Все еще верю в чудо - Манн Кэтрин. Страница 1

Кэтрин Манн

Все еще верю в чудо

Глава 1

— Прячьте фамильные драгоценности, джентльмены, — громко произнесла Лайла Андерсон, открыв дверь мужской раздевалки в больнице Святой Марии. — Дамы идут!

Ритмично постукивая высокими каблуками по кафельному полу, Лайла прошла мимо медбрата, снимающего брюки, и анестезиолога, пытающегося прикрыть свою наготу слишком маленьким полотенцем, едва удостоив взглядом обоих. Ее появление было встречено покашливанием и приглушенным смехом, но она оставалась невозмутимой.

Она была полностью сосредоточена на своей цели — найти его.

Никто не осмелился ее остановить. Будучи главным администратором ведущего хирургического центра в Такоме, она может уволить любого из них в два счета.

Один упрямый сотрудник последние пару недель уклоняется от разговора с ней, поэтому она и выбрала единственное место, где сможет завладеть его безраздельным вниманием.

Лайла прошла в душевую. Из-за пластиковых кремовых занавесок шел пар. Ванда, секретарша Карлоса, сказала ей, что он принимает душ после продолжительной операции. Что он очень устал и потому не в духе.

Предупреждение Ванды не остановило Лайлу. Ведь это отличная возможность получить то, что ей нужно от мужчины. Она росла вместе с двумя братьями. Ей не удалось бы найти с ними общего языка, если бы она периодически не вторгалась в их мужское святилище.

Все пять кабинок были заняты. Через штору первой проглядывал силуэт низенького полноватого мужчины. Это не Карлос. Из-за второй занавески высунулась лысеющая голова, и на нее изумленно уставились зеленые глаза.

— Добрый день, Джим, — сказала она главному педиатру.

Тот снова скрылся за шторой, и Лайла пошла дальше. Остановившись перед третьей кабинкой, она уставилась на силуэт высокого, худощавого мужчины, моющего голову. Она слишком хорошо знает это тело, чтобы перепутать его с каким-то другим. Ей не нужно отодвигать занавеску, чтобы убедиться в том, что это Карлос Медина, хирург, ее бывший любовник и в довершение всего старший сын бывшего европейского монарха. Однако вовсе не его королевское происхождение произвело на нее впечатление. Прежде чем Лайле стало о нем известно, она восхищалась его умом, состраданием к пациентам…

А также его телом, которое отлично выглядит в униформе хирурга, а еще лучше без одежды. Но это последнее, о чем ей сейчас следует думать.

Собравшись с духом, Лайла схватила край занавески и отодвинула ее в сторону. Металлические кольца зазвенели на карнизе.

Ее тут же окутало облако пара, затуманив ей взор. Когда пар немного рассеялся, она увидела высокого, хорошо сложенного мужчину. Он намыливал обеими руками голову, и мышцы его спины и плеч сжимались и разжимались. Струи воды стекали по его спине, упругим ягодицам и длинным ногам, покрытым темными волосками. Он мало времени проводит на солнце, потому что фактически живет в операционной. Но ему не нужно загорать. У него естественный оливковый цвет кожи.

Он медленно повернулся, но на лице его не было и намека на удивление или смущение. Его темно-карие, почти черные глаза пристально уставились на нее. Внутри у Лайлы все сжалось.

Карлос поднял одну густую бровь.

— Чем могу быть полезен? — В его голосе слышался едва заметный испанский акцент, который только усиливал его сексуальность.

В соседней кабинке прекратился шум воды, и главный педиатр поспешно покинул душевую.

Лайла поправила жакет:

— Мне нужно с тобой поговорить.

— Если бы ты позвонила по телефону, то не поставила бы моих коллег в неловкое положение.

Он говорил, как всегда, спокойно, не повышая голоса, словно был уверен в том, что его собеседник будет ловить каждое его слово.

— Это не телефонный разговор. Это личное дело, которое касается только нас с тобой.

Его глаза на мгновение вспыхнули, но он тут же взял свои эмоции под контроль.

— Ничего личного между нами быть не может, босс. — Он выключил душ. — Не могла бы ты передать мне полотенце?

