Красив, богат и не женат - Филлипс Сьюзен Элизабет. Страница 1

Сьюзен Элизабет Филлипс

Красив, богат и не женат

Нашим сыновьям… и женщинам, которых они любят

Глава 1

Не обнаружь Аннабел лежавшее под «шерманом» тело, наверняка не опоздала бы на переговоры с Питоном. Но из-под древней бабушкиной колесницы высовывались грязные босые ноги. Осторожное обследование прояснило, что ноги принадлежали бездомному бродяге по прозвищу Мышь, знаменитому на всю Уикер-Парк-стрит полным пренебрежением к личной гигиене и пристрастием к дешевому вину. Рядом валялась пустая бутылка с винтовой пробкой. Громкий храп разносился по двору. О важности встречи с Питоном свидетельствовало то, что Аннабел мгновенно решила сманеврировать, объехав распростертое тело. Но, к сожалению, подъездная дорожка оказалась слишком узка.

У нее еще оставалась уйма времени, чтобы одеться и успеть в деловую часть города к одиннадцати часам. Однако препятствия продолжали возникать как по волшебству, начиная с мистера Броницки, поймавшего ее у входной двери и отказавшегося уйти, пока его пространная речь не будет выслушана вся, до последнего слова. Все же Аннабел еще успевала на встречу. При условии, что вытащит Мышь из-под «шермана».

Она нерешительно ткнула его ногой, отметив заодно, что срочно изобретенная смесь шоколадного сиропа «Херши» и клея «Элмерз глу», наложенная на царапину внизу каблука любимой босоножки, не слишком удачно маскирует повреждение.

— Мышь!

Пьяница не пошевелился.

Аннабел снова ткнула его, на этот раз более энергично. — Мышь, немедленно вставай и убирайся отсюда.

Никакого эффекта. Значит, настала пора прибегнуть к крайним мерам. Брезгливо поморщившись, она нагнулась, нехотя схватилась двумя пальчиками за грязную щиколотку и потрясла.

— Ну же, Мышь! Просыпайся!

Черта с два! Если бы не заливистый храп, его с таким же успехом можно было принять за мертвого.

Но Аннабел отказывалась сдаваться и поэтому принялась трясти бродягу изо всех сил.

— Пойми же, это самый важный день в моей профессиональной жизни, и мне не помешало бы некоторое содействие.

Но Мышь не собирался оказывать содействие.

Ей необходима точка опоры.

Скрипнув зубами, она аккуратно приподняла юбку ярко-желтого шелкового костюма, купленного вчера с шестидесятипроцентной скидкой на распродаже в «Маршалл Филдз», и скорчилась у бампера.

— Если немедленно не исчезнешь, я вызываю полицию. Мышь всхрапнул.

Аннабел вонзила каблуки в землю и резко дернула за обе немытые ноги. Утреннее солнце немилосердно било прямо в макушку. Мышь повернулся ровно настолько, чтобы его плечо оказалось под шасси. Аннабел сделала еще одну попытку. Белая блузка без рукавов, надетая под жакет специально, чтобы дополнить жемчужные серьги-слезки бабушки, начала прилипать к коже. Она пыталась не думать о том, что творится с волосами. Гель для укладки волос выбрал явно не лучший момент для того, чтобы закончиться, и пришлось вытаскивать из-под раковины древнюю банку «Аква-Нет», которым, похоже, пользовалась еще ее бабушка. Оставалось надеяться, что давно вышедший из употребления лак укротит хаос ее рыжих локонов, проклятие всей жизни Аннабел, особенно влажным чикагским летом.

Если она не извлечет Мышь в следующие пять минут, жди серьезных неприятностей.

Аннабел обошла машину, присела со стороны водителя, поморщившись от хруста в коленках, и вгляделась в отекшее лицо с широко разинутым ртом.

— Мышь, да просыпайся же! Ты не можешь здесь оставаться.

Одно чумазое веко слегка приподнялось, но тут же снова опустилось.

— Да взгляни же на меня, — уговаривала она, тыча пальцем ему в грудь. — Если выползешь оттуда, дам тебе пять долларов.

Губы пьяницы шевельнулись, и изо рта вместе с брызгами слюны вырвалось неразборчивое: «Праливай». От спиртных паров защипало глаза.

— Ну почему тебе понадобилось именно сегодня отключиться под моей машиной? И почему именно моей? Почему не под машиной мистера Броницки?

Мистер Броницки жил напротив и проводил свой пенсионный досуг в сборе и громогласном сообщении новостей, сводивших с ума Аннабел.

