Грегор и проклятие теплокровных - Коллинз Сьюзен. Страница 1

Сьюзен Коллинз

ГРЕГОР И ПРОКЛЯТИЕ ТЕПЛОКРОВНЫХ

ЧАСТЬ 1

ЧУМА

ГЛАВА 1

Грегор минуту стоял, уставившись на свое отражение в зеркале и чувствуя, как наливается тяжестью все тело. Затем медленно развернул свиток с пророчеством и приложил написанный от руки текст к гладкому стеклу. В отражении он прочел первые строки стихотворения, озаглавленного «Пророчество крови».

Как всегда бывало, когда он отваживался с помощью пророчества заглянуть в будущее, от волнения у него засосало под ложечкой.

В дверь постучали.

— Босоножке нужно войти! — услышал он голос своей восьмилетней сестры Лиззи.

Грегор отпустил один из концов свитка, и тот моментально свернулся в трубочку. Сунув пророчество в задний карман джинсов, он быстро одернул толстовку. Ему не хотелось никому показывать пророчество, тем более что он сам еще не разобрался, что к чему.

Несколько месяцев назад, незадолго до Рождества, он вернулся домой из Подземья — темного, раздираемого войной мира, расположенного на многокилометровой глубине под Нью-Йорком. Там обитали огромные говорящие крысы, летучие мыши, пауки, тараканы и множество других подобных существ невероятных размеров.

Жили там и люди — с тонкой, почти прозрачной кожей и фиолетовыми глазами. Они спустились под землю в семнадцатом веке и построили там каменный город Регалию.

Должно быть, жители Регалии до сих пор спорят, кем на самом деле является Грегор: героем или предателем? Во время своего последнего путешествия он не стал убивать белого крысеныша по имени Мортос. И многие подземные расценили такой поступок как тяжкое преступление, ведь они полагали, что когда Мортос вырастет, из-за него может погибнуть их подземный мир.

Нынешняя королева Регалии Нерисса была болезненной девушкой, которую мучили смутные видения о будущем. Когда Грегор направлялся домой, она сунула в карман его куртки свиток с пророчеством. Он-то вначале решил, что это «Пророчество погибели» и что она вручила его ему на память — но дома обнаружилось, что это еще не известное ему пророчество — «Пророчество крови».

— Можешь изучить на досуге, — сказала тогда Нерисса.

Теперь он понял, что она имела в виду: пророчество невозможно было прочитать, не имея под рукой зеркала.

— Грегор, ну давай же! — снова постучала Лиззи, и в голосе ее послышалось нетерпение.

Грегор открыл и увидел на пороге Лиззи и двухлетнюю Босоножку.

Обе были в пальто и шапках, хотя он точно знал, что на улицу ни та ни другая не выходили.

— Котю пи-пи! — прочирикала Босоножка, стягивая штанишки, и, спотыкаясь, направилась к унитазу.

— Сначала нужно войти, а уж потом снимать штаны, — в который раз наставительно сказала Лиззи.

Босоножка влезла на сиденье:

— Я узе басая деечка. Я могу сяма пи-пи.

— Какая ты молодчина! — похвалил ее Грегор.

Она просияла.

— На кухне папа готовит бисквитное печенье, он включил духовку, и там теплее, — сказала Лиззи, потирая руки, чтобы хоть чуточку согреться.

Дома было очень холодно. Зима выдалась морозной, последние пару недель температура все опускалась, и старые батареи плохо прогревали их квартиру.

— Хватит, Босоножка! Пора угоститься печеньем, — сказал Грегор.

Сестренка отмотала с километр туалетной бумаги — при желании ее можно было бы завернуть в эту ленту целиком. Но если бы кому-нибудь пришло в голову ей помочь — он получил бы в ответ: «Не надя, я сяма».

Грегор проследил, чтобы она вымыла и вытерла ручки, и потянулся за увлажняющим лосьоном. Лиззи схватила его за рукав, когда он уже собирался выдавить содержимое себе на ладонь.

— Это же шампунь! — тревожно сказала она.

В последнее время Лиззи постоянно тревожилась из-за всяких пустяков.

