскаяние и независимо от степени прегрешения помочь человеку облегчить душу.

Конечно, опасна адвокатская наша профессия. И подспудно, и осознанно постоянно чувствуешь, что находишься на границе между государством и криминалитетом. И не слишком комфортно жить между этими баррикадами, придерживаясь и буквы закона, и выполняя своего рода гуманную миссию. При этом всегда помнишь, что надо соблюдать равновесие.

Так что же в таком случае подтолкнуло меня «расколоться» да написать свои современные мемуары?

Моих подзащитных правоохранительные органы, а с их подачи и вы, дорогие читатели, причисляете к ворам в законе, авторитетам, боевикам, рэкетирам, то есть к представителям так называемой организованной преступности. Статей, книг, фильмов о них более чем достаточно. Однако жизнь и деяния их, как мне кажется, высвечены несколько однобоко и отстраненно, недостает хотя бы чуточку иного взгляда, а голосов или хотя бы отголосков «оттуда», с другой стороны баррикад, почти не слышно. Каковы же реалии, нормы, понятия, законы, по которым живет преступный мир? Ведь с образом так называемых мафиози ассоциируются не только «Мерседесы», виллы, фотомодели, казино и рестораны, но и СИЗО, контрольный выстрел в затылок, короткая жизнь, которую они сами выбирают…