Пепел победы - Вебер Дэвид Марк. Страница 1

Дэвид Вебер

Пепел победы

(Хонор Харрингтон-9)

Предисловие редактора

Вы, уважаемые читатели, наверняка заметили самое бросающееся в глаза исправление из сделанных мною. Переводчики этой замечательной серии переименовали главную героиню в Викторию, а я «вернул» ей собственное имя: Хонор. Проблема в том, что, в отличие от Веры, Надежды и Любви, нет русского имени Честь. [1] Хонор превратили в Викторию явно под воздействием первой книги («Космическая станция Василиск»). Да, вполне подходящее имя для той, кто способна буквально вырвать победу. Однако, во-первых, ее боевой путь – не есть цепочка блестящих побед. Было разное, в том числе и плен, о чем вы уже прочитали. Единственное, что ей никогда не изменит – это Честь. И, во-вторых, большая часть книг серии имеет в названии игру слов, которую, к сожалению, невозможно адекватно передать по-русски и в которой обыгрывается значение имени Хонор.

Д.Г.

Глава 1

Адмирал леди Хонор Харрингтон стояла в причальной галерее «Фарнезе», флагмана Елисейского космического флота, и старалась не допустить, чтобы бушевавший вокруг беззвучный ураган эмоций заставил ее пошатнуться.

Прижавшись лбом к бронепласту шлюпочного отсека, она искала защиты от этой бури в стерильной безмятежности вакуума. Защита была сомнительной. По крайней мере утешало одно: ей приходилось терпеть этот бедлам не в одиночку. Здоровый уголок рта изогнулся в улыбке, когда шестилапый древесный кот, ощущавший тот же вихрь, прижал уши и заерзал в висевшей на спине Хонор переноске. Как и прочие представители его вида, он воспринимал чужие эмоции гораздо острее, чем его человек, и сейчас разрывался между желанием укрыться от водопада чувств и своеобразной эйфорией, порожденной избытком эндорфина в мозгу людей.

Впрочем, напомнила себе Хонор, у них с Нимицем было время попрактиковаться. Три стандартных недели назад ее люди в полном ошеломлении обнаружили, что склепанный на коленке из поврежденных при захвате трофейных кораблей флот, чуть ли не в насмешку названный Елисейским космофлотом, полностью уничтожил вражескую оперативную группу и завладел транспортами, позволившими всем желающим покинуть тюремную планету Аид. Тогда ей казалось, что никакое чувство не сравнится с ликованием, охватившим экипаж корабля, прежде принадлежавшего хевам, а затем ставшего ее флагманом, однако нынешний эмоциональный накал, похоже, достиг более высоких температур. И не без причины. В конце концов, Хонор с ее соратниками удалось совершить побег из тюрьмы, которую власти Народной Республики считали самым надежным местом заточения в истории человечества. Некоторым из бежавших, например капитану Гарриет Бенсон, командиру корабля «Кутузов», не доводилось дышать воздухом свободы более шестидесяти лет. Эти люди уже не могли вернуться к жизни, оставшейся позади, но мысли об открывающихся перспективах и созидании новой жизни полыхали в них неистовым пламенем. А вот бывшим пленникам, попавшим в лапы Комитета общественного спасения сравнительно недавно, не терпелось поскорее увидеть своих близких и связать заново нити судеб, которые казались им разорванными навеки. В отличие от тех, кому пришлось провести на планете, прозванной Адом, десятилетия, у них оставалась надежда на возвращение к прежней жизни.

Эмоциональный подъем был столь силен, что даже окрашивался оттенком иррационального сожаления. К осознанию того, что все они вошли в легенду, примешивалось печальное понимание: об их подвигах будут рассказывать снова и снова, многократно преувеличивая и приукрашивая… но даже самые невероятные истории непременно заканчиваются.

Чтобы оказаться здесь, в этой причальной галерее и в этой звездной системе, им пришлось совершить немыслимое и преодолеть неодолимые препятствия. И они знали, что все украшения будущих пересказов – в том числе и их собственные – будут несущественными относительно главного. Ерунда. Мелочь.

