Наследие Коринды (СИ) - Любимка Настя. Страница 1

Настя Любимка

Стихийница: наследие Коринды.

Часть первая

Глава первая – ‘Дорога мой дом’.

Да что же это за день такой? Нет, правы те, кто говорят, как начнется день, так и покатится. Проснулась я рано. Даже по собственным меркам рано, хотя обычно просыпаюсь с петухами. Привычка деревенской девчонки, не просто деревенской, а еще и приютской. Знающие поймут. Итак, как вы уже догадались, я – сирота. Без роду и племени. О моих родителях никому ничего не известно. Мое появление в приюте называют загадочным происшествием. О нем я частенько расспрашивала матушку Марию, женщину, приглядывающую за малышами. Наверно, она единственная, кто в приюте ко всем детям относился с любовью, именно поэтому вся детвора называла ее матушкой. Помню, как впервые я спросила: - Матушка Мария, кто меня принес в приют Святой Лауры?- у нас каждое заведение такого типа носит имя какого-нибудь святого.

- Девочка моя, а тебя никто не приносил.

Пауза.

-Да, никто не приносил, ты – подкидыш, но очень странный.

Последняя моя надежда найти родителей таяла на глазах. Теперь мне ни за что не узнать, есть ли у меня семья, а главное, где она находится. Только вот существует негласная традиция любого сиротского приюта: каждого подкидыша называют в честь святого, покровительствующего приюту, но меня – то зовут не Лаура! И когда в моей голове сложился весь пазл, я подняла глаза на Марию.

- Я помню тот день, как будто это было вчера,- чуть улыбаясь, продолжила матушка.

- Последний день июля, погода была чудесная! Я уговорила заведующего, отпустить нас с детками в сад, ох, и сколько же времени я на это потратила! – ничего удивительного, дело в том, что заведующий нашим приютом, господин Нортон, свято верит, что лучший отдых – работа. Так уж у нас заведено: с пяти лет у каждого появляются обязанности, кто следит за животными, кто убирается на территории приюта и в приюте, кто готовит еду. Очень редко матушке Марии удавалось уговорить заведующего отпустить нас всех прогуляться. Поэтому мы завидовали мелюзге, тем, кому еще не было пяти, они постоянно находились с матушкой Марией.

- Мы устроили пикник, все было тихо, мирно, светило солнце... Вдруг, воздух накалился так, что трудно дышать стало. В один миг радость на лицах малышей, сменилась испугом и страхом. Мурашки побежали по коже, небо цвета лазури почернело, набежали тучи. А ведь не было признаков ни грозы, ни дождя! Я с детками побежала в сарай, и вовремя! В небе как сверкнуло, громыхнуло, и ударила молния! За ней другая! Пересчитав детей, я успокоилась, все на месте, никто не потерялся. Мы ждали дождя, но его не было. За дверью слышался грохот, но недолго и скоро все стихло. Я запретила детям выходить из сарая, оставив за старших Алису и Макса, да ты их знаешь, они часто к нам приходят с дочерью Марией,- я давно заметила, матушке приятно, что в честь нее приютские дочь назвали.

- Оставила я их в сарае, а сама на улицу вышла, страшно было, врать не буду. Да только бояться нечего уже: небо рассеялось, солнце ласкало землю лучами. Тишина. Вдруг, слышу, плачет кто-то. Я побежала на плач. А это ты, кроха совсем, плакала. Кто-то оставил тебя на ступенях крыльца. Я тебя на руки взяла, успокаивать стала, потом уж, набежали все, кто в доме был. Крыльцо обуглено, точно молния попала, только где ты лежала, все осталось прежним. Из вещей при тебе, лоскут красный шелковый был, да медальон золотой. Заведующий вызвал из города мага, странным ему все показалось, но маг ничего не обнаружил, что – то там про искажение магического фона бубнил, да и только. Тебя осмотрел, но тоже ничего подозрительного не нашел, сказал, что тебе всего три дня от роду. Медальон твой его не очень заинтересовал, а заведующего наоборот. Сняли они с тебя, а ты в крик. Пока маг изучал, ты так и кричала. Мистер Нортон, сама знаешь, любит золото, а медальон из этого металла, вот и хотел его забрать, да маг не дал. Он и рассмотрел надпись на нем, а затем, надел медальон обратно на твою шею. Ты сразу успокоилась.

- Матушка, но почему меня назвали не Лаурой? – любить рассказывать, матушка любит, но только нудно так, что уже сил терпеть не было.

- Почему не Лаурой? Так я же говорю, надпись на медальоне была, на староэльфийском. Вот как было там написано, так и назвали, это маг настоял.

