День Суркова - Лебедев Александр. Страница 1

Лебедев Александр

День Суркова

Александр Лебедев

День Суркова

Не важно, куда я попаду

после смерти. Ад это будет

или рай. И там и там

у меня есть друзья.

Эрнест Хемингуэй

Глава 1

Семеро крепких ребят дубасили оранжевыми касками о Васильевский спуск. Занятие это им давно наскучило, и они стучались в булыжник исключительно для приличия. Несмотря на это, проходивший мимо мужчина заинтересованно присел на корточки. - Слышь, парень, - не выдержал самый молодой. - Отвали, а? - А вы, ребята, шахтеры? Я ничего не перепутал? - спросил мужчина, не замечая предыдущей реплики. - Шахтеры. Отвали. - "Отвали" - это что? Пароль такой? А я что должен ответить? - Не кажется ли вам, господин хороший, - вставая, сказал старый шахтер, - что вы задаете слишком много вопросов? - Я любопытный, - растянул мужчина. - Зато мы не лезем в чужие дела. - Меня это устраивает. И было бы очень хорошо, если бы среди вас нашлись профессионалы. - Все здесь профессионалы. - Политики? - не поверил мужчина. - Шахтеры. - Тогда самое время познакомиться. Меня зовут Савелий Отморозов, я коммерсант. Шахтеры недоуменно переглянулись. - И что из этого? - Есть работенка, но только, если у вас кишка не тонка. - Какого рода? - Под землей... Скажем, метрах на трехстах. - Постоянная? - Разовая. - Не пойдет. Отморозов достал из кармана розовый мелок и размашисто, как позволил булыжник, написал трехзначное число: - Это за день работы... В долларах... И каждому... Шахтеры заерзали, косились на старшего, но дружно молчали. Тот, что говорил с Отморозовым, напряженно думал. По его лицу блуждало сомнение, а на лбу вздулась синяя вена. - Я понимаю, - нарушил молчание Отморозов, - сидеть здесь, куда безопаснее. И, может быть, долги по заработной плате погасят. Может, кому-то ваш стук надоест... - Мы не можем уйти, - сказал шахтер. - Это наше решение. Остальные закивали. - Это хорошо, - похвалил Отморозов. - Хорошо, что вы работаете командой, и хорошо, что среди вас есть лидер. Но я вам вот что скажу: каждый должен заниматься своим делом. Шахтер должен спускаться в забой, а политику должны делать политики. И чтобы это не были только слова - попробую продемонстрировать. Он извлек из кармана маленький телефон и, откинув табло, сказал короткую фразу. Минуту спустя, возле пикета остановилась пара белых микроавтобусов с надписью "Мосфильм". Из них повалила людская масса, представлявшая собой смесь униформы и телеаппаратуры. Очень скоро масса организовалась в две шеренги: шахтеров и журналистов. Они стояли лицом к лицу и ожидали команды Отморозова. - Начинайте, - разрешил тот. - Прошу вас. В руках журналистов запищали видео и фотокамеры, пара вспышек холодным светом легла на мостовую. Из шеренги шахтеров выступил усатый мужчина и внятно, хорошо поставленным дикторским голосом произнес: - Мы, Кузбасские шахтеры, находимся здесь, чтобы привлечь общественное внимание к проблеме неплатежей в нашей отрасли. Кредиторская задолженность по заработной плате и низкая платежеспособность разрезов привели к ситуации, когда отставка правительства и эмпичмент президенту не являются дальновидными. Решить нашу проблему можно и нужно, и мы знаем, как это сделать. Усач потряс в воздухе файловым листочком и занялся выразительным чтением. Выглядел он весьма убедительно. Единственное, что резало глаз, его холеные руки, не знавшие физического труда. В остальном типаж был сбит грамотно и сочно. Среди присутствующих шахтеров он выглядел самым настоящим, и очень скоро к пикету потянулась струйка любопытных. - Меня зовут Григорий. Я специалист первого класса и за каждого из ребят поручусь. - Очень хорошо, - улыбнулся Отморозов. - Пусть шоу продолжается, а мы с вами съездим