Венок Альянса (СИ) - "Allmark". Страница 1

========== Часть 1. ЛОТРАКСА. Гл. 1. Прибытие ==========

Гл.1 Прибытие

Когда принц Винтари получил от президента Шеридана приглашение пожить в его резиденции на Минбаре, он был, мягко говоря, потрясён. Он предполагал, конечно, что удивление ждёт его, в немалых объёмах, всё это необыкновенное путешествие, и старался себя к этому подготовить… Хотя времени, которое занимал путь «Валена» до Минбара, для этого было явно недостаточно.

Президент Межзвёздного Альянса Джон Шеридан, в силу занятости с одной стороны и какой-то природной тактичности с другой, был весьма ненавязчив, что только на руку было Винтари, которому требовалось успокоиться и привести мысли в порядок. Он многого ожидал от этой поездки на «Вавилон», но не такого поворота точно. Однако конечно, если б он не был рад этому повороту, его б сейчас здесь не сидело. Но всё равно, осмыслить саму идею – что он летит на Минбар, с бессрочным приглашением от человека, которому он пока не успел сделать ровным счётом ничего такого, чтоб заслужить подобное внимание… это требовало времени. Поэтому принц уединился в своей каюте, которая, несмотря на минбарский минимализм, кстати, произвела на него весьма благоприятное впечатление.

Какое там, в каюте, было спальное место – минбарское наклонное или земное горизонтальное, он так потом и не смог вспомнить… потому что не прилёг ни на минуту. В компьютере кстати нашлось много интересного о земной и минбарской культурах. Винтари решил, что необходимо как можно больше знать о том, с чем предстоит иметь дело. Земной универсальный язык он знал довольно неплохо, минбарского же не знал вовсе, приходилось пользоваться услугами электронного переводчика, но это Винтари не останавливало. Центаврианские источники он изучил, наиболее заслуживающие внимания, давно, и относился к ним весьма реалистически – даже лучшие, грамотнейшие из них не были лишены пристрастного, с налётом «патриотической» пропаганды, слога. Немало порадовало его и найти в базе несколько художественных произведений, здесь трудности перевода пугали куда больше, и всё же центаврианин решил рискнуть. В наиболее сомнительных и трудных местах он делал себе закладки, с тем, чтобы спросить потом хотя бы у Шеридана. Да, с земной литературой было несколько проще, всё-таки их культуры действительно имеют много общего, минбарскую же ему пришлось покуда отложить – переводить со словарём глубокие художественные образы было сложно. Но и того, что он уже прочёл, хватило, чтоб погрузиться в состояние, которое правильно бы было назвать хаосом мыслей и чувств. Большую часть из них он даже не мог внятно осмыслить и оформить – как будто внутри него тоже сейчас шла сложная переводческая работа. Винтари всегда гордился своей дотошностью и решил, что обязательно подумает об этом в ближайшее время и во всём разберётся.

Да, таким образом получилось, что из своей каюты он всё время перелёта не выходил, погружённый в чтение. Что, наверное, было неплохо, усмехнулся он про себя, выход, чтоб не смущать себя наблюдением множества снующих туда-сюда минбарцев.

Правда, к снующим туда-сюда минбарцам всё-таки следовало привыкать.

Незадолго перед посадкой зашёл Шеридан, осведомился о самочувствии, Винтари заметил, что оно прекрасное, хотя глаза от долгого сидения перед монитором, признаться, устали. Шеридан предложил полюбоваться панорамой Минбара, и Винтари, конечно, не нужно было предлагать дважды. Тому, кто влюблён в космос, космические пейзажи и панорамы планет, на которых до сих пор не бывал, в принципе не могут быть неинтересны… А зрелище и правда было впечатляющее.

Когда Винтари впервые увидел Землю на мониторе – она показалась ему такой хрупкой. Голубая слеза, повисшая в чёрной бездне космоса. Сейчас он понял, что был не прав. Земля в сравнении с Минбаром смотрелась как-то весомее и основательнее. Минбар выглядел по-настоящему хрупким, и в то же время… не то чтобы ярким – он светился утончённым, нежным голубым светом, наверное, конечно, из-за обширных шапок льда, против воли навевающим тихую торжественность. И это тоже было ново и интересно.

Когда Винтари первый раз увидел Деленн – конечно, он и до этого видел её, но на экране, а вот вживую первый раз – его поразила новизна испытанных эмоций, которых он, опять же, не мог определить и описать сразу.

