Холодная ночь, пылкий влюбленный - Грегори Джил. Страница 26

— Он будет разочарован тем, как его здесь встретят, и очень скоро, — процедил сквозь зубы Куинн.

Море не понравился его угрожающий тон.

— Пообещай, что ты дашь ему возможность все объяснить, прежде чем ты… Прежде чем ты…

— …снесу ему башку? — услужливо подсказал Куинн.

— Вот именно, — с трудом проговорила Мора. — В доме и без того полно работы, насколько я понимаю, а тогда придется драить пол шваброй, отмывать от крови, да еще и труп закапывать!

Куинн засмеялся, но его смех прозвучал резко, с надрывом.

— У тебя слишком доброе сердце для этих мест, Мора Джейн, — заметил он, придерживая коней под кронами деревьев. Здесь, под скалой, надежно укрытых пышной растительностью, их точно не увидят от дома. — Тебе придется стать пожестче, дорогая.

— Я достаточно жесткая, — заверила его Мора. — Жить в Нотсвилле с Джаддом и Хоумером — не чай пить.

— Тогда почему ты беспокоишься о каком-то бездомном бродяге? От таких одни неприятности. Вот тебе первый урок. Запомни его.

Ее глаза вспыхнули, когда он снова помог ей спуститься на землю.

— Ты тоже был для меня незнакомцем, когда появился в Нотсвилле.

Его серебристо-серые глаза загорелись.

— Значит, ты понимаешь, что я имею в виду? Если бы ты выставила меня тогда, то сейчас нас бы с тобой тут не было.

Мора отвернулась, делая вид, будто смотрит на ручей, в надежде, что Куинн не заметит, как больно задел ее.

— Погоди. Я вовсе не хотел, чтобы это так прозвучало. — Он откашлялся. — Это вышло как-то неправильно. Только… Ну ладно, забудь, что я сейчас сказал.

— Нет. Ты прав. — Мора медленно повернулась к нему и посмотрела прямо в лицо. — Я должна была тебя выгнать. Я совершила ужасную ошибку.

— Я совершил ошибку похуже.

— Похуже? Что может быть хуже? Мы женаты, и скоро родится ребенок, и ты…

Он нахмурился.

— Продолжай. Я — что?

Он наблюдал за ее лицом, его взгляд был напряженным; он замер и, не отрываясь, смотрел на Мору, словно пытался проникнуть в ее мысли, в ее душу и прочитать там то, что его интересовало.

— Ты не хочешь оказаться здесь со мной даже больше, чем попасть в яму с гремучими змеями! — Ее лицо вспыхнуло.

— Это не совсем верно. — Куинн протянул свою большую руку и убрал своенравную прядь со щеки Моры. Он вдруг обнаружил, что смотрит в ее ласковые, темные от беспокойства глаза и не может отвести от них взгляда. — Ты выглядишь намного лучше, чем гремучая змея. И ты не кусаешься. Сейчас, — добавил он и неожиданно для себя очень нежно погладил ее по щеке. — Я вообще не собирался сюда приезжать.

— Нет?

Прежде чем он смог ответить, оба услышали внезапный хруст веток.

Куинн мгновенно отпустил Мору и оглянулся, загораживая ее своим телом. Выхватив «кольт», он прицелился.

— Замри! — приказал он ей тихо.

Всадник в штанах из оленьей шкуры сидел верхом на ло; шади в десяти футах от них. Он пораженно охнул и открыл рот. — Слезай с лошади, только не торопясь, — приказал Куинн.

У него за спиной раздался испуганный шепот Моры:

— Не стреляй в него, он же совсем мальчик.

Юнец соскочил с коня, причем слишком торопливо, на взгляд Куинна, но даже и не подумал спрятать шестизарядный «кольт» в кобуру, болтавшуюся на бедре. Молодой человек выглядел лет на семнадцать. Высокий, стройный, с темно-каштановыми волосами, которые небрежно свисали из-под шляпы; его прищуренные синие глаза смотрели непокорно, гладко выбритая квадратная челюсть выдавала гордеца и упрямца.

Парень хорош, подумал Куинн, оглядывая незнакомца. Худой, довольно робкий, но явно стремится доказать что-то миру и самому себе, подумал он, вспоминая время, когда сам хотел того же.

Но парень бросил на Куинна такой угрюмый и сердитый взгляд, что от него могло свернуться молоко. Правда, в этом взгляде опытный человек заметил бы и настороженность, а за дерзостью его голоса скрывалась болезненная бравада.