и проведем небольшой экзамен. Группа настоящих шахтеров уселась в белый микроавтобус и через два часа оказалась в загородной резиденции. Еще через час микроавтобус пересек лужайку и остановился возле неприметной девятиэтажки. Здание отвечало всем требованиям новостройки: строительный мусор, котлованы и рвы. Несколько рабочих спешно стеклили первый этаж. Молодой шахтер потянул за рукав Григория и, округляя глаза, зацыкал, глядя в окно. Он что-то хотел сказать, но не собирался этого делать при сидевшем на переднем сидении Отморозове. - Приехали, - объявил Савелий. - Проходите в дом. Тут что-то стряслось, я выясню и догоню. - Он спрыгнул на землю и торопливо пошел вперед. Ему навстречу выскочил худой рыжий парень и стал выразительно размахивать руками. Он несколько раз описал окружность, надул щеки и растопырил пальцы. После очередного повтора, Отморозов бесцеремонно хлопнул его по голове и направился за шахтерами. - Что ты там показывал? - вполголоса спросил Григорий. - Ты видел эти канавы? Ты видел? - вопросом на вопрос ответил молодой. - Ну и что? - Да это не канавы вовсе. - Что же? - спросил шахтер, но в следующую секунду его осенила неожиданная догадка. - Без паники, мужики, это еще ничего не значит. Поглядим, посмотрим. Отморозов провел шахтеров в подвал, где деревянным полом и запахом березового веника развалилась обширная сауна. - Вот что, ребята, - начал Отморозов, когда шахтеры уселись на широкие деревянные лавки. - Это сухая баня. - Догадались уже. - Тем лучше. Мое испытание не из сложных. Только понять его не пытайтесь. Кто выдержит - получит контракт, кто нет - до свидания. - А делать-то что? - Надо просидеть в парной полчаса. Кто не захочет, может уйти. - Температура какая? - Сто двадцать. - А в чем прикол? - Будет страшно. - Мы не из пугливых. - Тем лучше для вас и для меня. Отморозов ушел, но вскоре вернулся в сопровождении двухметрового верзилы, который держал в руках неожиданный для окружающих джентльменский набор, состоящий из банной шапочки, перчаток и ящика пива. - А это зачем? - недоумевали шахтеры. - Баня, она и есть баня. Законом не запрещено, а ежели желающих нет, можете и отказаться. Желающие тут же нашлись. Они опасливо потягивали напиток, прислушивались к вкусу, но вскоре осмелели, и пиво быстро закончилось. - Прошу, - сказал Отморозов, поднимаясь. Он прошел в парную и занял место на нижней скамье. В отличие от него верзила поступил более благоразумно, избавившись от одежды и водрузив на голову шапочку. Понемногу парная заполнилась бледными спинами, выцветшими наколками и въевшейся в кожу угольной пылью. - Сколько будет дважды два? - спросил Отморозов. - Два. Два. Три. Пять, - разделились мнения. - Двадцать один разделить на семь? - Три. Три, - посыпались более вразумительные ответы. На носу у Отморозова заблестела прозрачная капля, и, смахнув ее рукавом, он поднялся: - Продолжайте, мужики, время идет. Отморозов вышел в предбанник и, оттянув узел галстука, уселся на лавку. Он хорошо слышал голос верзилы, продолжающий перекличку таблицы Пифагора. Ему отвечали спокойно и уверенно. Но через десять минут вперемежку с простыми и натуральными числами посыпались упоминания о Матери, Черте и Боге. Парная наполнилась топотом. Кто-то изрыгал проклятия, кто-то просто кричал. Стоны, крики, топот слились в гул, и, распахнувшись, парная выплюнула голое тело молодого шахтера. Он жадно глотал воздух, перебирал деревянными ногами, но, казалось, был слеп. Лишь ударившись о противоположную стену, парень схватился за нее рукой, не удержался и повалился на деревянный пол. - Будь ты проклят, - твердил молодой человек, безуспешно пытаясь подняться. Он еще долго сучил ногами, но устав от собственного бессилия, по-детски заплакал.

