Факультет по связям с опасностью (СИ) - Петровичева Лариса. Страница 10

— Сдохни, падаль! — прокричал чей-то звонкий, дрожащий от возбуждения голос. — Сдохни!

Один из тараканов, мелкий и юркий, харкнул в Егора дымящимся сгустком слюны. Рарог увернулся, и сгусток, прокатившись по земле вонючим шаром, разбрызгался по траве. Карину схватили за руку и потащили к общежитию — это была та самая блондинка из библиотеки. Судя по ее побелевшему, но решительному лицу, она смогла совладать с паникой.

— Бежим! — услышала Карина ее голос, а потом горячий кулак стукнул девушку между лопаток, и Карина свалилась на дорожку, даже не успев понять, что падает.

***

— Тихо, тихо. Не дергайся, больно будет.

«Не хочу открывать глаза», — подумала Карина. Тихая тьма обморока, в которой она плавала большим серым китом, была гораздо приятнее реального мира, в котором существуют драконы и светящиеся тараканы.

— Да не дергайся ты!

Ей действительно стало больно — так, что Карина открыла глаза и со сдавленным шипением села на койке. Елена, сонная, сердитая, в белом халате поверх спортивного костюма, с неудовольствием произнесла:

— Сейчас попустит.

Карина огляделась — похоже, она угодила в лазарет. Белые койки, отделенные друг от друга раскрытыми планками жалюзи, запах лекарств, негромкие голоса, теплый мягкий свет небольших ламп, отражавшийся в сверкающем кафеле пола… Откуда-то отвратительно несло горелым — должно быть, из самого дальнего угла, где за стенкой жалюзи ворочалось и сдавленно стонало что-то огромное. Елена встала и, удовлетворенно кивнув, приказала:

— Теперь лежи. Спи.

— Лен, а что это было? — негромко спросила Карина. Соседка поджала губы.

— Прорыв, — сказала она, и по ее виду было понятно, что Елена сейчас не собирается вдаваться в подробности. — Бывает. Спи.

Карина кивнула и попробовала улечься поудобнее, но спину тотчас же окатило такой волной жгучей боли, что девушка не удержала слез. Елена помогла ей устроиться на кровати так, чтобы не задевать раненого места и снизошла до объяснения.

— Тхаамор в тебя плюнул. Ничего, я все счистила, доживет до свадьбы.

— Спасибо, — испуганно прошептала Карина. Вот, значит, как называются эти тараканы… Карине хотелось, чтобы соседка поняла, насколько она признательна за заботу, но никакие слова не шли на ум, и Карина смогла только повторить: — Спасибо, Лен. Все живы?

Елена кивнула.

— Да. Завтра собрание не в девять, а в час. И лекций не будет.

Карина не могла не улыбнуться — нет худа без добра. Елена улыбнулась на прощание и неслышно удалилась. Вздохнув, Карина закрыла глаза. Сейчас ей больше всего хотелось уснуть, чтобы воспоминания об этом невероятно долгом дне стали мягче, сгладились и не так язвили. Конечно, о том, как мирный вечер вдруг стал полем боя, не забудешь вот так сразу, но, может быть, станет не так больно думать о нем.

Когда Карина почти провалилась в пуховую перину сна, ее вдруг наотмашь хлестнула мысль: а ведь Эльдар был в лесу за полчаса до Прорыва. Чем он там занимался?

Глава 3

Первое сентября

Эльдар и Ваня вернулись в блок заполночь: разговаривали о произошедшем с коллегами и успокаивали перепуганных студентов. Люда сидела на диванчике в гостиной, задумчиво глядя в томик рассказов Куприна, но не могла заставить себя перевернуть страницу. Чашка чаю, стоявшая на столе рядом, так и осталась нетронутой.

Тхааморы, сияющие тараканы, были реальны. Как и человек, умеющий превращаться в дракона. Как и юноша, почти мальчик, швыряющий сгустки пламени. Мир, конечно, познаваем, но видит Бог, это было слишком. Люда не знала, чего хочет: то ли собирать вещи и пешком отправляться в Дербенево, чтобы уехать отсюда на первом же автобусе, то ли остаться в сказочной стране, пусть сказки и страшные. Когда ее соседи, негромко переговариваясь, вошли в блок, она уже приняла решение.

— Так, а это что такое? — с ходу спросил Эльдар. Его посеревшее лицо казалось высеченным из камня: ни одной эмоции. Ни единой. Только усталость.