- Как то мало походит имя Лалита на эльфийское,- протянула я

- Правильно, это сокращение, а полное Лалитанириэль. Тут никто тебя полным именем величать не станет, да и сложное оно. Вот как исполнится тебе шестнадцать, заберешь свои документы у господина Нортона, там уже сама разберешься, как называться.

- Значит я эльфийка? – только ребенок мог в это поверить.

Знала же, что эльфы своих не бросают, не было еще такого, чтобы эльф, даже полукровка жил не в лесах со своими собратьями, а в приюте. Мне было десять лет, наивняяяяяяяк.

- Нет, Лалита, маг все проверил, нет в тебе крови эльфов.

Из моих воспоминаний меня грубо вытащил Нир, больно укусив за плечо. Этот гадский мышь издевательски хмыкнул и провел лапками у меня перед глазами.

- Ты долго мечтать будешь? Я есть хочу! – потребовал он.

Да, да, эта зараза говорящая. Наша первая встреча была прямо таки романтическая. В приюте есть правило: когда тебе исполнится шестнадцать, ты больше не можешь находиться на его попечении. Обычно приютские получив документы, остаются в деревне и трудятся на ее благо. Только меня такая перспектива не устраивала, как бы меня матушка Мария не отговаривала, но получив свою справку, я отправилась на вольные хлеба. А вообще, в город, искать работу. Ну и нашла этого на дороге, побитого. Я думала, он мертв, все – таки летучая мышь, и днем. Но нет, существо еще боролось за жизнь. Вот я его и выходила, вынянчила. Я как вспомню, что пыталась его своей кровью накормить, до сих пор злюсь, а эта зараза ржет. Ну кто знал, что он умеет разговаривать и питается всем чем угодно, только не кровью, а?

- Ау, Лала, ты меня слышишь, я есть хочу!

- Нет, ты вообще знаешь, что такое совесть?

- У тебя друг от голода погибает, а ты ему про совесть!

Я посмотрела на это чудо. Когда я его подбирала, думала, что он обыкновенная летучая мышь. А после того как отмыла от пыли дороги, и залечила раны, то была удивлена несказанно. Где это видано БЕЛАЯ летучая мышь! А когда он заговорил, каюсь, я быстро собрала свои вещи и убежала. Правильно, я его бросила. Только ему сил хватило меня догнать.

- Такой – то погибнет!

- Лал, ну чего ты?

Я нехотя полезла в сумку, достала колбасу и хлеб. Нарезала ему и себе. Кстати, в город, в который я собиралась, мы не пошли. Нир настоял, чтобы мы топали в столицу, и, там я поступила в Академию Магов, хотя магии во мне столько же, сколько благородства в крови. То есть ни капли.

Его аргументом было то, что он магическая сущность и не обладающий даром, его бы просто не увидел, если бы мыш сам этого не пожелал. И это я проверила. Люди его не замечали, часто поглядывая косо в мою сторону, для них я говорила сама с собой, и иногда мне казалось, а не сошла ли я с ума? Впрочем, до первой встречи с целителем Карлом. Он его не только разглядел и услышал, но и внес конструктивное предложение, на которое я, доведенная до ручки мышем, была только за, всеми частями тела. А предложил он посадить Нира в клетку, якобы это существо является отличным охранным амулетом, пока мыш рядом, ни одна нечисть, ближе ста шагов не подойдет. Само собой, никого никуда не посадили. Целитель, на счастье моих ножек, ехал с обозом в столицу, в котором нашлось место и для меня с мышем.

- Нир, а зачем ты меня будил? Я, конечно, понимаю, что своими задохликами нарезать колбасу и хлеб ты не смог бы, но вот понадкусывать, как ты это обычно делаешь, без проблем.

- Меньфсе внаефь, крепвсе спифь,- был ответ.

У меня от такой наглости, кусок в не то горло попал. Пока я откашливалась, благоразумный мыш, отполз от меня подальше. Хе-хе, не спасешься зараза. Минут десять мы нарезали круги. В итоге, я запнулась об целителя, но он так и не проснулся, опять свои отварчики пил. В очередной раз, запнувшись об Карла, я не успела сгруппироваться и пропахала носом землю. Дикий ржач последовал незамедлительно, мыш просто упивался зрелищем. Ладно, мне это на руку, из-за смеха, реакция мыша значительно ухудшилась, и поймать его уже не составило большого труда. Вот тут то я оторвалась по полной. Связав этого гада шнурком, я начала макать его в лужу. А надо сказать, что вечером был сильный дождь. Землю он хорошенько размыл, так что грязные лужи были повсюду. Чудо как хорошо.