9 лет тому назад.

Маленькая женщина, была одета в клетчатое пальто и потому сильно напоминала вьетнамца . Не смотря на смуглую кожу, она на чистом русском обратилась к сидевшим на скамейке парням: - Позвольте, товарищи? - она жадно смотрела на бутылку в руках одного из них, намекая, что собирается обменять ее в ближайшем пункте приема стеклотары. - Пожалуйста, - добродушно растянул один. Второй опасливо покосился на старушку и бросил бутылку в траву. - Я вам еще покажу, - пообещала женщина, исчезая в кустах. - Нет, ты видел? Вот наглая. - А-а, - отмахнулся тот, что забросил бутылку, - ну, что там у тебя? - Читал на днях про нашего соотечественника, который купил акции Индийской железнодорожной компании. - Акции? - Да, акции. В момент строительства дороги создавалось акционерное общество, после строительства акции выкупили, за исключением какого-то русского купца, к тому времени благополучно почившего. На акции эти так же идут проценты, вот только держателей их найти не могут. - Ты предлагаешь выступить в качестве лженаследников? - Нет. - Зачем тогда эта бессмысленная история? - Понимаешь, Лешка, пусть тебе это не покажется смешным, но я хотел бы разбогатеть. Положить вот так сотню долларов в банк и заснуть на тысячу лет, а потом... Ну, что потом ты понимаешь. - Я в холодильник не полезу, - обиженно пообещал Лешка. - И не надо, я, так сказать, хочу зайти с обратной стороны. Ты как считаешь, будет когда-нибудь придумана машина времени? - Гоша, да она уже есть. Видеомагнитофон называется. - Понимаешь, какая ерунда? Время, как и большинство величин, имеет числовую прямую, оно стабильно и пропорционально. Мы легко можем перемещаться в прошлое, используя тот же самый магнитофон, но ничего не можем изменить. Так? - Так, - согласился Лешка. - Значит, перемещаться в будущее нельзя, но изменить его можно. - Логично, но неверно. Перемещаться в будущее можно, и, мало того, пока ты пил пиво, мы уже переместились на десять минут. - Не ерничай, я имею в виду быстрое перемещение. А нельзя, потому что будущее легко изменить. В противном случае компьютер уже давно рассчитал наши доходы на сотни лет вперед. - Как же ты собираешься управлять этим? - Меня всегда забавлял тот факт, что я не мог представить конца времени, так же как и начала, впрочем. Ведь пользуясь нашей логикой, и у времени, и у пространства должно быть что-то вроде ограничения. Но сколько я не пытался, у меня ничего не вышло. - И ты решил? - Я решил, что раз нет конца, значит это круг. Время движется вперед, через некоторое время начнет двигаться обратно. Извини за тавтологию. - И ты попытаешься перескочить во встречный поезд? - Если честно, меня это не очень занимает и не очень интересует, что там будет и как. Для меня важен принципиальный вопрос: будет ли машина времени? И если будет, то, в каком виде? Потому что я намерен устроить телемост со своими потомками. Лешка прищурился, искоса посмотрел на собеседника и, сделав несколько жевательных движений, сказал: - Бред какой-то. - Лешка, но ведь от тебя многого не потребуется: всего-то составить компанию. Если я окажусь прав - будешь богат, если нет - прозорлив. - Что от меня требуется? - План мой заключается в следующем: я собираюсь сорвать банк в национальной лотерее. А для этого мне необходимо знать шесть чисел. - Пока что по числам ты у нас главный. - Я хочу проверить одну теорию. Не знаю, как она называется, но если в общих чертах, то, скорее всего эти шесть чисел нам уже передали. - Кто? Наши потомки? - Разумеется. Потому что скоро