Люди сожалели о неизбежном расставании с боевыми товарищами. Разумеется, память о том, кем они были и что совершили, останется с ними до конца дней, однако воспоминания, увы, – лишь далекое эхо реальности. Той реальности, которая, когда схлынул способный остановить сердце ужас, стала для них наивысшей жизненной ценностью.

Все это вместе и порождало тот эмоциональный шторм, что бушевал вокруг… и фокусировался на Хонор Харрингтон. Ибо она была их вождем, а значит, символом их ликования и средоточием светлой печали.

Это смущало само по себе. А тот факт, что никто не знал о ее способности улавливать чужие эмоции, усугублял смущение. Ей казалось, что она прячется у них под окнами, прислушиваясь к разговорам, для ее ушей совершенно не предназначенным. И хотя у нее не было выбора – она просто не могла отгородиться от этого бурлящего котла, – это почему-то лишь усугубляло чувство вины.

Однако больше всего ее беспокоило, что она никогда не сможет достойно вознаградить их за эту победу. Люди искренне приписывали честь свершенного ей, но они ошибались. Именно они сделали все (нет, намного, намного больше того!), о чем она могла их просить и чего вправе была ожидать. Многие ее нынешние подчиненные когда-то принадлежали к вооруженным силам десятков звездных государств, которые хевы считали давно выброшенными на свалку истории. И вот, восстав из небытия, они нанесли Народной Республике, возможно, самое сокрушительное поражение, какое ей когда-либо довелось испытать. Масштаб этого поражения определялся не тоннажем уничтоженных кораблей или захваченными звездными системами, но чем-то иным, нематериальным, но оттого гораздо более важным. Смертельный удар, нанесенный Хевену бежавшими пленниками, обратил в прах устойчивое представление о всемогуществе внушавшего ужас Бюро государственной безопасности.

И они сделали это! Она пыталась хотя бы отчасти донести до них свою благодарность, но, увы, это было невозможно. Им недоставало присущей ей способности различать за невыразительными словами подлинные, глубинные чувства. И все ее усилия ни на йоту не сократили водопад преданности изливавшийся на нее.

Вот если бы…

Мелодичный звук гонга – негромкий, но пронзительный – ворвался в ее мысли, когда первый бот начал заход к причалу. За ним следовали и другие малые суда, включая десятки ботов трех тяжелых эскадр вышедших навстречу «Фарнезе» и более десятка пассажирских шаттлов с планеты Сан-Мартин. Они выстроились позади головного бота, и при виде этой очереди она едва сумела сдержать вздох облегчения. Ей и ее старпому Уорнеру Кэслету удалось набить «Фарнезе» под завязку, и точно так же были набиты людьми все прочие корабли Елисейского флота. К счастью, системы жизнеобеспечения военных кораблей создаются со значительным резервом: они выдержали, хотя работали на пределе возможностей и теперь нуждались в серьезном ремонте. Да и на людях, набившихся на борт как сельди в бочку, скученность сказывалась далеко не лучшим образом. Прибывшим пассажирским челнокам предстояло переправить людей Хонор на гористую поверхность Сан-Мартина. Планету со столь сильным тяготением едва ли можно назвать курортом, но там, по крайней мере, хватало места, а после двадцати четырех стандартных дней, проведенных чуть ли не друг у друга на голове, двойное увеличение веса казалось не столь уж высокой платой за роскошь свободного пространства. Как это здорово, если можно потянуться, не рискуя ткнуть кому-нибудь в глаз!

Но при всей важности скорейшей эвакуации людей основное внимание Хонор было приковано к головному боту, ибо она знала, кому он принадлежит. Этого человека она не видела более двух лет. Она думала, она надеялась, что те сомнительные чувства, которые она некогда испытывала по отношению к нему, растаяли за это время без следа. Однако теперь стало ясно, что она ошибалась: ее собственные эмоции вихрились, бурлили и клокотали чуть ли не сильнее, чем чувства окружающих.