— Не будь здесь женщины, вы были бы уже покойником! — закричал парень. — Вот единственная причина, почему вы еще дышите, мистер. Я не хотел рисковать и задеть леди.

— Единственная причина, почему ты еще дышишь, — это то, что леди мне велела не стрелять в тебя. — Куинн слегка приподнял револьвер и теперь целился в плечо парня. — Брось оружие на землю, и без разговоров.

— Еще чего! — Парень стиснул зубы. — Если я это сделаю, то что вас удержит от выстрела? Вы тогда меня пристрелите. Я скорее брошусь с утеса, чем отдам вам свое оружие, мистер, так что забудьте об этом.

Куинн выстрелил в грязь ему под ноги. Пуля прошла в дюйме от сапога парня. Он невольно отскочил назад.

— Брось оружие! — снова приказал Куинн.

— Нет, Куинн, больше не стреляй! — Мора выглянула из-за мужа, чтобы получше разглядеть паренька. — А если промахнешься и случайно попадешь в него? Любому совершенно ясно, что он никакой не бандит.

— Мора, стой там, где стояла, и не высовывайся…

— Нет, я не буду стоять. Почему вам не поговорить, прежде чем один из вас ранит другого?

— Послушайтесь эту симпатичную леди, мистер, — паренек с дерзкой усмешкой посмотрел на Куинна, — если сами не можете понять, что для вас лучше.

Куинн высокомерно фыркнул; он уже был почти готов оставить свою отметину на этом юном наглеце, чтобы отучить его от чертовской дерзости, особенно когда тот стоит под дулом его револьвера.

— Я жду.

Под зловещим взглядом Куинна усмешка медленно сползла с лица юноши, уступив место презрительной гримасе. Если бы взгляд парня мог убить, то Куинн сейчас был бы на шесть футов под землей. Но все-таки парень наконец, глубоко вздохнув, бросил свое оружие на землю.

— И что теперь? — Он сунул руки в карманы и уставился на Куинна.

— Для начала ты расскажешь, кто ты такой и почему покусился на мою собственность.

— Вашу собственность? — Парень посмотрел на него и высокомерно рассмеялся. — Черт вас побери, мистер! Вы лгун. Это не ваша собственность.

Пуля просвистела в дюйме от его колена.

— Эй! — Голос парня сорвался от внезапного испуга, он завопил и отскочил назад. — Черт побери, что вы делаете?

— Я был бы тебе премного обязан, если бы ты не ругался при моей жене, — холодно сказал Куинн.

Мора снова выступила вперед.

— Куинн, довольно. Ты пугаешь мальчика, и я бы не хотела…

— Пугает? Кто, черт возьми, вам сказал… О, прошу прощения, мэм. — Парень торопливо извинился, потому что лицо Куинна напряглось и он снова поднял «кольт». — Ладно, ладно, — пробурчал парень. Он осторожно покосился на револьвер Куинна, его лицо утратило былую дерзость. — Может, это и впрямь ваша земля. А может, и нет. Я провел тут пару недель. Было не похоже, что это место кому-то принадлежит, никто не прикасался к этой земле много лет. Откуда мне знать, что эта развалюха не брошена? Я ничего там не сломал, черт побери, там теперь стало ничуть не хуже, чем было, и ничего не украл. Но так или иначе, у вас есть документ о том, что она ваша?

Улыбка Куинна могла бы заморозить солнечный луч.

— Этот револьвер подтверждает, что земля моя.

— О, Куинн, в самом деле, — тихо сказала Мора. — Разве мы не можем разобраться как люди? Совершенно ясно, возникло недоразумение. Всякому видно, что для нас этот юноша не представляет никакой опасности, так почему бы тебе не…

Она не договорила, так как берег ручья взорвался выстрелами. Куинн налетел ястребом на Мору, сшиб ее на землю и навалился на нее всем телом. Он загораживал ее собой, даже когда поднял револьвер и выстрелил в чернобородого гиганта на пегой лошади, летевшего к ним сквозь деревья.

Парень, приникнув к земле, выхватил свой шестизарядный револьвер и обернулся. Он тоже выстрелил в здоровяка. В воздухе остро запахло порохом.

Но всадник продолжал мчаться к ним. Куинн увидел, что его дробовик нацелен на растянувшегося в грязи юнца.

Куинн снова нажал на курок. На сей раз гигант откачнулся назад и с грохотом свалился на землю. Лошадь, не сбавляя скорости, неслась вперед; потом, дрожа и фыркая, остановилась возле фургона.