Операция «Цхинвал» - Байкалов Альберт. Страница 1

Альберт Байкалов

Операция «Цхинвал»

«Операция „Цхинвал“» была начата до нападения Грузии на Южную Осетию. На тoт момент я был далек от того, что в двадцать первом веке на постсоветском пространстве еще возможны преступления, которые совершены режимом Саакашвили в день начала Олимпийских игр. Даже опасался чересчур высокой степени жестокости методов, которые использовали мои герои для достижения своей цели. Данный сюжет был художественным вымыслом и рассматривался мною всего лишь как один из возможных вариантов развязывания войны.

Глава 1

Дэви Седжвик кивком поблагодарил молодого человека в форме морского офицера, любезно открывшего перед ним массивную дверь, и вошел в кабинет. Дэви не имел ни высокого чина, ни почтенного возраста, не был широко известен. Просто таков ритуал. И не только потому, что процесс требовал усилий. Несмотря на свой тщедушный вид, Дэви был достаточно силен. Скорее тот, кто вписал в обязанности майора этот пункт, хотел подчеркнуть, что всякий сюда входящий не должен даже оставить своих отпечатков пальцев на этих ручках. Символично и по-английски тонко. Офицер бесшумно прикрыл дверь.

Дэви был сухощавым брюнетом невысокого роста, с заостренным, отливающим синевой подбородком. Его внешность и манера поведения больше подходили под определение «серая мышка». Дэви казался застенчивым, говорил тихо. Именно так должны выглядеть, в большинстве своем, сверхсекретные агенты.

У противоположной стены вытянутого как пенал кабинета за старинным, почерневшим от времени письменным столом сидел Харрисон. Свет стоящего справа от него монитора компьютера отражался голубоватым свечением на оправе очков и стеклах. Теребя мочку уха, он что-то читал. Это помещение располагалось на третьем этаже здания, но не имело окон. Вместо них под шторами были установлены два больших прямоугольных осветителя. Ни гербов, ни флагов, ни других атрибутов, указывающих на важность и высокий государственный статус занимающей это помещение персоны. Стену напротив украшали три панно на отвлеченные темы современных абстракционистов. Над высокой спинкой кресла – портрет королевы Елизаветы. Все нейтрально. Ни один предмет не подчеркивал значимость находившегося здесь человека. А между тем именно в голове Харрисона возникло большинство идей, которые материализовались в локальные войны с тысячами убитых, разрушенные города, рухнувшие экономики целых государств и приговоры диктаторам. Несколько лет он возглавляет отдел и является его мозговым центром. Нет, на нем не замыкается деятельность аппарата. Он – лишь звено одной цепи, но из очень дорогого материала.

– Проходите, – Харрисон наконец оторвался от своего занятия и посмотрел через линзы очков на посетителя. – Располагайтесь.

– Благодарю, – Дэви прошел к столу для совещаний и сел на старинный стул.

Харрисон закрыл папку, отложил ее в сторону и перевел взгляд на Дэви:

– Совсем недавно на вашем месте сидел представитель Грузии. – Харрисон выдержал паузу, словно давая возможность угадать, кем был этот человек.

Дэви мог предположить, но не хотел напрягать мозг. Это нерационально и незачем. Все, что нужно, Хариссон скажет. Так оно и случилось.

– Он получил последние инструкции относительно плана «Цхинвал», – продолжил Хариссон. – Шестого августа, за сутки до начала Олимпийских игр, грузинская артиллерия нанесет точечный удар по расположению автопарка МВД непризнанной республики. В процессе обстрела по радио будет продублирован сигнал на подрыв начиненного радиоактивным материалом автобуса. Через десять минут представители МИД Грузии сделают заявление, что операция проведена в целях предупреждения планируемого теракта в отношении страны. Согласно оказавшемуся в руках грузинской стороны плану, группа подготовленных российскими инструкторами граждан Осетии должна была перегнать этот транспорт в Тбилиси, после чего захватить в заложники людей и выдвинуть ультиматум. Основное требование – признание независимости. Спустя час выступит президент Грузии. Он должен осудить руководство республики и потребовать проведения тщательного расследования. – Харрисон выдержал паузу, словно давая возможность Дэви запомнить основные этапы акции, и продолжил: – Уверен, в зараженный район никого не допустят. Да и не успеют. Но в Цхинвале к этому времени будет находиться репортер одной из наших газет. У него случайно окажется дозиметр. Чтобы не дать повода к разговору о заранее спланированной акции, нам пришлось найти в Америке настоящего параноика из прессы. Его имя Джек. Он панически боится радиации. Говорят, даже избегает гранитных набережных и постоянно носит с собой дозиметр. Это послужило поводом для насмешек. Его репортажи станут подтверждением достоверности данных грузинской разведки. Как вы поняли, Джек не подозревает, что оказался в зоне конфликта не случайно. В ночь на седьмое августа Тбилиси начнет контртеррористическую операцию. Основной причиной, толкнувшей на это Грузию, будет информация о том, что кроме автобуса с грязной атомной бомбой ко дню начала Олимпийских игр осетины планировали еще несколько акций. На этом фоне меры будут выглядеть как превентивные.