Нормальным для центаврианина – вне зависимости от того, сколь почтительно и сдержанно он общался с той или иной женщиной, было оценивать по параметру, представляет ли он себя с нею в постели. Это никоим образом не означало каких-то планов и реальных намерений такого рода, а скорее было культурной особенностью. Ценность женщины определялась двумя вопросами – красива ли она и влиятельна ли. Если она и красива, и влиятельна – уместна была любая степень подобострастия. Если влиятельна, но некрасива – градус лести ограничивался возможными выгодами, а так же умом и проницательностью женщины. Флирт был такой же частью делового этикета, как разговоры о погоде. Если женщина была не влиятельна, но красива – с декларацией намерений вообще не было никаких сложностей. Если же женщина была и не красива, и не влиятельна, максимум ей можно было посочувствовать.

Так вот, после встречи с Деленн, анализируя свои мысли и поведение, Винтари заключил, что, вероятно, Деленн не следует считать красивой, коль скоро никаких эротических мыслей в её присутствии у него даже не возникло.

Что ж, она была, во всяком случае, несомненно влиятельна, но от несомненности этого факта выбирать стиль общения было не проще – и дело было даже не в том, что цели и возможные выгоды пока не были определены, и не в том, что она была столь же несомненно умна, поэтому с градусом лести следовало быть осторожным, а Винтари был совершенно неопытным в таких делах. Прежде всего – она была минбаркой, существом чуждой и непонятной культуры, следовало куда больше знать о её особенностях восприятия.

После обеда, бесед о впечатлениях от дороги – Винтари не смог удержаться, чтоб не задать несколько вопросов о прочитанном, и Деленн пообещала, что они после непременно вернутся к этому разговору, так как вопрос глубокий и сложный, и не хотелось бы говорить о нём не обстоятельно, расспросов о ситуации на Центавре – здесь Винтари было проще всего, так как дипломатические формулы он выучил в совершенстве – Шеридан позвал его познакомиться с сыном. Участия во взрослой беседе юный наследник, естественно, не принимал, и был сейчас в своей комнате. Знакомство предстояло кратким, так как гостю нужно было распаковать вещи и отдохнуть с дороги, а у юного Шеридана были сегодня ещё то ли какие-то учебные занятия, то ли тренировки.

Винтари, надо сказать, разбирало чисто житейское любопытство – на кого больше похож этот мальчик, на отца или на мать, на землян или на минбарцев.

Дэвид Шеридан был ещё одним его удивлением. При их появлении он встал –он собирал на середине комнаты на низенькой подставке сложную конструкцию из пластин и кристаллов, Винтари не смог бы даже предположить, игрой это было, медитацией или серьёзным учебным занятием, как посмотреть, так минбарцы занимаются чем-то подобным большую часть времени, свободного от переговоров, войн и религиозных обрядов – подошёл и церемонно поклонился – в соответствии с минбарскими традициями, Винтари поприветствовал его по-центавриански.

Дэвиду было, как сказал его отец, 8 лет. Он был строен, даже худ, у него были тёмные, как у матери, волосы, только прямые, и большие, ясные глаза – такие же лучистые и спокойные, как у неё. Редкие, почти незаметные брови и зачаток гребня, виднеющийся на висках и топорщащийся под волосами, не делали его внешность более минбарской - эти признаки достаточно были сглажены земными чертами. Винтари было интересно в этот момент, воспринимается ли его взгляд сейчас именно так, как он сам его ощущает - как бесцеремонное и даже бестактное разглядывание, но это было нечто выше его воли - невозможно не понимать, что перед тобой существо совершенно особенной природы, подобного которому во вселенной просто нет, оно существует в единственном числе как исключение из всех мыслимых правил. Верно, так же когда-то таращились на Деленн, позабыв всякое приличие, и сложно сказать, что диковиннее - изменение уже существующей природы или же рождение гибрида, которого нельзя было и вообразить. Полуминбарец, полуземлянин - больше в нём, по идее, земной крови, но воспитанием, культурой он несомненно должен быть ближе к минбарскому народу. И не может не будоражить вопрос, как сам он ощущает и воспринимает себя, не тяжело ли ему, не одиноко ли - ведь он никогда в полной мере не может принадлежать ни к одному миру, он стоит на грани их. Он один, других таких просто нет. Впрочем, он вряд ли имеет из-за этого какие-то фактические проблемы, учитывая, кто его родители… Однако это тоже определённо не было однозначным моментом. Когда Винтари, совершенно машинально, обратился к нему «Ваше высочество», в глазах мальчика не было ничего подобного тому, как если б он был горд или польщён. Удивление, подобное тому, как если б его назвали не его именем. Они обменялись лишь парой фраз, но этот недолгий разговор стал для Винтари залогом множества интереснейших бесед.