Опасные пути - Хилтль Георг. Страница 1

Г. Хилтль

Опасные пути

Часть первая

Замок Мортемар. 1655-й год

I

Редкие сокровища

Замок Мортемар лежал в густом, мрачном лесу провинции Марш. Подъезжая к нему с запада, можно было уже за полмили видеть его кровли и гордо высившиеся башни. Широкая дорога вела через лес, соединяясь недалеко от замка с главной дорогой, которая в довольно прямом направлении вела к воротам.

Архитектура замка относилась к различным эпохам, начиная от старинной норманской постройки до элегантного стиля Франциска I. Лес вокруг замка был расчищен, земля покрыта прекрасным дерном и украшена садовыми клумбами в английском вкусе. Вместо грозных стен, снабженных бойницами, последние владельцы замка воздвигли с обеих сторон старой крепости две прекрасные террасы. С левой террасы открывался вид на очаровательный Лимузен и, чтобы пользоваться им, через лес была прорублена просека, — и глаза, встречавшие с правой стороны только темные молчаливые леса, обратившись налево, наслаждались видом зеркальных озер, рассеянных вдали селений и пологих холмов.

Несмотря на эти приятные нововведения, жилые помещения замка все-таки производили мрачное и таинственное впечатление, тесно связанное с характером старых рыцарских построек. Узкие, высокие окна, сводчатые арки дверей, извилистые и внезапно исчезающие лестницы, в добавление к этому еще своеобразный цвет каменной породы, из которой был выстроен замок, наконец странная форма фигур и кровельных украшений в виде драконов и изображений демонов, — все это вместе образовывало такое суровое целое, которое мало могло прельщать посторонний глаз. Вдоль стен до самых кровельных гребней змеились огромные ползучие ветви плюща, крепко цепляясь за выступы, свешиваясь вниз подобно протянутым рукам и придавая внешней стороне замка меланхолический вид своей густой, темной зеленью.

Среди всей этой средневековой громады зубцов, башен, выступов, балконов над главными воротами выделялся казавшийся совершенно новым и сиявший великолепной позолотой герб герцогов Мортемар-Рошшуар. Эта старая фамилия получила герцогский титул в 1650 году; поэтому в 1655 году позолота еще казалась новой и ярко блестела.

Графская корона превратилась в герцогскую при Габриеле де Мортемар-Рошшуаре; он увеличил славу своего древнего рода.

Герцог был статный мужчина с привлекательными манерами. В 1655 году ему едва исполнилось сорок пять лет. Брак с прекрасной Дианой, дочерью де Марсиньяка, много способствовал увеличению его состояния, и таким образом в списках знатного дворянства Мортемары занимали место среди самых выдающихся родов.

Герцог не походил на дворян своей эпохи. Опытный во всех отраслях рыцарского искусства, он был однако очень склонен к научным занятиям. Его оружейный зал был увешан великолепными доспехами и разнообразным оружием, но не менее тщательно снабженной казалась и его обширная библиотека. Эта сокровищница избранных великолепных произведений помещалась в высоком сводчатом зале, обращенном окнами на прежний замковый вал. Зал был уставлен по стенам книжными шкафами; там и сям со стен глядели старые, темные картины. Убранство этого святилища составляли античные бюсты, кое-какие редкости природы, глобусы, карты и подзорные трубы, вместе с огромными, тяжелыми креслами и столами. Герцог приказал провести из зала в свою комнату лестницу, по которой в одну минуту мог опуститься в библиотеку. Во всем остальном убранство замка отличалось роскошью и великолепием и сообразовалось с современными вкусами.

В один чудный июньский вечер 1655 года на террасе перед замком находилось пять человек; это были: герцог и герцогиня де Мортемар, их сын Луи и две дочери, Атенаиса и Мадлена.

Герцог читал; герцогиня и ее дочери занимались рукоделием, а Луи был поглощен тем, что усердно старался попасть из маленького арбалета в голову старой, почти выветрившейся каменной статуи, поддерживавшей террасу.

Хотя герцог и казался очень занятым своим чтением, однако в нем была заметна какая-то тревога. Он часто поднимал взор от книги, от времени до времени вставал с места, подходил к баллюстраде террасы и смотрел на дорогу.

— Уже поздно, — сказал он наконец, — им уже давно следовало бы быть здесь. Надеюсь, не случилось никакого несчастья… Я был бы безутешен!

