Белый Ворон: Малыш (СИ) - Щербинин Андрей Владимирович. Страница 1

Андрей Владимирович Щербинин

Белый Ворон: Малыш

Пролог

За ним пришли. С грохотом открылась дверь и надзиратель выкрикнул его имя:

— Мартер, на выход!

Его вывели в коридор, заперли уже пустую камеру и повели на казнь.

Коридор был длинный, широкий и пустой. В конце коридора виднелась решётка, за которой находилась дверь из прозрачного полипластерола. За этой дверью ждал палач, а с ним, несколько человек из Министерства Юстиции, Судебный пристав и… гильотина.

Решётка сдвинулась в сторону, дверь открылась и его втолкнули в просторный зал. Блеснул острый нож адской машины. Аппарат был проверен и готов к работе.

Осуждённый остановился и с ужасом посмотрел на это устройство. Умирать в неполные двадцать лет никак не хотелось. Нож гильотины поднят и ждёт момента, чтобы стремительно обрушиться на его беззащитную шею. Голова покатится, её подберут специальным сочком и бросят в корзину. Нехитрое устройство смоет кровь, тело переложат в контейнер сжигателя и через пол часа, все разойдутся по домам. Пойдут к своим жёнам, детям, к солнышку на небе, или тучкам — это смотря, какая погода за стенами этого каземата. А он… Он уже ничего этого не увидит.

Судебный пристав достал папку и раскрыл её.

— Спайк Мартер, — громко и чётко произнёс он, — решением суда вы признаны виновным в проведении теракта…

Этого можно было бы и не читать. Он и без того знал, в чём его признали виновным и чем решили наказать. Но Судебный пристав соблюдал все формальности. Монотонным голосом, он зачитал все пункты приговора и неторопливо открыл другую папку. Собрался ещё что-то читать. Чего там читать-то? Вон она, гильотина стоит. Нож задран к верху, только положи голову, дёрни рукоятку и — всё…

— Спайк Мартер, седьмого февраля по единому Декретному исчислению, Коллегия Верховного Суда планеты Морловия, в ответ на ваше прошение о помиловании, вынесла решение о замене смертной казни пожизненным заключением с правом досрочного освобождения после тридцатилетнего срока…

Прошение? Какое прошение? Его ж отклонили! Вот это новость! Удивительные вещи творятся порой…

Мартер поднял голову, посмотрел на пристава и провалился в синий туман… В ушах послышался протяжный звон, откуда-то донёсся плеск воды и звонкий девичий голос: «Спайк, смотри какие лыбки!». Он увидел девочку в оранжевых трусиках. Она присела на дощатый помост и водила пальчиками по воде. «Спайк! Какой ты тлусишка! Иди сюда. Это совсем не страшно. Тут лыбки!». Она щурилась от яркого солнца и манила его к себе. Он сделал шаг, нога соскользнула и он полетел вниз…

…До пола не долетел. Два конвоира успели подхватить его под руки и удержать от падения.

Пристав прервал чтение и спокойно поинтересовался:

— Где наш врач?

— Жена у него рожает, — ответил кто-то, — не пришёл.

— Не пришёл, — эхом отозвался пристав, — дисциплина тут у вас… Другого найти не могли?

— Так сказать надо было. Откуда я знал, что его помилуют?

— Я сам не знал, — пристав закрыл папку и сунул её подмышку, — час назад принесли… Чего стоите? Тащите в камеру.

Часть 1 Беглый

Глава 1

Кто-то подарил ему жизнь. Спайк не знал кто этот «благодетель» и знать не хотел. Он всё равно уже умер. Нет, физическое тело всё ещё жило. Сердце билось и голова чего-то соображала, но прежнего Спайка не было. На его месте появился другой человек. Вместо неисправимого романтика и наивного парня появилось чудовище. Спайк понял это, когда его отравляли на Агор. С пустой головой, совершенно ни о чём не думая, в сопровождении конвоя, он прошёл по коридору корвета и вошёл в четырёх местную камеру. Дверь закрылась, замки клацнули и он остался в компании уголовников.

Во время следствия и после суда, его держали в одиночке, а тут — люди. Радоваться бы, да что-то не хотелось. Спайк посмотрел на них и молча пошёл к своей койке.

