Кровавый поход - Макклеллан Брайан. Страница 1

Брайан Макклеллан

Кровавый поход

Посвящается Мишель, моей подруге и помощнице, любимой и единственной

Brian McClellan

THE CRIMSON CAMPAIGN

Издательство АЗБУКА®

* * *

Лихо закрученное продолжение «Кровавого завета» погружает читателя еще глубже в пороховую бочку удивительного фэнтезийного мира.

Publishers Weekly

Мир привилегированных волшебников и загадочных магов, способных управлять свойствами пороха… Великолепно прорисованная, пленяющая вселенная.

RT Book Reviews

Это просто потрясающая книга. Я наслаждался каждой фразой! Оригинальная магия, быстрый темп повествования, интересный мир. Эффект взрыва!

Брендон Сандерсон

Порох и магия. Исключительно взрывное сочетание.

Питер Бретт

* * *

Адамат притаился в гуще живой изгороди, окружавшей его загородный дом, чтобы оттуда наблюдать за окном столовой. Двухэтажное здание с тремя спальнями стояло прямо в лесу, в двадцати минутах ходьбы от города. Вряд ли кто-нибудь услышит выстрелы.

Или крики.

В столовой пьянствовали и играли в карты четверо подручных лорда Ветаса. Двое громил с крепкими мышцами напоминали коней-тяжеловозов. Третий был среднего роста, с большим обвислым животом и густой черной бородой.

Четвертого, с карикатурно-маленькой головой и квадратным лицом, Адамат узнал. Это был Ройя-Лис, самый низкорослый из участников кулачных боев, проводимых Владетелем в Адопесте. Он был подвижнее большинства других бойцов, но дрался редко, поскольку не нравился публике. Как он здесь оказался, Адамат не имел ни малейшего понятия.

Он знал одно: в обществе таких подонков его дети, особенно дочери, находятся в большой опасности.

– Сержант! – прошептал инспектор.

Кусты зашуршали; в тусклом лунном свете Адамат разглядел острый подбородок Олдрича и табачные желваки на его скулах.

– Мои парни на месте, – отозвался сержант. – Эти все в столовой?

– Да.

Адамат наблюдал за домом уже три дня. Смотрел, как подонки кричат на его детей, курят прямо в комнате, роняя пепел и проливая вино на лучшую скатерть Фей. Он изучил все их привычки.

Эта четверка только по вечерам играла в карты за обеденным столом, а днем бородатый толстяк все время сидел наверху. С детей бандиты не спускали глаз, и даже если кто-то просился в туалет, двое громил сопровождали его до уборной во дворе, а Ройя стоял на страже.

А еще Адамат за три дня ни разу не видел в окне силуэта жены или старшего сына.

– Вы уверены, что хотите пойти первым? – Сержант Олдрич коснулся руки инспектора стволом пистолета. – Мои парни знают свое дело. Выведут детей из дома целыми и невредимыми.

– Да, уверен. Это мои дети, мне о них и заботиться.

– Если кто-нибудь подойдет к лестнице, стреляйте без колебаний, – посоветовал Олдрич. – Мы не позволим им взять заложников.

Адамат хотел возразить, что его дети и так заложники, но сдержался и разгладил сорочку. Небо затянули облака, и теперь, когда солнце село, ничто не выдаст его присутствия мерзавцам в доме. Инспектор выбрался из кустов и внезапно вспомнил другую ночь, когда его вызвали в Воздушный дворец. Тогда все и началось: переворот, поиски предателя и, наконец, появление лорда Ветаса. Будь проклят фельдмаршал Тамас, который втянул инспектора в это дело и тем поставил под угрозу его семью!

Десять солдат во главе с сержантом Олдричем крались по разбитой грунтовой дороге к дому. Адамат знал, что еще восемь человек заходят сейчас с тыла. Итого шестнадцать. Численный перевес на их стороне. Как и внезапность атаки.

Подручные лорда Ветаса имели другое преимущество: у них в руках были дети Адамата.

Инспектор остановился на крыльце. Солдаты с мушкетами наготове заняли места под окнами столовой. Их темно-синие мундиры были почти неразличимы в темноте. Адамат взглянул на крепкую дубовую дверь с железными петлями. В свое время именно из-за нее Фей предпочла этот дом другому, расположенному ближе к городу. Ей казалось, что за такой дверью семья будет в большей безопасности.

У Адамата так и не хватило духу сказать жене, что дверная рама вся изъедена термитами. Ее давно пора было заменить.

Он отступил назад и засадил ногой по двери рядом с ручкой.

Гнилое дерево раскрошилось. Подняв пистолет, Адамат нырнул в прихожую, а затем повернул к столовой.

Все четверо громил разом сорвались с места. Один отскочил к задней двери на лестницу. Адамат прицелился и выстрелил. Бандит упал.

– Не двигаться! – крикнул инспектор. – Вы окружены.

Остальные подручные Ветаса замерли, не сводя с него глаз. Затем их взгляды переместились на разряженный пистолет, и все трое одновременно бросились на инспектора.

Солдаты под окнами дали залп из мушкетов, и осколки оконного стекла разлетелись по комнате, словно льдинки. Двое бандитов повалились на пол. Ройя-Лис устоял, хотя рукав его сорочки покраснел от крови. С ножом в руке и метнулся к Адамату.

Инспектор перехватил пистолет за ствол и ударил Ройю рукоятью по голове.

Вот и все, дело сделано.

Солдаты вломились в столовую. Адамат протиснулся между ними и побежал вверх по лестнице. Сначала проверил по очереди детские комнаты: пусто. Наконец заглянул в спальню. Он рванул дверь с такой силой, что та едва не слетела с петель.

Дети сбились в кучу на узком пятачке между кроватью и стеной. Старшие обхватили младших, стараясь закрыть их собой. Семь пар встревоженных детских глаз уставились на Адамата. Один из близнецов плакал, вероятно испуганный грохотом мушкетов. Слезы текли по его пухлым щекам. Второй робко высунул голову из-за кровати.

Адамат с облегчением вздохнул и опустился на колени. Они живы. Его дети живы. Всей гурьбой они бросились к нему, и на глазах у инспектора выступили слезы. Крошечные пальчики потянулись к его лицу. Он широко раскинул руки, пытаясь обнять всех сразу.

Адамат вытер щеки. Мужчине не подобает плакать на глазах у детей. Он глубоко вдохнул, взял себя в руки и произнес:

– Я с вами. Ничего не бойтесь. Со мной солдаты фельдмаршала Тамаса.

Затем последовала вторая очередь объятий, смеха и слез, и лишь потом он сумел навести порядок.

– А где же мама? Где Жосеп?

Фаниш, вторая по старшинству, помогла ему успокоить других детей.

– Астрит забрали несколько недель назад, – сказала она, теребя длинную черную косу дрожащими пальцами. – А на прошлой неделе увезли маму и Жосепа.

– Не беспокойся, с Астрит все в порядке. Они не говорили, куда везут маму и Жосепа?

Фаниш отрицательно покачала головой.

У Адамата упало сердце, но он постарался не показывать вида.

– Они делали вам больно? Кому-нибудь из вас?

Больше всего он беспокоился за Фаниш. Ей уже четырнадцать, почти взрослая. Адамат посмотрел на ее плечи, не прикрытые тонкой ночной рубашкой, и снова облегченно вздохнул: никаких синяков или царапин.

– Нет, папа. Я слышала их разговор. Они собирались, но…