Тигр - Горин Григорий Израилевич. Страница 1
Григорий Горин
Тигр
Этот невероятный случай, эта удивительная история душевного взлета и падения младшего технолога Геннадия Лупенкова была рассказана его сослуживцем Сергеем Клягиным. Мне осталось только записать ее и расставить запятые.
«Началось все с того, что ко мне на работе подходит Лупенков и спрашивает:
– Не хотите ли вы, Сережа, с нами в цирк сходить?
Я спрашиваю:
– С кем это – с вами?
Лупенков мнется, но говорит:
– Со мной и с Зоей.
Зоя – это наша секретарша из управления, довольно красивая девица: ножки, ручки – все есть.
Я спрашиваю:
– А зачем я вам нужен, третий – лишний?
Лупенков говорит:
– Да чтобы избежать ненужных сплетен... И потом у меня с Зоей взаимоотношения только еще выстраиваются, и я с ней пока тет-на-тет несколько робею... А вы – человек тактичный: и разговор поддержать умеете и уйти, когда надо...
Я говорю:
– Ну пожалуйста! С удовольствием...
Короче, в воскресенье пришли в цирк, сели, смотрим.
Гимнастки по канатам ходят, собачки пирамиду делают, у клоуна отовсюду вода брызжет, – в общем, интересно...
В антракте пошли в буфет, пива выпили, покурили. Лупенков на Зою с обожанием смотрит, я интеллигентный разговор поддерживаю про то, про се, про искусство...
Зоя, между прочим, и говорит:
– Интересно бы за кулисы заглянуть. Посмотреть, как артисты готовятся к выступлению...
Я говорю:
– Это можно сделать. У меня сосед – циркач. Он здесь пожарником работает... Можем к нему в гости зайти.
Зоя расцвела, Лупенков меня за плечи обнимает, – в общем, направляемся к служебному входу.
Вахтер спрашивает нас:
– Вы куда?
Мы говорим.
– Вот туда.
Вахтер говорит:
– Ну проходите!
И вот мы попадаем, как говорится, в мир кулис. Действительно любопытно. Ходят полураздетые люди, бутерброды жуют, разговаривают между собой... На нас никто внимания не обращает, а мы гуляем, смотрим, соседа моего ищем.
И вот заходим в какой-то длинный пустой коридор. Мне этот коридор сразу странным показался: мрачный он какой-то был, холодноватый, лампочки тускло светят... Сделали мы по этому коридору шагов десять, как с другого конца послышалось какое-то шипение, а затем нам навстречу вышел тигр. Честно скажу, я такого тигра в жизни не видел: огромный, глаза с поволокой, пасть полуоткрыта, и в ней зубы, каждый – с перочинный нож. Наверное, какой-нибудь бенгальской национальности тигр был, потому что у нас таких даже по телевизору не показывают...
Зоя как его увидела, так и у нее сразу из груди какой-то звук вылетел типа «О-о-о!», и она на пол повалилась. Я ее поднять хочу, но у меня самого тело как проволокой стянуло, рот полуоткрылся, и я чувствую, что нижней челюстью до верхней достать не могу.
А тигр глазами повел, мяукнул, точно хмыкнул, и идет к нам. И в этот самый момент Лупенков делает шаг вперед и встает ему на пути. Телом своим, так сказать, прикрывает друга и любимую женщину.
А тигр идет. А Лупенков стоит.
А тигр хвостом по полу постукивает и идет.
А Лупенков стоит не шелохнется.
А тигр совсем близко подошел, и дыхание у него тяжелое, как при астме.
И вот тогда Лупенков делает шаг вперед и со всего маху кулаком тигру в нос как въедет!!
Тигр ахнул и к стене отскочил, а Лупенков – к нему и с левой в ухо рраз!!
Тигр кубарем покатился по коридору, но Лупенков его в два прыжка достал, упал на него, схватил за горло и душит...
Чем бы это закончилось, не знаю, но тут Зоя очнулась и закричала на весь цирк.
В коридор народ высыпал, артисты, пожарники с брандспойтами... Пустили струю воды и отбили Лупенкова от тигра.
Лупенков стоит мокрый, глаза у него горят, кулаки сжаты, куски шерсти изо рта выплевывает, а тигр прыгает у стены, фыркает и вдруг как завопит диким голосом: «Хулиганство!»
Мы обмерли.
А тигр кричит:
– Хулиганство! Вы за это ответите!.. Товарищи, расстегните меня!
Ложится тигр на спину, и тут мы видим, что у него на брюхе «молния», как на джемпере. Расстегивают тут тигру «молнию», и из шкуры выскакивает человек в трусах и майке: сам маленький, худенький, под глазом большой синяк.
– Хулиганство! – кричит этот человек, бывший тигр. – Кто сюда пустил посторонних?! Да я вам за это знаете что сделаю?!..
Я смотрю на Лупенкова, он стоит с выпученными глазами и бормочет:
– Извините, товарищ... Ошибся... Я ведь думал... Извините...
– Нет! – кричит бывший тигр. – Никаких извинений!.. Вы у меня под суд пойдете! У меня брат – юрист, я этого так не оставлю!.. Ишь, бандит, напился и тигру не дает по коридору пройти...
Тут Лупенков побледнел, а я говорю:
– Извините, товарищ артист, но он совершенно не пьяный... Мы просто в буфете пива выпили... А набросился он на вас по ошибке...
– Нет! – кричит бывший тигр. – Я этого так не оставлю... У меня жена – фельетонист... Мы этого негодяя в газете пропечатаем и с работы выгоним... Как фамилия?
– Лупенков, – говорит Лупенков, а у самого губы трясутся.
– Где работаете? – спрашивает бывший тигр и достает из-под майки какое-то удостоверение и записную книжку...
Лупенков шепотом называет наше предприятие.
– Ах вот как? – ухмыльнулься бывший тигр – Ну тогда вам хана, голубчик! Мой дядя у вас директором работает... Он вам покажет!..
Тут Лупенкова как-то всего передернуло, ноги подкосились, и он стал вдоль стены медленно падать в обморок...
В общем, на второе отделение мы, конечно, уже не пошли.
Кое-как довели Лупенкова домой, весь вечер валерьянкой отпаивали, успокаивали...
Лупенкова действительно вызывали в дирекцию, поговорили с ним строго... Но ничего, замялось дело...
Однако Лупенков стал с тех пор какой-то душевно-травмированный. Нервный стал, робкий...
Не то что тигров или львов – собак теперь боится.
Увидит на улице бульдога – и за километр его обходит.
Кто знает, с виду это бульдог, а на самом деле, может, и не бульдог и у него брат – начальник главка или что-нибудь в этом роде».