— О! — поднялся худощавый парень и в полупоклоне развёл руками, — террориста подсадили!

Видимо, он исполнял роль шута. Все засмеялись. Самый рослый и здоровый поднялся с места и преградил ему путь:

— Здороваться надо.

— А ему в падлу, — подал голос третий.

Проход был закрыт и Спайк остановился.

— Дай пройти, — сказал он бесцветным голосом.

Уголовник осклабился:

— А, пожалуйста?

— Пожалуйста.

— Смотри, послушный какой, — он оглянулся на сокамерников, — ты все желания исполняешь, или как?

Спайк больше не стал разговаривать. Не размахиваясь, с самым невыразительным видом, он ударил уголовника в живот. Уголовник согнулся и раззявил рот, силясь вдохнуть воздуху. Спайк ударил его второй раз и сразу переключился на остальных. Через три секунды, все три уголовника лежали на полу. Спайк переступил через них и с прежним невыразительным видом, взобрался на свободную койку. Улёгся на спину и прикрыл глаза.

Вот так штука! Он первым напал на человека. Это действительно было странно. Раньше никогда ничего подобного не бывало. Ни в детдоме, ни в школе, ни к Академии. Он никогда первым не бил. Да и вторым — тоже. Если его били и получали в ответ, то не от самого Спайка, а от кого-то из его друзей. В школе это был Гарри Клестарка, который своими мощными кулаками оберегал его от врагов. И Спайк, без малейшего смущения бегал к нему за помощью: «Гарри, — говорил он, утирая то слёзы и что-то склизкое из под носа, — меня бьют». Гарри бросал свои дела и шёл разбираться. Иногда, в результате этих разбирательств, на его лице появлялся синяк, или два, а случалось, что и всё его лицо опухало и приобретало фиолетовый цвет. Гарри это не смущало. При следующем случае, он поднимался и шёл разбираться с очередным обидчиком. Кулаки у него были огромные. В классе он был самым мощным пацаном. Мог шутя подхватить двух девчонок на плечи и под всеобщий визг, унести на два этажа выше.

В школе Спайк ничем особым не выделялся. Вместе с Гарри иногда прогуливал уроки, из-за чего в детдоме выслушивал нравоучительные речи воспитателей, бегал по коридорам, дразнил старших девчонок, сверстниц дёргал за косички и получал от них книжкой по голове. По успеваемости он был учеником средненьким, едва переваливался с одной тройки на другую. И всё из-за его несносного характера. Сидя на уроке, глядя на учителя, он совершенно не слышал о чём ему говорят. Он улетал куда-то в небеса, играл сам с собой в «танчики», чем нередко смешил весь класс. Увлекаясь, он вдруг начинал громко «стрелять», изображая взрывы подбитых им «танков». Немного повзрослев, Спайк забросил «танчики», но начал играть в шахматы. Для этого он устраивал их у себя на коленях и делая вид, что решает примеры, передвигал фишки по игровому полю. На уроках по физике, он вообще почти всё время сидел спиной к учителю, потому что позади него сидела девочка с которой он разговаривал на всякие интересные темы. Его пробовали перевоспитывать, но ничего путного из этого не получалось. Исправляясь в одном, он неизменно «портился» в другом. Он мг прийти без учебников, или не взять на урок тетради. Во время контрольной, уставиться в окно и замечтаться о каких-то своих невероятных подвигах. Например, о том, как в один прекрасный день он станет «крутым» парнем. Таким «крутым», что один, на глазах множества девчонок, расправится с множеством врагов. Ну и, конечно же, все девчонки станут любить его, вздыхать и писать ему всякие любовные записки. А нечестно получается. Другим в классе пишут, а ему нет.

В Академии Космоспасателей, драться Спайка научили. Но даже на «контрольных линиях», когда ему приходилось сражаться с «врагами», он дрался не по-настоящему. Что не говори, а всё равно, это были всего лишь учения. А тут, в камере этапного корвета, состоялась его первая настоящая драка. Всё получилось так, как он мечтал. Он оказался настолько «крут», что один расправился с тремя врагами. Только девчонок рядом не было и любить его после этой драки никто не будет.