Времени почти не оставалось, и она запаниковала.

— Хочешь заняться сексом? Если выберешься оттуда, может, и поговорим на эту тему.

Очередная струйка слюны и благоухающий сивухой храп. Безнадежно.

Аннабел вскочила и метнулась к дому.

Десять минут спустя ей удалось выманить его открытой банкой пива. Не лучший момент ее жизни.

К тому времени как она вывела «шерман» на улицу, осталась ровно двадцать одна минутка, чтобы влиться в поток уличного движения, добраться до «Петли» [1] и найти место для парковки.

Ноги покрылись грязными полосами, и она сломала ноготь, когда открывала пивную банку. Лишние пять фунтов, осевшие на ее тонкой фигурке со смерти бабушки, уже больше не казались такой огромной проблемой.

Десять тридцать девять.

Не стоило рисковать, объезжая строительные заграждения на скоростной автомагистрали Кеннеди, так что она срезала дорогу, время от времени поглядывая в зеркальце заднего обзора. Выяснилось, что еще один локон вырвался из плена, невзирая на тройной слой лака, а на лбу блестит пот.

Пришлось ехать по Халстед, чтобы не наткнуться на очередной дорожный ремонт. Маневрируя больше похожей на танк машиной, Аннабел отчаянно терла грязные ноги влажным бумажным полотенцем, которое успела прихватить из кухни. Ну почему бабушка не могла водить славную маленькую «хонду-сивик» вместо этого громоздкого, пожирающего бензин чудовища! При росте пять футов три дюйма Аннабел, садясь за руль, была вынуждена подкладывать на сиденье подушку. Бабушка подобными заботами себя не обременяла, но, с другой стороны, и выезжала редко. На спидометре купленного двенадцать лет назад «шермана» было всего тридцать девять тысяч миль.

И тут ее подрезало такси. Она нажала на клаксон. Ручеек пота проложил себе путь в ложбинку между грудями. Аннабел глянула на часы. Десять пятьдесят. Не забыла ли она воспользоваться дезодорантом после душа? Ну разумеется. Она всегда помнила о дезодоранте.

Аннабел подняла руку, чтобы принюхаться, но в этот момент колесо попало в выбоину, и губы скользнули по ярко-желтому лацкану, оставив мазок рыжевато-коричневой помады.

Она досадливо вскрикнула и потянулась через все широкое сиденье за сумочкой, но та соскользнула с края и полетела вниз.

Перекресток Халстед и Чикаго. На светофоре загорелся красный свет. Волосы прилипли к шее, и все новые локоны пружинками выскакивали из прически. Аннабел попыталась дышать по правилам йоги, но вовремя сообразила, что посетила всего одно занятие, да и то без особого эффекта. Ну почему как раз когда на карте стоит экономическое будущее Аннабел, Мышь выбрал именно этот день, чтобы отключиться под ее машиной?!

Наконец она въехала в район «Петлю». Десять пятьдесят девять. Очередное дорожное заграждение. Она проехала Дейли-Центр. Сегодня не было времени, как обычно, курсировать по улицам в поисках достаточно большой платной стоянки, чтобы вместить громаду «шермана». Вместо этого она сразу зарулила в первый же непозволительно дорогой гараж, который смогла найти, швырнула ключи служителю и рысцой понеслась прочь.

Пять минут двенадцатого.

Не стоит паниковать. Она просто объяснит насчет Мыши. Должен же Питон понять!

Или нет?

Струя прохладного воздуха ударила в лицо, едва она вошла в вестибюль высотного административного здания. Лифт, к счастью, был пуст, и она нажала кнопку четырнадцатого этажа.

«Не позволяй ему запугивать тебя. Питон питается чужим страхом», — советовала ей Молли по телефону.

Молли легко говорить. Она сидела дома со своим горячим муженьком-футболистом, успела сделать классную карьеру и родить двух очаровательных детишек.

Двери бесшумно закрылись. Аннабел поймала свое отражение в зеркальной стене и едва не схватилась за голову. Шелковый костюм превратился во влажную массу желтых морщинок, сбоку на юбке темнело пятно грязи, мазок помады на лацкане сиял как рождественское украшение. И что хуже всего, волосы вырывались из плена «Аква-Нет», но под весом лака тут же обвисали, как диванные пружины, выброшенные из окна и оставленные ржаветь в переулке.

вернуться

1

Центральная деловая часть Чикаго. — Здесь и далее примеч, пер.