De Conspiratione / О Заговоре - Карпенко В. И.. Страница 1

De Conspiratione / О Заговоре кн.I

Сборник монографий (сост. Фурсов А. И.)

ПРЕДИСЛОВИЕ

Нарастающий мировой кризис своей масштабностью все более привлекает внимание к породившим его причинам. Кроме того, в связи с нынешним кризисом растет интерес к кризисам прошлого, включая войны и революции. Среди объяснительных моделей, вскрывающих причины широкомасштабных исторических потрясений, можно выделить две противостоящие друг другу. Согласно одной из них, кризисы, будь то революции или войны, логически обусловлены «объективными предпосылками» и вытекают из них; «субъективные факторы», т. е. действия людей, могут лишь ускорить или замедлить процесс, либо лишь придать ему ту или иную форму. В другой модели крутые исторические повороты рассматривают как результаты деятельности определенных групп, как бы стоящих над историей.

Истина не лежит между двумя этими точками зрения. Как говорил Гёте, между двумя крайними точками зрения лежит не истина, а проблема, иногда даже неформулированная. Это одна сторона дела. Другая — на самом деле противоречия между приведенными выше точками зрения нет, особенно если проблема сформулирована четко, в соответствии с принципами системности и историзма и научными регулятивами.

Начать с того, что неверно противопоставление социально-экономических предпосылок как объективных действиям людей и организаций, особенно целенаправленным и подкрепленным мощным ресурсом, как субъективным. Во-первых, организации и структуры, их интересы, цели и действия столь же объективны, как и так называемые «социально-экономические предпосылки». Кстати, последние сами по себе не являются силами, они — условия.

Во-вторых, само противопоставление в нашей «литературе» о революциях неких факторов/сил как «объективных» и «субъективных», которое закрепилось с легкой руки не случайно имевшего «четверку» по логике В.И. Ленина, — ошибочно. Ленин называл субъективным то, что на самом деле является субъектным. «Субъективный» означает нечто обусловленное внутренним переживанием субъектом самого себя, его знанием, соотносящимся с объектом. Соответственно, субъективный фактор — это действия в соответствии с этим знанием и переживанием. А как быть с классовым интересом? Это — субъективное или объективное? Как быть с организациями, выражающими эти классовые интересы? Если некая сила воплощает в концентрированном виде долгосрочные и целостные характеристики класса или системы, представляет их, действует на их основе — это не объективный фактор? Что же тогда объективный?

На самом деле речь должна идти не об объективных факторах, а о системных и субъектных — и те, и другие объективны, но при этом один из аспектов субъектного фактора — субъективный. Субъектный фактор представляет собой целенаправленную деятельность субъекта по достижению своих целей, реализации планов и интересов на основе учета, контроля и управления социально-историческим процессом, а с определенного времени — на основе проектирования и конструирования этого процесса. Последнее невозможно без знания системных законов истории, которые становятся законами действия субъекта.

Новоевропейская наука об обществе была системоцентричной. Попытка Маркса разработать теорию исторического субъекта и превратить ее в науку успехом не увенчалась [1]. Впоследствии эта линия теории Маркса продолжения не нашла — субъектное было сведено к субъективному, приобретая характеристики чего-то второстепенного. В результате из поля зрения исчезли очень важные агенты исторического изменения, а сами эти изменения стали изображаться как филиация одной системы из другой, одного комплекса «объективных факторов» из другого. В результате из истории исчез субъект как ее творец. Одна из главных задач нынешнего этапа развития знания об обществе — не просто вернуть субъекта, но разработать субъектоцентричную науку и синтезировав ее с системоцентричной создать полноценную, многомерную субъектно-системную науку.

Изучение субъекта и субъектности — задача более сложная, чем изучение и анализ систем. Во-первых, если системы более или менее открыты, то деятельность многих субъектов носит закрытый характер — и чем серьезнее субъект, тем более он закрыт; о тайных обществах (ложах, орденах, клубах) я уже не говорю. Во-вторых, существуют транссистемные субъекты, переходящие из одной социальной системы в другую и оказывающиеся как бы над системами. Так, христианская церковь как крупнейшая религиозно-политическая и финансово-экономическая структура присутствовала в античной, феодальной и капиталистической системах и, скорее всего, будет так или иначе присутствовать в посткапиталистической. Помимо христианской церкви к транссистемным субъектам относится ряд орденских структур.

Современная наука об обществе ориентирована не только на системы, но и на открытые структуры. В то время как структуры закрытого типа, исторически реализующие себя в качестве особых субъектов, практически не попадают в ее «створ», а их изучение нередко квалифицируется как нечто ненаучное, как конспирология. В связи с этим одна из задач нынешнего этапа развития рационального знания об обществе — разработка области знания, посвященной закрытым структурам как особому историческому субъекту, синтез эпистемологического поля, изучающего теневые стороны общества, с тем, которое изучает «фасад», т. е. опять же создание полноценной многомерной науки без «белых пятен» и признаков когнитивной инвалидности.

Настоящий сборник монографий — шаг в этом направлении. Открывает сборник работа А.И. Фурсова «De Conspiratione: Капитализм как Заговор». В ней рассматриваются некоторые теоретические проблемы конспирологии как научной программы и вопросы создания новой науки об обществе вообще и о капиталистической системе как единстве капитала, государства и закрытых наднациональных структур управления (конспироструктур), в частности. Автор предлагает свою картину исторической реальности европейского развития XVI–XVIII вв., в котором конспироструктуры в качестве особого субъекта снимали противоречие между капиталом и государством.

Следующая работа — «Криптоэкономика мирового алмазного рынка» — написана С.А. Горяиновым, автором таких работ как «Алмазы Аллаха» (М., 2004) и «Деньги террора» (М., 2005). «Криптоэкономика…» посвящена «скрытым шифрам» функционирования мирового алмазного рынка, прежде всего — деятельности корпорации «Де Бирс».

В исследовании военных аналитиков В.И. Карпенко и А.Б. Рудакова (автор пионерной работы «Секретные генетические, финансовые и разведывательные программы Третьего рейха», М., 2008) с различных сторон рассматривается феномен террора как новая реальность современного мира.

Завершает сборник исследование автора нескольких монографий по балканскому региону Е.Г. Пономаревой — «Проект "Косово": мафия, НАТО и большая политика». На конкретном материале криминального государства Косово автор показывает, как в реализации их политико-экономических интересов и целей оказываются завязаны в один узел западные политики и военные и мафия, как совместно они пытаются перекраивать современный мир — его экономику и даже географию. Существенным дополнением к монографии является перевод, сделанный А.Э. Никифоровой, доклада Комиссии ПАСЕ по правовым вопросам и правам человека, шире известный как доклад Дика Марти, — «Бесчеловечное обращение с людьми и незаконная торговля человеческими органами в Косово». На русском языке полный перевод этого документа печатается впервые.

При всем различии поднимаемых вопросов и тем у четырех монографий есть общее — это анализ неявного в истории, экономике и политике, анализ некой сущности, которая реализует себя как заговор, а точнее, с учетом масштаба и геоисторических последствий, как Заговор — Conspiratio. Собственно, «О Заговоре» — «De Conspiratione» — и написана наша работа.