Не упусти свой шанс - Гарднер Эрл Стенли. Страница 1

Эрл Стенли Гарднер

«Не упусти свой шанс»

Глава 1

Едва я открыл дверь, как Элси Брэнд, моя секретарша, вскочила со стула:

— Дональд, Берта стоит на ушах!

— Опять?

— На этот раз у нее даже подскочила температура.

— Из-за чего?

— Из-за нового контракта. Клиент — большая «шишка» и не намерен рассиживаться. Они ждут не дождутся тебя.

— Звякни ей, — сказал я. — Скажи, что я пришел.

— Нет, нет, лети немедленно к ней. Она так приказала.

— Кто это «шишка»? Не знаешь?

— На вид очень представительный, — вздохнула Элси. — Похож на банкира или на очень богатого брокера.

— Хорошо. Пойду взгляну. Я вышел из своего кабинета, пересек большую приемную и толкнул дверь, на которой висела табличка:

Буква «Б» означала имя Берта, и в Берте без малого было 165 фунтов агрессивности. Ее отличал также стальной, сверлящий взгляд, а фигура напоминала цилиндр, челюсть выступала, как у бульдога, вдобавок она любила надувать щеки, когда стремилась произвести впечатление или запугать какого-нибудь доверчивого человека.

— Явился не запылился! — сверкнула она глазами, завидев меня. — Где тебя носило?

— Было много беготни по работе, — спокойно ответил я.

— Поздоровайся с мистером Брекинриджем, — сказала она. — Он ждет тебя почти двадцать минут.

— Доброе утро, мистер Брекинридж. Мужчина поднялся. Подтянутый, с посеребренными висками, лет сорока пяти, с аккуратно подстриженными седыми усиками и насмешливыми серыми глазами. Что касается роста, он явно превосходил меня по этому показателю на целых шесть дюймов, думаю, он был выше шести футов, и судя по ровному загару, очень любил гольф.

— Мистер Брекинридж — глава страховой компании «Универсал». Он ищет частного детектива, который смог бы выполнить одно поручение исключительно деликатного свойства, и считает, что ты — именно тот человек.

Брекинридж улыбнулся, обнажив все тридцать два зуба и давая понять, что сердечно рад нашему знакомству.

— Прежде чем прийти сюда, Лэм, я тщательно все проверил. В таких вопросах следует полагаться исключительно на компетентных людей.

Я стоял и скромно помалкивал.

Стул под массивным телом Берты заскрипел, и она повернулась к Брекинриджу:

— Вы сами введете его в курс дела или хотите, чтобы это сделала я?

— Пожалуй, сам, — сказал мужчина.

— О'кей, — заметила Берта таким тоном, словно давала понять, что у нее это несомненно получится лучше, но из вежливости к важному клиенту ей приходится уступить.

— Вот вам, Лэм, одна из моих визиток, — сказал Брекинридж, протягивая мне красивую, с тиснением, карточку, из которой я узнал, что его имя Хогер и что он президент, а также главный менеджер своей компании.

— По роду нашей деятельности нам бы подошел специалист с интеллектом выше среднего. Так уж повелось, что большинство клиентов обзаводятся частными детективами соответственно их антропологическим данным. Нам же требуется проворный молодой человек, который больше бы работал головой, а не кулаками. Мы предлагаем ему постоянное и весьма выгодное сотрудничество.

— Дональд именно тот, кто вам нужен, — проговорила Берта, и стул под ней снова заскрипел. — Я тоже так думаю, — согласился мужчина.

— Минутку, минутку, — всполошилась Берта, — вы случайно не пытаетесь сманить его к себе насовсем?

— Нет, нет, — успокоил ее Брекинридж. — Именно поэтому я и нахожусь здесь, мы лишь предлагаем мистеру Лэму очень хорошую временную работу.

— Пятьдесят баксов в день плюс всякие непредвиденные расходы, — быстро проговорила Берта. — Таковы наши расценки.

— Вполне справедливо, — заметил Брекинридж. — Мы будем платить шестьдесят.

— А что это за работа? — подал я голос.

— Нормы морали, — вкрадчиво пояснил наш клиент, — в этой стране явно не на высоте, честность не в почете, более того, если хотите знать, наблюдается некая деградация в обществе.

Мы с Бертой молча встретили столь риторическое заявление.

— В страховом предпринимательстве, — продолжал разглагольствовать глава компании, — все чаще и чаще приходится сталкиваться с мошенниками и симулянтами, которые слишком уж преувеличивают свои травмы и увечия. Сие неразумно.

