Газета День Литературы # 105 (2005 5) - День Литературы Газета. Страница 1

Газета День Литературы # 105 (2005 5)

Владимир Бондаренко

ЦЕНА ПОБЕДЫ

О повести Леонида Бородина "Ушёл отряд"

Проза Леонида Бородина всегда неожиданна. Он умеет удивлять прежде всего своим смысловым решением, своим нетривиальным подходом к любой теме. Диссидентствуя, он пишет антидиссидентский роман "Искупление". Утверждая в журнале своём и в публицистике своей православную тематику, патриотическую концепцию истории, он пишет очаровательный портрет мятежной полячки Марины Мнишек. Не понимаю, почему поляки не поставили по повести "Царица смуты" кинофильм. А разве его старшина Нефёдов не являет собой героический характер сталинского времени, того времени, которое вроде бы неприемлет политик Леонид Бородин?.. То ли герои повестей и романов, ожив на страницах, заставляют его действовать в прозе по законам реального времени? То ли силен дух противоречия в мятежном романтике?

Да, конечно же, у него всегда емкие и выразительные образы героев. Что в "Третьей правде", что в "Царице смуты", что в "…старшине Нефедове". Он вообще по характеру своему любит героику. И потому не приемлет нынешний литературный депрессивный мейнстрим. Его герои — герои поступка и действия. Впрочем, и сам Леонид Бородин является героем своего времени. Вот и в недавней повести "Ушёл отряд", написанной накануне шестидесятилетия победы, интересны не только главные герои её — командир партизанского отряда Кондрашов, немецкий староста Корнеев, капитан Никитин, но и любой едва мелькнувший на страницах персонаж: от полицая Ваньки Корюхина до бывшего махновца, пулеметчика Ковальчука. Его герои, едва появившись на страницах книги, сразу же оживают и далее уже существуют по законам собственного существования. Не подлаживаясь под автора.

Конечно же, без сомнения, Леонид Бородин — один из лучших мастеров сюжета в современной прозе. А надо сказать, что крепко выстроенный сюжет, увы, редкость в русской литературе наших дней. Часто писатели берут наблюдательностью, языком, замысловатой стилистикой, почти не задумываясь о развитии сюжета. Против такой вяловатой несюжетной прозы в начале двадцатого века восставали "Серапионовы братья". Новым Серапионом конца века стал Леонид Бородин. Любая повесть, любой роман Леонида Бородина — готовый сценарий для фильма. Его ружья всегда стреляют в нужное время и в нужном месте.

Повесть "Ушёл отряд" держит читателя в напряжении до последней страницы. Затерялся в болотах небольшой, стихийно сколоченный из окруженцев первого года войны партизанский отряд Кондрашова. Кругом болота, а далее со всех сторон немцы в немалом количестве. Вот и отсиживаются партизаны среди болот, кормятся от двух небольших затерявшихся в глухомани деревень, изредка пощипывают немецких обозников. То ли партизаны, то ли дезертиры — второй год никакой связи с фронтом или с большими партизанскими соединениями. И вот настаёт момент, когда надо или бессмысленно гибнуть от немцев, или помирать с голоду, или идти на прорыв к своим в псковском направлении. Перед этим для реабилитации своего партизанского имени необходимо совершить отчаянный захват железнодорожной станции и захват или подрыв немецкого состава. Иначе они и для своих, если даже они выйдут из окружения, — останутся всего лишь сбежавшими в суматохе первого года войны дезертирами и паникёрами. Неожиданно свою помощь для выхода из немецкого кольца предлагает появившийся в деревне лишь во время оккупации староста Корнеев, оказавшийся бывшим владельцем разрушенного в годы гражданской войны дворянского имения князей Ртищевых. Корнееву надо, чтобы партизаны поскорее ушли из этих мест, пусть и с победой, с боевым успехом, оставив выходца из князей Ртищевых хоть на короткое время понаслаждаться родными просторами после долгих лет парижской эмиграции. Подышать воздухом родных мест. А потом то ли уйти с немцами в неизбежное отступление, то ли погибнуть от любой пули там же, где погибли его родители и брат в гражданскую войну.

