Дневники Сигюн - Эмбла Ива. Страница 1

Ива Эмбла

Дневники Сигюн

(Часть 1)

Меня зовут Сигюн, и я происхожу из древнего и благородного рода Ванов, что живут в Ванахейме, прекрасной стране у моря. Плеск волн и крики чаек проникли в мою кровь с самого рождения, и с тех пор я черпаю в них силы.

Мой отец Ньёрд – владыка морских волн и ветра, оттого-то у меня такие синие, как глубина моря, глаза, и чёрные, как штормовое небо, волосы. А ещё отец говорит, что нрав мой переменчив и своеволен, как сам океан.

Ваны – древний и мудрый народ, поэтому мы всегда стремились жить в мире с другими. Но пришли асы, раса молодая и воинственная, и время от времени стали случаться распри между ними и ванами. Эти стычки приводили к слишком большому кровопролитию, и тогда наши вожди, посовещавшись, решили, что будет лучше для всех, если представители уважаемых и влиятельных семейств ванов согласятся жить в Асгарде, а некоторые из асов переедут в Ванахейм.

И хотя злые языки не раз твердили, что живущие в Асгарде ваны будут находиться там в положении заложников, мой отец не был с ними согласен.

Царь Асгарда Один, дабы развеять подобные слухи и укрепить мир между асами и ванами, предложил обеим расам породниться. Он хотел, чтобы одна из дочерей ванов стала супругой его сына, наследника престола Асгарда. И он построил для нас замок Ноатун, расположенный вблизи морского побережья, чтобы живущие в нём не испытывали тоску по оставленному дому, чтобы плеск волн и крики чаек смягчили для нас горечь разлуки с родным миром.

Моя история, которую я хочу рассказать, начинается в Асгарде, куда мы с отцом прибыли, чтобы поселиться здесь навсегда. Мой жребий, моё предназначение, состоит в том, чтобы стать женой Асгардского принца, навеки укрепив мир между нашими народами.

Ещё издали увидела я радужный мост Биврёст, соединяющий Асгард с Ванахеймом и Мидгардом, миром смертных людей, а также с другими мирами, и служащий въездными воротами в небесный город для всех, кто захотел бы вступить в чертоги асов.

Восторг, который я испытала, не сравнится ни с чем. Наша колесница, запряженная четверкой вороных коней с серебряными гривами, начала движение по Биврёсту, и у меня захватило дух. Биврёст переливался всеми цветами радуги под копытами коней и казался одновременно невесомым и нерушимым. Мы словно плыли в воздухе, – и одновременно я слышала цоканье подков по тверди. Я не могла определить, какой он ширины, потому что мост не имел четких границ, и лишь глядя прямо вниз, я имела возможность убедиться, что под нами есть что-то более прочное, чем проплывающие повсюду белые громады облаков. Я не могла скрыть своего восхищения и обернулась к отцу, чтобы убедиться, что и он видит то же самое и что все это великолепие не есть лишь плод моего разыгравшегося воображения. Отец сжал в ответ мою руку и улыбнулся ободряюще.

– Все будет хорошо, Сигюн, – сказал он. – Ничего не бойся.

Так он говорил мне обычно, если меня что-то тревожило. И добавлял:

– Внешний блеск, цветистые речи, торжественные клятвы – люди любят прятаться за масками. Но твой внутренний голос тебя никогда не обманет.

Золотоглазый страж Хеймдалль ударил жезлом об основание радужного моста, и огромные золотые ворота медленно раскрылись перед нами. У меня отчаянно забилось сердце и чуть не остановилось дыхание. Я украдкой вцепилась в борт колесницы, стараясь дышать ровно, чтобы никто не заметил моего волнения.

– Добро пожаловать, владыка Ньёрд, владетель Ноатуна, – прозвучал его густой бас, – и ты, принцесса Сигюн! Асгард ждал вас!

Мы поклонились. Колесница въехала в город. Слева и справа от нас простирались широкие оживленные улицы, заполненные множеством прохожих. Кажется, все спешили по своим делам, и всё же чуть замедляли шаг, увидев нашу колесницу, – ваны в Асгарде не могли не привлечь внимания. Я с любопытством оглядывалась вокруг, стараясь, по своему обыкновению, подметить мелкие детали, на которые поверхностный взгляд не обращает внимания. Такую привычку передал мне мой отец.

