-11 как личный рекорд (СИ) - Бельская Луиза. Страница 1

-11 как личный рекорд

Луиза Бельская

1. Артель

 Прекрасна и сурова природа Алтая! Здесь горные хребты в накидках из облаков пронзают своими пиками небо, а гордые маралы жуют дикую смородину, нисколько не подозревая о том, что, кроме густых лесов, они уже давно обитают на страницах Красной книги. Со склонов, звеня и искрясь, сбегают быстрые реки живой воды, струя за струёй придавая богатейшей земле силы и долголетие.

      Земля эта непростая, волшебная это земля, на диво богатая золотом и азурмалахитом. И охраняет это сказочное изобилие издавна прославленный багряный полоз. Старожилы говорят, что им когда-то довелось увидеть блеск багряной чешуи: кому-то - среди залежей кварца в разработанном руднике, кому-то - среди зарослей багульника. Одно знают наверняка: не быть той встрече счастливой, не показывается полоз удачливым людям.

***

      Резвый грузовичок, помеченный табличкой «Люди», волею судьбы и крепкой рукой хозяина остановился у самой обочины. Вернее сказать, остановилась сама обочина, потому что дорога просто-напросто закончилась, и послушному транспортному агрегату ничего не оставалось делать, как заглушить свой мотор и немного передохнуть.

      Через пару мгновений после того, как задний борт кузова откинулся, на рыхлую колею дороги, подернувшуюся молодою травою, мягко опустились рыжие ботинки первого пассажира. Им оказался молодой человек в военном камуфляже песочного цвета. На вид ему можно было дать лет двадцать пять с хвостиком, да и по паспорту выходило столько же. Большие, серые, слегка навыкате глаза почти всегда смотрели печально из-под ровных, почти черных бровей. Взгляд получался задумчиво-одухотворенным с такими нотками дрожащей тоски, что особо сердобольные сразу впечатлялись этим взглядом, в глубине души проникаясь самым искренним участием к симпатичному мужчине. Сам обладатель томного взгляда этот эффект не любил и даже немного его стеснялся.

      Нос у молодого человека был длинным и тонким, выставленный вперед подбородок - острым и дерзким. В общем и целом весь его облик, дополненный вечно торчащими и совершенно не укладывающимися ни в какую прическу отросшими вихрами, напоминал взъерошенного филина в абсолютной депрессии. Звали молодого человека соответственно - Филиппом. И с возрастом имя и внешний вид его пришли к полному согласию и единству.

      Перекинув через плечо свой тяжелый рюкзак с пожитками и мельком осмотрев незнакомую местность, он принялся помогать своим спутникам оставлять жесткие скамейки и аккуратно спускаться на святые угодья самого Алтая.

      Вслед за ним кузов покинуло еще пять человек, пятеро мужчин различного возраста и философских взглядов на бренную жизнь, каждый - с небольшой ручной кладью и непомерными надеждами на предстоящее времяпрепровождение.

      - Что-то нас никто не встречает! - с легкой усмешкой произнес один из вновь прибывших по имени Родион, длинный и костлявый мужчина средних лет с двухдневной щетиной на несвежем лице и изрядно изжеванной зубочисткой в уголке рта. - Ого! Вот это виды! - Он присвистнул, сдвинув серую кепку набекрень, и перекатил несчастную щепку на другую сторону.

      Виды здесь и вправду радовали глаз неискушенного подобными пейзажами человека: на первом плане раскинулась большая поляна с любопытными постройками - двухэтажным деревянным домом, крепким и добротным с первого взгляда, и еще каким-то сооружением, напоминавшим гараж. Немного в отдалении находился фонарный столб; фонарь, очевидно, как и все в доме, работал от генератора. Немного поодаль начинался лес, сразу густой и темный: верхушки деревьев стояли оловянными солдатиками, только ветер мог заставить их трепетать, только огонь мог заставить их погибнуть. Но не было ветра в этот тихий майский денек, не было нерадивых туристов, которые бессовестно не потушили бы костер, поэтому в природе царили тишь, гладь да временная благодать от местных духов, которым поклонялось все коренное население. За лесом величественно поднимались горы, и выше них было только небо.

      - Сейчас встретят, - Родиону ответил самый пожилой из шестерки, сухой и очень прыткий дедок с редкой седой бороденкой и широким, чуть приплюснутым носом. Он так и просил себя называть: дед Макар. Собственно, даже если бы он не просил, то пожилого мужчину все равно бы так величали. - Наркес нас, наверное, уже с утра ожидает.

      Помимо Филиппа, Родиона и деда Макара, в лесную глухомань Алтайского края наведались еще трое: одним из троицы был низенький плюгавый человечек с мелкими и очень подвижными чертами лица, если бы пришлось представить физиономию мерзавца, то она выглядела бы именно так, как у этого человека с гордым именем Глеб; здесь же ошивался типичный мажор, неведомо ради какого перевоспитания заброшенный в это безлюдное место, где не было никаких увеселительных заведений - совсем еще юный, по всей видимости, абсолютно избалованный родителями и другими прелестями жизни, смазливый блондинистый Ярослав; был еще крепкий здоровый детина, из тех, про которых говорят: «Косая сажень в плечах». Смуглый и чернявый, как цыган, с повышенной лохматостью, как у невычесанного пса. Его фланелевая рубаха была закатана до локтей и расстегнута у самого горла, позволяя богатому шерстяному покрову выглядывать на свет божий. Вид детина имел потерянный, будто он еще до конца не поверил сам себе, что вообще очутился в подобном месте. Звали его Чича, вернее сказать, на Чичу он отзывался и даже с охотой, а по паспорту он именовался Степаном. Но четкое прозвище до такой степени прилипло к нему с самого детства, что даже при знакомстве Степа представлялся: «Мое имя Чича».

      Итак, шесть человек прибыли на заброшенный золотой прииск в самой глубине Алтайского края почти что на границе с Казахстаном, шесть человек получили официальный статус вольных старателей, чтобы испытать судьбу и добыть свое и только свое сокровище из недр богатой на драгоценный металл земли.

      - Дед, а дед, ты же здесь был уже? Был, да? - Родион хитро прищурился, подмигнул Макару с высоты своего двухметрового роста и с противным звуком выплюнул разжеванную зубочистку.

      - Твоя правда, был, не скрою. - Макар подпрыгнул на месте, поудобней перекидывая через плечо пару резиновых сапог. Он хотел еще что-то добавить, но тут же отвлекся, замечая вдалеке хозяина усадьбы.

      - О-о-о, я заколебался от этой дороги, - устало простонал Ярослав, плюхаясь в траву рядом со своим рюкзаком и обхватывая колени руками.

      Филипп фыркнул в сторону и тихо засмеялся, обнажая крупные белые зубы:

      - Это ж разве была работа? На ухабах трястись и блевать каждый час с непривычки? - Он часто заморгал и отвернулся: в глазах сильно сушило, верхние веки словно прилипли к контактным линзам - захотелось залиться каплями, но хозяин прииска к тому времени уже был в двух шагах, и Филипп решил немного обождать.