— Что? — вопросом на вопрос ответила Люда. Ваня ткнул указательным пальцем в сторону соседки и ответил:

— Да на плече у тебя.

Люда покосилась на свое левое плечо и только сейчас заметила, что батник там прорван, и клетчатая ткань пропиталась кровью. Эльдар подошел и без всяких церемоний стал рассматривать рану: теперь, когда к ней прикоснулись твердые ледяные пальцы, Люда почувствовала боль, как от ожога.

— Плюнул? — устало спросил Ваня. Эльдар кивнул.

— Да, но почти не задел. Сейчас прочистим, будешь, как новенькая.

Люда ощутила мгновенную слабость в ногах и странную тошноту. Значит, эта тварь все-таки зацепила ее — а она тогда подумала, что основной удар пришелся на зазевавшуюся первокурсницу, у которой ядовитый плевок тхаамора обварил всю спину. Девушку надо было вести в общежитие, и Люде как-то даже не пришло в голову позаботиться о себе…

Ваня принес из комнаты коробочку с какими-то мелкими темными пузырьками, этакий алхимический набор в миниатюре, пластиковый стаканчик и вскрытый тюк ваты, и Эльдар, приказав Люде снимать рубашку, принялся со знанием дела смешивать дурно пахнущее зелье. Увидев, что она искренне смущена, он нахмурился и произнес:

— Свои люди, Людмила Васильевна, стесняться нечего. А плевок тхаамора — это как яд у паука. Размягчает мясо и медленно превращает в питательный супчик.

Люда чуть не выпрыгнула из батника. Эльдар довольно кивнул и принялся медленно, с усилием протирать ссадину на плече — маленькую, чуть больше ногтя.

— Легко отделалась, — сказал Ваня. Он плюхнулся в кресло и, заложив руки за голову, сообщил: — Геворг Ашотович, кстати, сказал, что если хочешь, то завтра можешь ехать домой. По большому счету это не твои проблемы. Неустойку он выплатит.

Эльдар молчал. Сосредоточенно вкручивал ватную подушечку в ссадину. Отвратительный запах зелья вдруг стал легким, в нем появились отчетливые жасминовые нотки.

— А если я не захочу? — спросила Люда, обернувшись к Эльдару. По его губам скользнула почти незаметная улыбка, но Люда все же увидела ее и почему-то обрадовалась.

— Тогда со второго числа начнешь вести пары, — промолвил Эльдар и убрал вату. — Все, отдыхай.

Сказать это было проще, чем сделать. До рассвета Люда проворочалась в кровати, то проваливаясь в сон, то выныривая на поверхность, и, когда ровно в семь зазвонил будильник, Люда невольно вздохнула с облегчением и отправилась на кухню варить кофе.

Время до торжественного собрания пролетело незаметно. Прическа, в меру строгая, в меру легкомысленная, почти незаметный макияж, платье, привезенное специально для праздников — приготовившись и посмотрев на себя в зеркало, Люда увидела очаровательную молодую женщину с лукавым блеском в глазах, мягкой улыбкой и готовностью свернуть горы. Что ж, она решила остаться в сказочной стране, ее новые друзья этому рады, значит, все будет хорошо.

Актовый зал был полон. Преподаватели заняли первый ряд, первокурсники, робкие, разодетые в пух и прах, испуганно теснились на галерке, второй курс, повидавший разные виды, сидел в центре настолько важно, что Люда не могла не улыбнуться. Заметив впереди растрепанные дреды Вани, Люда прошла к нему и едва сдержала смех: библиотекарь оделся в строгий костюм с дорогим и стильным галстуком, и контраст с неформальной прической был, мягко говоря, забавным.

— А ты не смейся, не смейся, — сказал Ваня, когда Люда села рядом. — Праздник есть праздник.

Люда заметила, что на нее смотрят с искренним уважением. Поймав взгляд болтливой толстушки, которая ехала с Людой в колледж, Ваня негромко пояснил:

— Тебе всеобщий респект. Человек без способностей не задал деру, а помогал другим, да еще и остаться решил. Реальная вещь.

Люда пожала плечами. Она не видела ничего особенного в том, что вчера приволокла раненую студентку в общежитие и сдала на руки комендантше. Посмотрев по сторонам, Люда нашла пострадавшую девушку среди студентов; та поймала ее взгляд, улыбнулась и помахала рукой.