Против течения (СИ) - Рогов Борис Григорьевич. Страница 1

Борис Григорьевич Рогов

Против течения

ПРОЛОГ. ВОЛЧЬЕ ЛОГОВО

Сиденье подо мной качнулось в последний раз и замерло. Красный автобус «PolskiBus» благополучно прибыл в городок Кентшин. Это последняя остановка на пути домой, завтра я должен пересечь границу в Безледах — Багратионовске, чтобы попасть в российскую часть Восточной Пруссии. За три дня хочу исследовать тевтонские крепости на территории этого анклава. А сейчас надо ехать в Вольфшанце. Это одна из ключевых точек путешествия, посвящённого тайнам сумрачного прусского гения.

Кентшин — чистенький польский городок с красными черепичными крышами, запахом кофе и свежей травы, затерянный среди лесов Вармии.

Первоначально в этих местах обитали прусы. Археологи обнаружили в Кентшине какие-то следы древних прусских святилищ, что свидетельствует о необычных свойствах этого места. Тевтонские рыцари старались возводить замки именно в таких местах. Так Раст превратился в Растенбург.

В этом, наверное, причина строительства бункера Гитлера. Буддистские ли советники, оккультисты ли Гиммлера из Аненербе [1] или еще кто указал точку в десяти километрах восточнее Растенбурга. Где и был сооружён целый комплекс фортификационных сооружений, получивший название «Волчье логово».

Согласно учению буддистов-ламаистов, каменное сооружение — инструмент, который помогает человеку, подсоединятся к другим мирам. Бред, конечно, но посетить таинственное место я планирую.

Ярко по майски светит солнце. Одинокая таксувка несётся по пустынной дороге. Лес становится гуще, но просёлок внезапно сменяется шоссе из ровных бетонных плит. Две скалы из бетона вырастают по бокам, а за ними виднеется серая пирамида, поросшая мхом. Еще через полминуты такси останавливается перед невысокими воротами с вывеской музея и рекламой окрестных услуг. На всю дорогу ушло всего четверть часа.

Из посетителей — только группа бундесов [2] с гидом. Руки у гида так и порхают над головой, сбивая меня с настроя. Хочется побыстрее миновать туристическую зону и начать собственные исследования.

Место не простое. Очень странные ощущения. Создают особенную атмосферу надписи на немецком: «Achtung! Die gefаhrliche Zone. Bewegen sich nur auf dem ausgeschilderten Weg» [3]. На и польском и английском языках тоже есть, но первым в глаза бросился немецкий… В голове звучит лай собак и отрывистые гортанные выкрики.

Немцы при отступлении в ноябре 1944 года взорвали все, что смогли. Тоже титанический и бессмысленный труд. Сейчас нагромождение обломков среди кустов лещины создаёт странное ощущение. Словно погружаешься в глубины времени. Циклопические обломки бетонных блоков напоминают Мачу-Пикчу [4], Та-Пром [5] и пирамиды Гизы одновременно.

Необычность самой местности подтверждает ещё один интересный факт — ни советское, ни союзное командование за годы войны так и не смогли установить точного местонахождения главной ставки Гитлера. На «Вольфшанце» не упала ни одна бомба. Как будто природа набросила на бункер гигантскую шапку-невидимку.

Руины бункеров отгорожены от экскурсионных троп проволочным заграждением. Снимать с дороги совершенно не интересно, да и снято-переснято поколениями посетителей тысячи раз. Долг исследователя требует, поэтому зайти за барьер всё-таки придётся. Аккуратно перелажу через ограждение, проверяю, нет ли за мной «хвоста», и углубляюсь в дебри.

Лес встречает запахом болотной сырости и звонким комаринным гулом. Под травой толстый слой опавшей хвои и прошлогодней листвы. Жарко и душно. Я раздвигаю ширму из еловых лап и, перед глазами открывается невероятный вид.

Мощные обломки бетона, поросшие мхом и какими-то кустами. Толстая плита опирается только на боковые конструкции. Заглядываю осторожно внутрь. Рваные пакеты, пивные банки, и прочие «признаки цивилизации», темно, пыльно и грязно. Нет, внутрь не хочется.

Я поворачиваюсь к бункеру лицом и начинаю выстраивать кадр. Одновременно осторожно ощупываю землю ногой. Отклоняюсь то влево, то вправо. Делаю шаг назад, и вдруг что-то трещит прямо под опорной ногой. Резко пытаюсь перенести вес на другую ногу, но и под ней опора проваливается. Дёргаюсь, пытаясь выскочить, но тщетно, только боль пронзает шейный отдел. Я проваливаюсь в темноту. Короткий удар затылком обо что-то твердое. Свет меркнет. Сознание покидает тело…

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ГЛАВА 1. ОЧЕНЬ ДЛИННЫЙ ДЕНЬ

Холод осеннего утра пробрался под простыню. Вчера вечером, после дневных 24 градусов было жарко. Зато ночью резко похолодало. Пришлось вставать и закрывать форточку. Не помогло. Комната успела остыть. Похоже, что лето кончилось на один день раньше.

Наверное, из-за резкой смены погоды мне приснился какой-то странный сон. Будто бы мне уже много-много лет, у меня взрослые дети и даже внуки. Я иду по Красному проспекту от собора [6] до ТЮЗа [7]. По сторонам смотрю редко. Все узнаваемо, но какое-то другое, как часто бывает во сне. Над зданием обкома вместо красного флага трепещут на ветру непонятные полосатые, один, похож на голландский [8], а второй на итальянский [9], но на центральном белом поле что-то странное нарисовано. Что точно, мне с земли не видно. За типографией виднеется башня какого-то небоскреба синего цвета с двумя шпилями. Во сне это в порядке вещей. За березами бульвара всплыли странные изогнутые поверхности из стеклянных треугольников. Напоминает то ли бутон тюльпана, то ли кочан капусты. Красиво! Прямо посреди проспекта стоит маленькая симпатичная церковка с золотым куполом и крестом. Купол смотрится очень неплохо… И это в СССР — стране победившего атеизма… Вот ведь, что может присниться при переходе от лета к зиме!

Вставать не хочется, но лежать холодно. С кухни доносится шкворчание. Мама уже что-то жарит. Вот бы оладушки, они у нее здорово получаются.

После ночи под белым одиноким парусом, лезть в воду не хочется, но надо! Я еще в мае решил, что надо-надо обливаться по утрам и та-ра-рам! Поэтому подставляю тело под холодные спицы. Ух-х-х-х! Класс! Зажмуриваю глаза и подставляю лицо.

Стоп!

Что-то щелкнуло в голове. Почему я в старой квартире родителей? Это же Юлькина квартира сейчас. Почему стены в ванной покрашены синим и только до половины? Почему я здесь, а не у себя дома? Господи, сколько странного… Где Лёля? Что с ней? Спокойствие! Только спокойствие! Будем рассуждать спокойно. Жена попала в больницу, а я ночую у сестры? Допустим, что так, но Лёва лет 10 назад сделал ремонт, объединив ванную и туалет в просторный санузел. Ничего не понимаю! Холодная вода бьет в лицо, отгоняя последние обрывки ночного сна. Холодно! Я наконец догадываюсь посмотреть в зеркало.