— Точно! — сказал Грегор и тут же поменял бутылочку.

— А у нас есть зеле, Гре-го? — спросила Босоножка, пока он втирал лосьон в ее нежную кожицу.

Грегор улыбнулся — ему нравилось, как она теперь произносила его имя. Раньше у нее получалось «Ге-го», потому что она не выговаривала «эр», а недавно звук у нее получился, и она нарочно раскатывала его во рту, так что получалось довольно длинно: «Грррре-го».

— Виноградное желе, — понял Грегор. — Ну да, я купил его специально для тебя. Ты голодная?

— Дя-а-а! — закричала Босоножка, и он подхватил ее на руки.

В кухне было тепло и уютно. Папа как раз доставал из духовки противень с печеньем.

Грегор не уставал радоваться, видя его на ногах, пусть даже выполняющим столь нехитрое дело, как приготовление завтрака для детей. Два с половиной года папа провел в плену у жутких, безжалостных крыс, и этот плен превратил его в больного, немощного человека. Из последнего своего путешествия накануне Рождества Грегор привез папе лекарство, которое использовали жители Подземья. И кажется, оно помогло. Горячка теперь редко возвращалась, и папа даже немного набрал в весе. Конечно, до полного выздоровления было еще далеко, но в глубине души Грегор надеялся, что со временем под действием лекарства папа наконец сможет вернуться на свою работу в колледж.

Грегор посадил Босоножку в потрескавшийся красный пластиковый стульчик, в котором она сидела с самого младенчества. Сестренка нетерпеливо постукивала туфельками по подножке, не в силах дождаться завтрака.

А завтрак выглядел весьма аппетитным, несмотря на то что был конец месяца, а значит — денег в семье почти не оставалось. Маме платили на основной работе в начале месяца, и к концу им приходилось довольно туго.

Папа положил каждому на тарелочку по два печенья и по яйцу, сваренному вкрутую. Босоножке он налил яблочного сока, который они разбавляли водой, чтобы подольше хватило, остальные пили горячий чай.

Папа велел начинать, а сам понес еду бабушке. Она проводила много времени в спальне даже в хорошую погоду, а уж этой зимой почти не выходила из комнаты. Они включали бабушке обогреватель и укрывали ее множеством одеял, и все равно, когда Грегор приходил ее проведать, руки у нее были холодны как лед.

— Зе-ле, зе-ле, зе-ле! — напевала Босоножка.

Грегор разломил ее печенье, пополам и на каждую из половинок положил по чайной ложечке желе. Она тут же впилась зубками в угощение и откусила большой кусок, измазав щеки.

— Эй, это нужно есть, а не намазывать на лицо! — шутливо сказал Грегор, и она звонко засмеялась.

Когда Босоножка смеялась, невозможно было не засмеяться в ответ. Лица остальных членов семьи осветили улыбки.

Грегор и Лиззи ели торопливо — чтобы не опоздать на уроки.

— Не забудьте почистить зубы! — сказал папа, когда они встали из-за стола.

— Конечно, пап. Если только мне удастся попасть в ванную, — произнесла Лиззи, искоса глянув на Грегора.

Это теперь была семейная шутка — о том, сколько времени он проводит в ванной.

У них была только одна ванная, и то, что Грегор теперь запирался в ней, конечно, не укрылось от внимания домашних. Мама предположила, что он прихорашивается для какой-нибудь девочки из класса, и он предпочитал, чтобы она думала именно так, потому что не хотел лишний раз ее тревожить.

К тому же он и в самом деле думал об одной девочке. Но не из класса.

И если честно, его совсем не волновало, что эта девочка думает о его прическе.

Его волновало, жива ли она.

Люкса. Они ведь одного возраста — ей тоже одиннадцать. И она была королевой Регалии.

Ну, то есть должна была ею стать по исполнении шестнадцати лет. Но несколько месяцев назад она, не считаясь с запретом Совета, тайно отправилась с Грегором в поход, чтобы помочь ему убить Мортоса. Люкса спасла жизнь Босоножке там, в Лабиринте, но сама бесследно пропала.

Где она? Блуждает в Мертвых землях? Ее взяли в плен крысы? Или она умерла?