Баллада о танке - Яшин Александр Яковлевич. Страница 1

Александр Яковлевич Яшин

Баллада о танке

Художник Леонид Бирюков

Москва Советская Россия

1987

Баллада о танке

Советский танк попал в болота —

Еловая прогнулась гать.

Его бомбили с самолета,

Его фашистская пехота

Под вечер стала окружать.

Крича, строча из автоматов,

Солдаты, как из-под земли,

Осматриваясь воровато,

К нему со всех сторон ползли.

Немецкий танк подкрался с тыла,

Чтоб наш разить его не мог.

Широкозадый, тупорылый,

Он заревел, что было силы;

Налег на цель и поволок.

Вода и грязь текли с металла.

Осенний день совсем погас…

Но кто видал,

Когда бывало,

Чтоб на цепи водили нас?

Едва из топкого болота

Наш танк втянули на увал,

Как вдруг шарахнулась пехота:

Мотор включенный заработал,

Зарокотал,

Забушевал.

Взгремев утробою железной,

Рванулся танк. Сама земля

К нему под гусеницы лезла:

Вперед, к своим — он в ров безлесный

Пошел по травам, гром стеля.

Пошел лугами к дальним хатам,

Подмяв пенек, подрезав ствол, —

Он сам уже врага повел! —

На третьей скорости, На пятой,

На двадцать пятой он пошел.

Казалось, ветер в поле стих.

Казалось, сосны молодели:

На танк во все глаза глядели,

И камни серые хотели,

Чтоб он оставил след на них.

1941

Канава

Через сколько-то годов,

Проходя по вешним травам,

Ты увидишь в поле ров,

Нет, не ров — скорей, канаву,

Неширокую, в цветах

Затерявшуюся где-то,

Справа — в соснах и кустах,

Слева — в сизых волнах света.

Хоть на вид она чиста —

Не ходи канавой босым.

Пусть трава сочна, густа —

Не коси, сломаешь косу.

Под дерном и ныне есть

Среди кашки и метелки

Гильзы рваные, и жесть,

И снарядные осколки.

В этом поле битва шла.

Кровь лилась, земля дымилась,

Рожь в свой срок не зацвела.

И трава не уродилась.

Над канавою постой.

Припади к равнине ухом,

Подыми патрон пустой,

Может, гром дойдет до слуха.

Может быть, еще огонь

В этой ржавчине таится.

Может быть, твоя ладонь

Жаждой мести загорится.

Не отец ли твой лежал

Здесь, с винтовкой и лопатой,

И не он ли тут сорвал

Рубчатый чехол с гранаты?

И не тот ли бугорок,

Став горой на поле боя,

Для тебя его сберег,

От свинца прикрыл собою?..

1943

Не умру

Когда я раненый лежал в пыли,

Страдая от удушливого жара,

Не отличая неба от земли,

Артиллерийских залпов от кошмара,

И ни стонать, ни говорить не мог, —

Тогда прямой, с пушистой желтизною

Откуда ни возьмись степной цветок

Виденьем детства встал передо мною.

Что я припомнил в этот миг?

Леса,

Деревни, в палисадниках рябину,

Под солнцем поле спелого овса

И матери натруженную спину…

Что я услышал?

Дробный стук колес,

Крик петуха на просмоленной крыше,

Шум светлых сосен и жужжанье ос.

Раздольный звон бубенчиков услышал…

Ах, родина, лесная сторона!

Как все стократ для сердца стало мило —

Брусника в чащах,

Рек голубизна, —

Война все чувства наши обострила.

Просторны тесом крытые дворы,

В холмистом поле широки загоны.

Как многолюдны свадьбы и пиры,

Как сарафаны девичьи пестры,

Каким достоинством полны поклоны!

Моторы в сизых ельниках стучат,

Плывет над лесом рокот молотилок,

И запахи бензина не глушат

Смолистого дыхания опилок.

А сколько зверя, сколько птиц в бору…

И потому, что все перед глазами.

Не дрогну я в сражениях с врагами,

Земли родной не выдам: Не умру!

1943