Журнал «Если», 1995 № 05 - Хигон Альбер. Страница 1

«Если», 1995 № 05

Альбер Хигон

СНАНТ — ЭТО НЕ СМЕРТЬ

Обернувшись, я увидел, что О'Билли-таг отстала от меня уже шагов на двадцать. Усталая, она тяжело ступала по острым камням; во взгляде застыло отчаяние. «Я — таг, твой таг…». Жирика, ее сына, я даже не смог увидеть; потребовалось некоторое время, чтобы уловить волны его мыслей — по-видимому, они забивались башнями Арнидов.

Я знал, что в одиночку смог бы и на этот раз спастись от гончих Властителей, но мое второе детство было столь далеким, что в любой момент я рисковал подвергнуться снанту! Было бы страшной глупостью покинуть О'Билли-таг и ее сына, обрекая их на жестокую смерть, чтобы оказаться предоставленным самому себе перед олицетворением неумолимого зла, угрожающего всей моей расе.

Конечно, лучше всего в этой ситуации было бы взять Жирика на руки и бежать, бежать дальше, останавливаясь лишь, чтобы подождать О'Билли-таг. И стараться не удаляться от башен Арнидов, излучение которых путало наши следы, давая единственную надежду на спасение.

В пылающем багровом небе планета Рама-Толин сверкала голубоватым блеском, отражавшимся на земле в каждом камне, в каждом кристалле. Солнце стояло в зените, и самые высокие башни с прозрачными верхушками не могли защитить от его лучей. Ярко светились черные, золотые, красные, голубые, белые драгоценные камни, и многоцветные световые вспышки словно танцевали на поверхности Альзана.

В сотне шагов от меня они смешивались, образуя частую сетку из сложно переплетающихся полос. Небо становилось то темно-желтым, то нежно-голубым, то внезапно застилалось кроваво-красными тенями — вероятно, это были облака, с бесконечно меняющимися мотивами рисунков. Переливы всех цветов спектра создавали впечатление, что перед вами гигантские города, подобные знаменитым мегаполисам в Империи Властителей на Годране VII и Годране VIII.

Я бросил в пространство призыв к О'Билли:

— Мое второе «я», подруга, старая скотина! Я — таг, твой таг!

О'Билли была моим тагом со времени моего второго детства. Она была частью меня самок», и я не мог видеть без боли ее внезапную старость, потерю психической мощи. Эхо этих мыслей почти мгновенно зазвенело в моем сознании, отраженное с невероятной силой Жириком. Да, он развивался столь же стремительно, сколь быстро угасала его мать, но он все еще оставался (кто знает, на какое время? — этот вопрос я задавал себе не без внутреннего содрогания) безмозглым небольшим зверьком. Жирик был занят почти исключительно поглощением жидкости, которая потом извергалась из четырех мочевых пузырей с помощью доброй дюжины выделительных клапанов.

«Альтер эго! Подруга! Старая скотина!» Затем последовало другое отражение, в тональности — уже соответствовавшей зарождению самостоятельной личности: «Я — таг, твой таг!»

Я бросился к нему, прыгая по острым камням, раздиравшим мне ноги, и нашел его неподвижно распластавшимся на дне дыры жизни; Жирик не шевелился, загипнотизированный кристаллами. Когда я взвалил его на плечи, он ухватился за мою одежду вялыми когтями — его присоски высохли от жары.

Поднялся ледяной ветер. Кристаллы сверкали невыносимо, и я вынужден был прикрыть глаза. Не оставалось ничего другого, как ориентироваться на неотчетливые красноватые силуэты- сквозь опущенные веки такими виделись величественные башни Арнидов.

Я уже не мог полностью полагаться на О'Билли, а ее сын пока еще ничем не мог помочь мне если он вообще когда-нибудь окажется полезен! Я совершил ошибку, и теперь должен был дорого заплатить за нее. Вместо того чтобы сентиментально ожидать, пока у О'Билли появится последний отпрыск, это несчастное, дегенеративное существо, мне надо было раньше выбрать себе молодого щенка. И воспитание его уже закончить к настоящему моменту. Мы, Мериллийские Гипнойты, просто ничто без наших братьев тагов. Теперь придется заплатить своей жизнью за неосмотрительный поступок.