я стану богат и расскажу своим наследникам, каким именно способом я разбогател, а они расскажут своим, и это будет продолжаться до тех пор, пока не изобретут машину времени. - А потом? - Потом один из прапраправнуков передаст мне эти шесть чисел, которые к тому времени уже будут впечатаны в родовой герб. - Но зачем? - А он получит премию, те самые сто долларов, которые я положу в банк. - Ну, пусть будет так. Хотя не одна сберкасса у тебя доллары не примет. - Очевидно, ты не слышал о коммерческих банках. Сейчас они появляются каждый день. Но вот как передать мне сообщение, ума не приложу. - Пусть тебе позвонят, - посоветовал Лешка. - Боюсь, с этим возникнут сложности. - Обычную почту ты, наверняка, так же отвергаешь. А как насчет радио? - Видишь ли, Лешка, я предположил, что возможно со временем технология позволит путешествовать внутри сознания. Ведь не секрет, что многие человеческие возможности и знания фантастичны. Однако подсознание стоит на страже этих самых возможностей, запрещая нам ими пользоваться или ограничивая доступ. Во многих учениях можно найти и описание третьего глаза, и Будды, который спит и видит сны. Я же предлагаю приподнять завесу и всего-то посмотреть на шесть номеров. - Лоботомия? - испугался Лешка. - Нет, алкоголь. Я предлагаю напиться до поросячьего визга, и, наверняка, нам что-то и откроется. - Так с этого и надо было начинать, - воодушевился Лешка. - Когда начнем? - Немедленно. - Сказано, сделано. Молодые люди покинули засыпанную прошлогодней листвой скамейку и, подойдя к ликероводочному магазину, долго обсуждали степень горючести различных продуктов. Того, кто излагал свою идею, звали Игорь Сурков. Он работал программистом в вычислительном центре, и, пользуясь этим преимуществом, Сурков настоял на том, чтобы купить энное количество водки и энное, умноженное на три, количество пива. По дороге к себе он приобрел два билета лотереи, один из которых тут же порвал. Сурков объяснил это тем, что не хочет напрягать потомков лишней работой, а, как известно, за двумя зайцами погонишься - ни одного не поймаешь. Лешка согласился с доводами приятеля, но заметил, что лучше было бы сдать билет обратно. Сурков и слушать не хотел про то, чтобы экономить на стоимости билета за неделю до того, как он станет миллионером. Его уверенность быстро передалась другу, ему не терпелось приступить к началу эксперимента, и Лешка всячески поторапливал. - Нам некуда спешить, - пообещал Сурков. - Раз мы играем в кошки-мышки со временем, значит, его имеем. - Не знаю, что ты хотел этим сказать, но мне тут пришла одна тревожная мысль: а если в дальнейшем кто-то догадается до этого еще? - Ну и что? - Не боишься конкурентов? - А с какой стати? - Ну, например, кто-то поймет, как мы разбогатели, и начнет вырубать всех твоих родственников до тех пор, пока ты снова не станешь нищим, - слово "нищим" Лешка сказал с презрением, дав понять, что оно ни коем образом не относится к нему. - Ну, во-первых, ты еще не разбогател, - сказал Сурков, сделав ударение на "ты". - А во-вторых, в прошлом ничего изменить нельзя. - Тогда как же твои родственники изменят свое прошлое? - А они не будут его менять, я действительно разбогатею, они только передадут мне послание, вот и все. - У меня плохое предчувствие, - сказал Лешка. Он поставил в прихожей Суркова звякающую авоську, осмотрел ее внимательно и повторил: - У меня плохое предчувствие. - Да будет тебе, - постарался подбодрить Сурков, - давай для храбрости. После первой стопки оптимизма прибавилось. Лешка