– Смотри в самую суть вещей, – говорил он. – Старайся вникнуть в скрытое, ибо лежащее на виду у всех никогда не бывает истиной. Ты сможешь, Сигюн, ты ощутишь даже то, что люди скрывают сами от себя, а это и есть настоящая власть над миром.

Мы повернули, – и вот – прямо перед нами, блистая шпилями и башенками, показался дворец Одина – Вальяскьялв. Горделивой громадой возвышался он над остальной, довольно ровной местностью, словно высеченный из единого монолита скалы, – такой же неприступный, величественный и сияющий, озаренный вечерними лучами солнца.

Слева от нас я заметила небольшое зелёное поле, на котором двое юношей, кажется, состязались в борьбе. Вокруг них стояли ещё трое молодых людей и девушка, которые наблюдали за их поединком. Один из борцов, светловолосый, с небольшой бородкой, пытался захватить в свои могучие объятья другого, постоянно ускользающего от его стальной хватки. Болельщики криками подбадривали нападавшего; в какой-то момент их крики слились в ликующее: «Тор! Тор! Тор! Тор!»

Внезапно наши лошади заржали: то ли какая-то собачонка увязалась за колесницей, то ли возница чересчур натянул поводья. Оба юноши обернулись, на миг отвлекшись от борьбы, выпрямились, провожая взглядами наш экипаж. В этот момент я смогла разглядеть их обоих. Светловолосый, молодой гигант, прекрасно сложенный, широкоплечий, крепкий в бёдрах, смотрел на нас, разгорячённый соревнованием, раздувая красиво вырезанные ноздри, машинально откидывая с потного лба светлые длинные пряди.

Второй казался полной ему противоположностью. Он был так же высок, как и первый, но казался гораздо меньше его, так как был тонок и изящен, если не сказать хрупок по сравнению со своим соперником. Его волосы были черными, а быстрые живые глаза смотрели на нас с нескрываемым любопытством.

Так длилось всего пару секунд. Потом светловолосый ас со смехом воскликнул:

– Эй, братец, довольно пялиться на мою невесту! – и с силой толкнул второго в плечо. От неожиданности тот пошатнулся и, не удержавшись на ногах, с размаху полетел прямо в лужу, оставшуюся на обочине от недавнего дождя.

Вся компания разразилась веселым смехом, а светловолосый наклонился и, широко улыбаясь, подал упавшему руку:

– Ладно, давай, поднимайся!

Я успела увидеть только, как тот, другой, встает, отирая грязь, покрывшую сплошь его левую щеку и волосы, и наш экипаж уже проехал мимо.

Я откинулась на подушки, чтобы побороть нахлынувшее на меня смущение, и опустила глаза, сделав вид, что разглаживаю смятую складку дорожного платья.

У парадной лестницы Вальяскьялва наша колесница остановилась. Изукрашенные золотыми драконами створки ворот были уже гостеприимно распахнуты, и по широким ступеням навстречу нам спустились сам царь Асгарда Один и его супруга Фригг. Мой отец сошел с колесницы и помог спуститься мне, вот так, рука об руку, мы подошли к подножию лестницы.

– Приветствую тебя, Один, Владыка славного и могущественного Асгарда, – промолвил мой отец. Я повторила эхом его слова, и мы оба опустились на одно колено, склонив головы.

– Встань, Ньёрд, Владетель Ноатуна, и ты, принцесса Сигюн, – прозвучал в ответ величественный голос, от которого у меня мурашки побежали по спине. – Войдите в чертоги Одина и будьте дорогими гостями моего дома.

Мы все вчетвером начали подниматься по белым мраморным ступеням, вдоль которых выстроились представители знатнейших асгардских родов. Загремела музыка, и я чувствовала, что взгляды всех присутствующих устремлены прямо на нас, но от волнения не могла разглядеть ни одного лица. Я словно плыла в жарком дрожащем мареве, где золотые блики от тысяч свечей скользили по ослепительной белизне колонн и мешались в невообразимой вышине с чёрными тенями почти невидимых сводов. На какое-то мгновение мне показалось, что парадная приемная вовсе не имеет купола, и что само усыпанное звёздами небо возлежит на её головокружительных колоннах.