— Кроме того, — воодушевляясь, разъяснял он, — неимоверно увеличилось число адвокатов, которые научились ловко использовать впечатлительность членов суда присяжных, самым бесстыдным образом раздувая страдания своих клиентов. Едва у клиента разболится голова, как тут же поднимается адвокат и начинает внушать присяжным, будто его подопечный испытывает невыразимые муки в течение двадцати четырех часов в сутки, делая упор на то, что в каждом часе шестьдесят минут, а в каждой минуте шестьдесят секунд.

— Нам подобный рэкет слишком даже хорошо знаком, — сухо вставила Берта, — и у нас свои методы борьбы с этим бедствием.

— Прошу прощения, — извинился Брекинридж. — Я забыл, что имею дело с профессионалами, отнюдь не с любителями… Превосходно. Вот в двух словах конкретная ситуация. В данный момент мы столкнулись с одним человеком, который, по нашему глубокому убеждению, является симулянтом. Он, действительно, попал в автомобильную аварию, и, между нами, компания готова выплатить ему определенную компенсацию. На каком-то этапе наш клиент признал свою не правоту, имеются улики, подтверждающие его слова… Симулянт, мужчина, которого зовут Хелменн Бруно, проживает в Далласе, в штате Техас. Он заявил, что получил травму головы во время поездки на автомобиле в результате столкновения с другой машиной, дескать, в него врезались, и теперь все симптомы якобы подтверждают наличие сдвига шейных позвонков у пострадавшего… Мне не нужно объяснять вам, что это одна из самых распространенных форм симуляции. Ведь головную боль рентгеном не выявишь. Бесспорно, при таких травмах боль бывает резкой, изнуряющей, а впоследствии становится хронической… С другой стороны, как я уже говорил, все эти изменения не поддаются обнаружению с помощью рентгена, тут невозможно однозначно говорить о факте травмы головы или об откровенной симуляции.

— Насколько серьезные последствия могут иметь такие травмы? — спросила Берта. — Я слышала, они бывают очень тяжелыми?

— Да, бывают, — согласился Брекинридж. — Конечно, получить такую травму можно даже при резком откидывают головы назад, что приводит порой к повреждению нервных окончаний в шее… Этим травмам, как правило, подвержены водители автомобилей, если в него кто-то врезается сзади. Человек не успевает напрячь мускулы шеи, и в результате смещаются шейные позвонки, рвутся черепные нервные волокна и…

Берта нетерпеливо заерзала на стуле, прервав клиента жестом на полуслове:

— Нам все это прекрасно известно. Я лишь хотела узнать, каково в этом случае отношение к ним страхователей, и что происходит после того, как установлен факт наличия такой травмы.

— С точки зрения страхователя, миссис Кул, — вздохнул Брекинридж, — после того, как подобный факт установлен, может всякое произойти.

Произнеся эту фразу, Брекинридж повернулся ко мне:

— Вот здесь на сцену выступаете вы, Лэм.

— Разве у вас не отработана система, позволяющая вытаскивать за ушко да на солнышко всех этих симулянтов? — поинтересовался я.

— Разумеется отработана, и вы примете участие в ее внедрении.

Я опустился в кресло и приготовился слушать.

— Любой симулянт, — пояснил Брекинридж, — представ перед судом присяжных, обычно прикидывается больным; его, видите ли, замучили всевозможные приступы; он жалобно стонет и охает; выглядит таким бледным и изможденным; а его красноречивый адвокат чертит тем временем для присяжных разные схемы и графики, и те на этом основании решают дело в свою пользу, теперь истца ждет куча денег, ведь, как ни как, страховые компании указывают приличные суммы в своих полисах и вполне в состоянии выплатить пострадавшему страховку… Опыт, однако, показывает, почти во всех самых худших вариантах, после выплаты пострадавшему компенсации стразу же наступало улучшение, особенно это касается нервных потрясений. Диву даешься, как быстро наступает зачастую выздоровление! Люди, в отношении которых врачи под присягой заявляли, будто те на всю жизнь останутся калеками, на следующий день после получения компенсации отправлялись в горы, сплавлялись по бурной реке, вообще становились душой любой веселой компании… Конечно, мы боремся с этой порочной практикой, в основе которой заведомый обман и фальсификация, даже разработали специальные методы. Иногда создаем для этих людей такую ситуацию, когда они вынуждены проявлять активность, и затем снимаем их на кинопленку. В суде, после того, как пострадавший заявил, что с трудом владеет рукой или едва передвигает ноги, мы демонстрируем пленку, на которой он прыгает с трамплина, плавает в бассейне, играет в теннис или бодро размахивает клюшкой для гольфа… И хотя все ясно без слов, присяжным это не нравится.