– Слишком много аналогий, – медленно проговорил Дэви.

– Каких? – встрепенулся Харрисон.

– Ирак, – стал перечислять Дэви. – Поводом операции послужили данные о наличии оружия массового поражения. Афганистан... Везде как война с террористами.

– Это в очередной раз подтвердит, что деньги наших налогоплательщиков не тратятся зря, – успокоил его Харрисон. – Пусть обыватель думает, что большая сеть осведомителей и агентов позволяет устранять угрозу в самом ее зарождении. Иногда не надо забывать, что мы содержим огромный штат. Люди не хотят голодать, а для этого необходимо оправдывать их существование.

– Какова роль нашей страны во всем этом? – напрямую спросил Дэви.

– Мы ведем консультации с турецкими коллегами о предоставлении права прохода в Черное море ударной группе кораблей НАТО. Так что эта операция будет совместной.

– Каковы мои функции в Москве? – Дэви выжидающе уставился на Харрисона.

– Координация действия между грузинской разведкой, агентуру которой там представляет человек по имени Ивон, и руководством созданного нами чеченского подполья.

– Вы имеете в виду людей Гапура? – зачем-то уточнил Дэви.

– Именно, – подтвердил Харриссон. – Контейнер уже в Латвии.

– Понятно, – кивнул Дэви.

– Почему без настроения? – насторожился Харрисон.

– Вы понимаете, что людей, которых Грузия представляет как сотрудников своих спецслужб, тяжело назвать профессионалами?

– Ивон Чхеидзе имеет блестящее образование, – неуверенно возразил Харрисон. – Он из той же команды, что и президент этой республики. А его, как вы знаете, готовили лучшие специалисты ЦРУ. На формирование лояльного к нам руководства этой страны были затрачены огромные средства.

– Вы же знаете, о чем я, – Дэви отвел взгляд в сторону.

Ему не хотелось говорить о том, что было известно обоим. По сути, казавшиеся готовыми на все ради похвалы и подачек холуи на самом деле были далеко не надежными партнерами в решении серьезных вопросов. Они прекрасно понимали, что играют в страшно опасную игру не только с Россией и со своим собственным народом, но и со всем Кавказом. Эта небольшая горстка отщепенцев, лишенная всяческих моральных принципов и тщательная подобранная, выученная и дрессированная за океаном, вернулась, чтобы стать наместниками в стране, фактически их руками превращенной в колонию США. На Западе умели делать негодяев и не скупились в средствах на эти цели. Проводились исследования, запускались программы, писались научные труды, что в конечном итоге стало приносить плоды. Можно сказать, что в некотором смысле даже перестарались. Все чаще перегибы вассалов нужно было исправлять. Иногда эти политические лакеи заходили так далеко, что покровителям приходилось краснеть за них, подобно мамаше, в присутствии которой ее чадо выкидывало очередной пошлый фокус. Однако вся эта толпа оголтелых русофобов понимала свою несостоятельность и все делала с оглядкой. Именно Дэви на этот раз будет выступать в качестве идола, символизирующего мощь заокеанских покровителей в Москве. Но его не устраивало психическое состояние этой публики. В секретном докладе курирующих программу специалистов указывалось, что большая часть волонтеров страдает заболеваниями, которые до предела обострились в связи с профессиональной деятельностью.