порозовел как поросенок, стал подшучивать и похрюкивать. - Подожди, - прервал его Сурков. - Мы с тобой упустили одну очень важную деталь. Мы не определили степень кондиции. - А зачем? - Как зачем, - возмутился Сурков. - Мы еще не напились, а ты уже хрюкаешь, как свинья. - Да, - Лешка озабоченно почесал затылок. - Есть один надежный способ. Но для этого нужна женщина, да не простая, а страшная. Надо посадить ее здесь, и как только мне ее захочется, значит, я дошел до кондиции. - Ну, это не проблема, - сказал Сурков, - только клеить страшных женщин в трезвом виде неприлично, поэтому предлагаю выпить. - Сказано, сделано. После первой бутылки водки желание идти за страшными женщинами окрепло. Друзья вышли на улицу и направились вдоль дороги, рассматривая представительниц прекрасного пола. Как назло, страшных среди них не попадалось. Тогда Лешка предложил идти к городскому парку, он знал одно место, где было много женщин, причем на любой вкус, а так как считал себя обладателем изысканного, то легко бы мог найти себе подружку не по вкусу. Но это был просто не Лешкин день, и женщин не по вкусу он там не обнаружил. - Вот так бы всегда, а то на кого не посмотришь - крокодил. Но сегодня просто праздник какой-то. Когда друзья совсем отчаялись, Сурков увидел на остановке то, что они искали. Это была среднего роста и неопределенного возраста девушка, настолько страшная, что Лешка сказал: - Я могу столько не выпить. - Надо, - приказал Сурков и подтолкнул его вперед. Лешка подошел к девушке и стал судорожно копаться в извилинах своего головного мозга, соображая, что же в таких случаях можно сказать. Наконец, поняв, что сказать ничего нельзя, а можно только сделать, он произнес: - Девушка, одолжите пистолет. - Вам надолго? - спросила девушка, протягивая "Макаров" ручкой вперед. - Нет, только застрелиться. - Тогда быстрее, сейчас подойдет мой автобус. Лешка прислонил вороненый ствол к виску и почувствовал, какой он холодный, что тут же подействовало отрезвляюще. - Разве вы не видите, девушка? - вмешался Сурков. - Молодой человек в вас влюблен, да так сильно, что готов с жизнью расстаться. - Как все запущено, - констатировала дама. - Неужели такой благородный порыв не вызвал в вас ответных чувств? - Вот еще, - напряглась девушка. Очевидно, с ней никто так не разговаривал, и она не понимала, чего же от нее хотят. - У твоего друга крыша едет, а ты чувства. - Уверяю вас, мадам, он очень хороший человек. - Да что ты все за него говоришь? Он у тебя немой? - Он оглох от любви, - поэтично произнес Сурков. - Ничего не видит и не слышит. - Везет мне на калек, - вздохнула девушка. - Звать его хоть как? - Алексей Людмирский, а меня Игорь Сурков. - А короче? - Меня Гоша, его Леха. - А меня Эля. - Эля? - зачем-то переспросил Сурков. - А более официально? - Эльза Аппетитовна. "Безобразная Эльза", - подумал Сурков и тут же устыдился своей мысли. - Эльза Аппетитовна, а не пойти ли нам ко мне и не выпить ли по бутылочке пивка? - Лучше водки, - рассудительно произнесла Эльза. - Сказано, сделано, - наконец произнес Людмирский. - Э - э! - Эльза отвела в сторону ствол пистолета, которым Лешка раскачивал из стороны в сторону. - Он у тебя действительно чокнутый, - она решительно отобрала оружие и сунула его за пояс так привычно, словно проделала это с авторучкой. - Показывай, Дон-Жуан, свои хоромы, обратилась она к Суркову. Сурков обнял одной рукой Эльзу, другой Людмирского и увлек обоих дальше от остановки, на которой уже давно поглядывали в сторону Суркова, Людмирского и Эльзы.