Схватив с крючка белое махровое полотенце с логотипом больницы, она бросила его Карлосу, чтобы избежать случайного соприкосновения их рук. Пока он оборачивал полотенце вокруг бедер, она не удержалась и позволила себе несколько секунд полюбоваться суровыми мужественными чертами его лица. Вода стекала с его черных как смоль волос. Его темные глаза редко улыбались, но были похожи на горящие угольки, когда он занимался с ней любовью.

Повернувшись, он взял свой шампунь. Ее взгляд задержался на шрамах в нижней части его спины. Он говорил, что хромает потому, что в юности неудачно упал с лошади. Когда она впервые увидела эти шрамы, он прервал ее расспросы, начав покрывать жаркими поцелуями ее обнаженную кожу. Хотя она по образованию юрист, а не врач, она пришла к выводу, что много лет назад он получил тяжелую травму позвоночника.

Положив шампунь в пакет с туалетными принадлежностями, он снова повернулся лицом к Лайле и, сделав шаг в ее сторону, произнес:

— Выкладывай быстрее, что тебя сюда привело.

— Ты не перестаешь производить на меня впечатление своим шармом.

— Если тебе нужен шарм, четыре года назад ты взяла на работу не того человека. — Когда они познакомились, ему было тридцать шесть, а ей тридцать один. — Большую часть дня я восстанавливал позвоночник семилетней афганской девочки, которую ранило при взрыве мины. Я как выжатый лимон.

Против своей воли Лайла прониклась к нему сочувствием. Разумеется, Карлос очень устал. Даже когда он подавлял свою гордость и оперировал сидя на стуле, старая травма давала о себе знать. Но она не может сейчас себе позволить смягчиться.

Они четыре года были друзьями, но после рождественского приема, посвященного сбору средств на благотворительные нужды, Карлос стал держаться с ней холодно и отчужденно. Причина была в одной-единственной импульсивной ночи страсти, которую они провели вместе. Конечно, она не ждала, что он сделает ей предложение руки и сердца, но перемена его отношения к ней расстроила Лайлу.

Секс был просто потрясающий. При воспоминании о чувственном наслаждении, которое подарил ей Карлос, внутри у нее все заныло. Лайла думала, что после той близости они продолжат дружить как ни в чем не бывало, но он внезапно от нее отдалился. Его холодная вежливость выводила ее из себя.

— У меня нет времени для обмена любезностями, — сказала она. — Я пришла сюда только для того, чтобы кое-что тебе сообщить. Давай одевайся, и мы поговорим.

Он слегка подался вперед, и его дыхание согрело ей висок.

— Ты не из тех женщин, которые устраивают сцены. Давай встретимся, когда ты успокоишься, и поговорим. Ситуация и без того неловкая.

Лайла вдохнула запах его свежевымытого тела. Да, она выбрала не самое подходящее место и время для разговора, но об упрямстве Карлоса ходят легенды. Несомненно, больничный персонал не оставит этот инцидент без внимания.

Это наилучшая возможность все ему сказать, и она не может ее упустить.

— Я не собираюсь назначать тебе встречу. Этот разговор нельзя откладывать. — Лайла понизила голос, хотя звук удаляющихся шагов за шторой говорил о том, что в раздевалке осталось уже не так много народа. — Мы поговорим. Сегодня. Осталось только решить, сделаем ли мы это здесь при свидетелях или в кабинете. Поверь мне, если мы останемся здесь, ситуация может стать еще более неловкой.

Карлос поднял бровь.

За шторой послышался сдавленный смешок. Посмотрев на Карлоса, Лайла внезапно осознала, как близко они стоят друг к другу, но не сдвинулась с места. Карлос игнорировал ее почти три месяца. Она чувствовала обиду, потому что до этого они были друзьями.

— Я видела тебя раздетым раньше. Я прекрасно помню…

— Достаточно, — отрезал Карлос.

— Всемогущий принц Медина заговорил, — съязвила она, затем вышла из кабинки, чтобы взять его униформу.

Трое полуобнаженных мужчин уставились на нее разинув рот. Только в этот момент Лайла осознала весь ужас происходящего. Ей оставалось лишь надеяться, что во время этого разговора она сможет устоять перед Карлосом. Она прижала пальцы к губам, помня об их страстном поцелуе, который привел к серьезным последствиям.