— Когда слышишь, что отец говорит такие слова, можно подумать, что он ждет целый фургон, битком набитый добрыми друзьями, — засмеялась маленькая Мадлена.

— В известном смысле это, конечно — мои добрые друзья, дитя, — заметил герцог. — Они вернее и более привязаны к нам, чем многие из тех, кого мы встречаем на наших праздниках и пирах: они говорят правду, всегда находятся под рукой, чтобы подать совет, и неизменны в своих убеждениях. Я уверен, что Атенаиса согласна со мной; ведь правда, дитя?

Дочь, к которой он обратился, очаровательная пятнадцатилетняя девушка, подняла на отца взор от своего вышивания. Ее глаза сияли чудным блеском; нельзя было не поддаться их чарующему влиянию. Голову прелестной Атенаисы украшала масса чудных белокурых волос, длинными, естественными локонами спускавшихся на благородную, гордую шею. Ослепительно-белая, изящной формы рука держала вышивание; прелестный ротик сложился в милую улыбку. Она подняла голову, провела рукой по лбу и сказала:

— Я с Вами совершенно согласна, дорогой отец; Вы правы: книги — наши добрые друзья, и Мадлена часто слышит от меня выговоры за то, что она редко вступает в общение с этими друзьями. Ей следовало бы побольше дружить с ними. Так Вы ждете новую партию книг? Я помогу Вам разобрать это сокровище; не правда ли, Вы позволите мне?

— Разумеется, — ответил герцог, положив руку на хорошенькую головку дочери, — хотя тебе, собственно говоря, мало пользы от этого увеличения моей библиотеки: все это — медицинские, строго научные сочинения. Но ты порадуешься на великолепие этих книг: я получу очень редкие монашеские рукописи, старые пергаменты, разрисованные удивительными буквами, знаками и фигурами. Между ними ты найдешь несколько замечательнейших рукописей поэтического содержания, которые вознаградят тебя за скучное содержание остальных томов.

— Так это — та редкостная библиотека, о которой ты говорил еще прошлой зимой? — спросила герцогиня.

— Та самая. Ей пришлось совершить далекий путь. Прежде она принадлежала ученому жиду Боруху Зинуччи; когда он прошлой осенью умер в Венеции, мой друг, маркиз д’Антраг, тотчас же для меня наложил руку на редкие произведения науки. Устройство семейных дел наследников Зинуччи задержало прибытие книг. О, Вы увидите здесь диковинные вещи! Я уже заранее радуюсь, что драгоценные тома будут стоять в моей библиотеке. Какое чудное занятие для зимы!

Герцогиня и Мадлена добродушно усмехнулись, а Атенаиса встала и подошла к отцу. На ней было простое белое платье, а в волосах змеилась узкая голубая лента; но ее фигура, хотя еще и детская, уже носила отпечаток величия и грации важной дамы. Глаза герцогини с безграничным удовольствием и торжеством следили за дочерью, скользившей по террасе.

— Бьюсь об заклад, отец, что я увижу Ваши сокровища раньше, чем Вы? — воскликнула Атенаиса, держа руку перед глазами герцога.

— Очень возможно, дитя! — засмеялся он, — подай только тотчас же знак!

— Да вон они… видите? Вон там, внизу, поднимаются в гору телеги… вон там, у лесного ручья!

Атенаиса указала рукой по направлению, о котором она говорила, и герцог увидел две большие, покрытые просмоленной парусиной фуры, поднимавшиеся на холм, на которых стоял замок.

— Это — они! — радостно воскликнул герцог. — Эй, Жан, Бернар, скорее, сюда! Отворите дверь на лестницу, чтобы мы могли тотчас же внести и поставить книги на место, пока не стемнело!

Слуги прибежали на зов герцога, и он со всей семьей спустился во двор замка, чтобы взглянуть на подъезжавшие тем временем повозки. Скоро ящики и корзины с книгами были перенесены в библиотеку. Так как уже темнело, то герцог обозрел свои новые сокровища со свечой в руке. Атенаиса не отходила от него. Она с каким-то непонятным инстинктом тотчас отличала самые великолепные экземпляры, очень радовалась чудным переплетам и совсем огорчилась, когда слуга пришел просить герцога и его дочь к ужину в нижний зал.