Надышаться родным воздухом не дали. Перед самым началом партизанского прорыва застрелил его неутомимый вояка, вскормленный советскими идеями и советской жизнью капитан Никитин. Который к тому же и не Никитин вовсе, и не капитан, а бывший командир дивизии, полковник. Чудом уцелевший в мясорубке тридцатых годов советский кадровый офицер. Впрочем, и Никитин тоже гибнет, как тому и положено в реальной жизни тех лет, оставляя место для выраставших и воспитывающихся на кровавом опыте войны новых героев отечественной. А отряд всё-таки ушёл…

И тем не менее, с самыми живыми характерами, с крепко сколоченным захватывающим сюжетом, повесть осталась бы лишь в ряду других нынешних отражений реалий великой войны и великой победы невоевавшим поколением детей 1937 года. Запомнившим навсегда войну детской памятью, увидевшим её навсегда детскими глазами. Если бы не осмысленное и неожиданное именно для Леонида Бородина толкование главных причин этой победы. Для меня эта повесть становится близка рассказу Александра Солженицына "На изломах", где нобелевский лауреат тоже неожиданно для многих даёт яркий позитивный образ одного из сталинских соколов, железного строителя великой державы. И более того, даёт величественный образ самого сталинского разбега в будущее.

Вот и в повести "Ушёл отряд" явно оспаривается нынешнее всеобщее утверждение, что в Великой Отечественной войне Россия победила не благодаря сталинской власти и командованию сталинских маршалов, а скорее, вопреки им. Мол, победил народ, обрушивший свою "народную дубину" на наглого захватчика. А власти, в том числе и военные, лишь загромождали поля сражений трупами русских воинов, издавали ненужные и жестокие расстрельные приказы "Ни шагу назад" и преграждали путь к отступлению хорошо вооруженными заградительными отрядами.

В повести Бородина нет глобальных размышлений, обличительной публицистики. Всего лишь художественными способами, на примере действий какого-то незначительного партизанского отряда, доказывается совсем иное видение и войны, и победы. Блестящее художественное подтверждение глобальных замыслов и войны и победы на примере затерянного в северных болотах, не учтённого ни в каких сводках партизанского отряда в сто человек, воюющего среди деревень, не обозначенных ни на каких картах.

Так писал в семидесятые годы свою правду о войне Василь Быков. Тоже на примерах рядового партизана, а то и обозника, или крестьянской старухи, или угловатого неумехи Сотникова он воспевал и стойкость, и мужество, необходимые для борьбы с врагами. Показывал своё героическое видение войны. Василь Быков и Леонид Бородин близки своим романтико-героическим подходом к теме войны. Близки они и своим отрицанием капитулянтского всепрощения и всечеловеческого гуманизма, столь модного сегодня, но разоружающего любой народ от идей сопротивления, они консерваторы и по стилю, и по характеру, и по отношению к миру.

Задумывается писатель Леонид Бородин: конечно, была и ярость благородная, была и священная, народная война. Но чтобы она стала такой священной и народной, надо было со сталинской решимостью и жесткостью заставить народ сражаться до последнего. Поставить его перед выбором смерти: или позорная смерть, или смерть героическая. Проводником этого единственно ведущего к победе подхода к ведению войны, может быть, чуждого лично для самого Бородина, но неизбежного, писатель не случайно выбрал самого далёкого для себя героя повести — капитана Никитина. Думаю, может быть, в отместку за его жесткость и решимость Леонид Бородин заставил погибнуть Никитина на последних страницах повести. Но как говорится: "герой умер, дело его живёт…" И уже совсем другой, гораздо более близкий автору герой, командир отряда, старлей Николай Кондрашов, плоть от плоти своего народа, этакий маршал Жуков деревенского масштаба, становится преемником никитинских идей. Иначе было бы неизбежно поражение в войне. И уж совсем неожиданно поддержка идей Никитина звучит из уст дворянина Ртищева, возвратившегося скорее всего умирать на отцовские места и воплотившегося ради этого в немецкого старосту Корнеева.