О'Билли должна погибнуть вместе со мной, и сынок навсегда потеряет шанс стать чем-либо иным, кроме как маленьким, грязным и нелепым чудовищем.

Я заметил, что его губы распухли и приобрели фиолетовый оттенок. Почувствовав, какая боль терзала его обожженную слизистую оболочку, я понял, что умиравший от жажды малыш-таг пытался лизать кристаллы. Сейчас у меня не было ни малейшей возможности оказать ему помощь. Впрочем, это все равно не имело бы никакого смысла, потому что у нас не оставалось ни единого шанса.

Я почувствовал, что О'Билли-таг локализовала наших преследователей — они сейчас находились, судя по всему, в тысяче шагов позади нас. Дистанция слишком большая, чтобы они могли увидеть нас, чтобы их чувствительные детекторы, считавшиеся едва ли не самыми совершенными во всей Вселенной, помогли указать им наше местоположение. Эти детекторы были продуктом высокоразвитой технологической цивилизации слуг Властителей, но мы все еще успешно скрывались от них благодаря помехам, непрерывно излучаемым в пространство и время башнями Арнидов.

Беспорядочная лавина гнева и стыда, излученная моей спутницей, внезапно обрушилась на меня, едва не сбив с ног. О'Билли настолько рассвирепела, что мне с трудом удалось проникнуть в ее сознание. Затем это ее чувство зазвучало с поистине невероятной силой в еще неоформившемся мозгу Жирика. Оно тут же перекинулось в мое сознание, и я на несколько мгновений потерял его, оглушенный потрясшим меня ударом.

Одновременно я понял, что юный таг продвинулся в своем развитии гораздо дальше, чем можно было предположить… И тут я уловил причину их общего ужаса: гончие Властителей решили напустить на нас Анатаг-Вунду. Это продукт деятельности секретных биологических фабрик, находящихся на Теркхаране IV; по времени своего создания они относятся к эпохе слуг Властителей. Биоробот, почти полностью искусственное существо, весьма близкое к настоящему тагу, но с сильнейшей ненавистью к тагам. Она — генетически запрограммированная машина-убийца.

Я пустился бежать, и О'Билли поспешила за мной, посвистывая от усталости и изо всех сил стараясь не отставать. В ее чувствительных антеннах гудела и стонала мелодия близкой смерти. Мои глаза, как и раньше, оставались почти закрытыми, чтобы не ослепнуть от блеска кристаллов. Обернувшись, я различил сквозь опущенные веки смутные тени преследователей, похожие временами на неясные колеблющиеся призраки. Это были гончие Властители.

— О'Билли! Альтер эго! Они приближаются. Мы должны во что бы то ни стало найти убежище. Я — таг, твой таг.

Ответное дружеское прикосновение придало мне мужества.

Снова установилась психическая связь между нами и Анатаг-Вундой. Связь такой силы, что я почувствовал острую боль, пронзившую лоб, рассеявшуюся по всему телу. Боль проникла и в окутавшую меня Меру Силлу с Вернона. Растение испустило нечто вроде тяжелого вздоха. Оно ослабило впивавшиеся в мои руки и ноги тысячи присосок, и сочившаяся из ранок оранжевая кровь смешалась с белым соком Меры Силлы. Древние считали, что оно, как и многие другие растения с планеты Верной, было разумным существом, способным общаться с человеком, но мне не довелось проверить эти легенды. Впрочем, я и не заботился об этом.

Перед нами внезапно полыхнула ослепительная вспышка — гончие использовали против нас фотонное оружие. У нас было не более двух шансов из десяти выйти живыми из этой передряги. Как уже было сказано, мы могли рассчитывать на маскирующие нас помехи башен, способные, возможно, даже защитить от светометов. И еще я надеялся не позднее чем через несколько минут обнаружить межвременное убежище. Планета Альзан буквально пропитана вневременными пузырями, но она огромна, и можно неделями, блуждая по ее поверхности, не встретить ни одного убежища.

О'Билли пронзительно жаловалась: