Мета-Игра. Пробуждение (СИ) - Сугралинов Данияр. Страница 17

— Итак, господа, время вышло! — объявил Шелдон Максимус. — Вопрос был следующим: «Возможно, самым ярким подтверждением пророческого дара Нострадамуса является тридцать третий катрен четвертой центурии: «Юпитер соединится более с Венерой, чем с Луной, появившись в белой полноте. Венера, скрытая под белизной Нептуна, поражена Марсом, посредством мелкого белого зерна». Какое событие предсказал Нострадамус?» Ваш ответ?

Генка поднял руку, команда умолкла, и капитан объявил:

— Мы считаем, что Нострадамус так предсказал начало Второй мировой войны.

— Ответ принят! — Глаза Шелдона как-то очень по-человечески, ехидно блеснули. — И он неверен! Верный ответ: Нострадамус предсказал открытие планеты Нептун. Вы ответили правильно на шестьдесят один процент вопросов, что является тридцать первым показателем в текущем рейтинге города…

— Пауза! — крикнула Таня. — Мотя здесь!

Она заметила меня первой, а вслед за ней головы ко мне повернули и остальные. И следом произошло то, чего я совсем не ожидал. Ребята по-настоящему обрадовались, всей гурьбой подступили ко мне. Юрец орал что-то радостное, девчонки ахали, я сразу попал в объятия Тани с Олей, а Генка радостно хлопал меня по спине. Два других члена команды были мне известны только заочно — они учились на другом факультете. Они просто стояли рядом и, не зная, что делать, улыбались. Нейроморф подсказал, кто из них кто — звали их Максим и Дмитрий.

Гена, распихав девчонок, обнял меня так крепко, что у меня хрустнули кости, а потом отошел и покачал головой:

— Это как вас там в больнице кормили? Ты в плечах шире меня стал, а был тощий как стручок!

— Да ладно? — ревниво не поверил Юрец, подошел и пощупал мне бицепс.

Я вздохнул — сговорились они, что ли? То Вова меня щупает, то Юра.

— А вы чего не на парах? — спросил я.

— Какие пары, старик? — воскликнул Генка. — Мы — единственная команда универа, пробившаяся через квалификационные раунды городского турнира! Нам сам ректор дал разрешение готовиться!

Юра, закончив тискать мой бицепс, вынес вердикт:

— Не, как был дохлым, так и остался. Ну… Может, немного поправился, а так…

Внезапно всем захотелось узнать подробности, а Юра сразу же предложил отметить мое выздоровление. Причем сейчас же, хотя было еще утро.

Я попробовал отказаться, но тут же подвергся атаке всей команды «брейнштормеров» и пообещал себе, что сегодня — ладно, но с завтрашнего дня с головой ухожу в учебу и поиски работы. Второе рождение наполнило меня бешеным желанием не терять времени. Посижу с ребятами — и домой, грызть гранит науки и впитывать терабайты видеолекций. На том и порешили. Только Генка попросил:

— Моть, ты подожди пару минут, мы еще один вопрос прогоним и пойдем. Хорошо?

Согласившись, я сел за парту и с интересом прислушался к вопросу Шелдона Максимуса:

— В пятидесятых годах двадцатого века вербовочным лозунгом военно-морского флота США была фраза: «Хочешь увидеть мир — вступай в военно-морской флот!» Вскоре среди американских пацифистов родился другой лозунг: «Вступай в армию, если хочешь увидеть мир, встретить много интересных людей и…» — Шелдон сделал паузу. — Закончите фразу.

Таймер начал отсчет с шестидесяти секунд. Ребята начали говорить одновременно, обсуждая версии.

— Пацифисты, пацифисты! — задавал направление обсуждения Генка.

— Ну, эти против войны, за мир, — выдал Макс.

— Подружиться с ними? — предположила Таня.

— Версия, — кивнул Генка. — Еще, еще!

— Слишком просто, — заявила Оля. — В чем подвох?

— Увидеть мир, встретить интересных людей и… — задумался Дима. — Обменяться значками? Влюбиться?

— Ага, ты еще скажи «трахнуть», — гоготнул Юрец.

— Версия, — записал Генка. — Четыре версии: подружиться, обменяться чем-то, влюбиться, заняться любовью!

— Точно! Занимайтесь любовью, а не войной! — воскликнула Оля. — Это был их лозунг!

— Осталось три секунды! — постучала по столу Таня.

Из любопытства я решил проверить, сработает ли моя Эрудиция в поиске ответа на такой вопрос. М-энергии хватало, и через мгновение я получил ответ. И не сдержавшись, выкрикнул:

— Убить их!

— Что? — не понял Генка.

— Время вышло! — громогласно объявил ведущий и повторил вопрос. — Ваш ответ?

— Отвечает Матвей, — вдруг заявил капитан. — Давай, Мотя, жги!

— Э… — От неожиданности я затупил на пару секунд, но собравшись, ответил: — Наш ответ: убить их.

— И это… — торжественно протянул Максимус, искоса поглядев на меня, словно мог действительно хоть что-то видеть, будучи простой голограммой. — Правильный ответ! «Вступай в армию, если хочешь увидеть мир, встретить много интересных людей и убить их». Вы ответили верно на шестьдесят три процента вопросов, что является тридцатым показателем в текущем рейтинге города, четыреста восемьдесят шестым в рейтинге страны, шесть тысяч…

— Закончить игру! — объявил Генка.

Максимус попрощался и скрылся в недрах смартфона. Капитан спрятал его в карман джинсов, ухмыльнулся и спросил:

— Ну что, идем праздновать?

— Идем! — закивали остальные и, с шумом сдвигая стулья и парты, поднялись.

Мы направились к выходу из аудитории, и я ощутил, как мне на плечо опустилась тяжелая Генкина рука:

— Слышь, Моть, а ты молодец! Может, к нам в команду? Для начала запасным, а там посмотрим. Ты как? Ребята, думаю, против не будут, а призовой фонд стоит того, чтобы побороться…

— С удовольствием, — обрадовался я.

Попасть в университетскую команду по «Брейншторму» — это же сбывшаяся мечта! Раньше меня туда никто и не подумал бы взять, из-за косноязычной речи я слыл тормозом. К тому же это повысит мою ценность для ректората, а значит и шансы остаться в универе.

— Я за! — подняла руку Таня.

— Я не против, — поддержала ее Оля. — Я даже всеми руками за!

Она вдруг потрепала меня по волосам:

— Мотька! Как же я рада, что ты выздоровел! Ты большой молодец!

Я почувствовал, что тону в глазах нашей Оли. В них я увидел искреннюю радость за меня. И теплоту.

Пока я рефлексировал, выяснилось, что Макс и Дима тоже проголосовали за. Юрка сначала воздержался, но потом нехотя, под напирающими взглядами девчонок, поднял руку.

— Единогласно! — заявил Генка. — Поздравляю, Матвей, ты в команде!

***

С ребятами я посидел не час и даже не два. Полгода больничного одиночества разбудили во мне дикую жажду общения. Мой искренний интерес ко всему, что они рассказывали, сделал из меня очень приятного для всех собеседника, и вскоре я был обласкан и осыпан пожеланиями поскорее возобновить учебу и успешно сдать экзамены.

Смущали только постоянные подтрунивания Юры, который, казалось, совсем не замечал изменений во мне и продолжал вести себя так, будто я все тот же Матвей с плохой речью и дергаными движениями.

— Сам доберешься? — заботливо спросила Таня. — Может, тебя проводить?

— Доберусь, — заверил я. — Раньше, когда хромал, добирался же как-то. А сейчас выздоровел, стал нормальным…

Юрец вдруг ни с того ни с сего захохотал, показывая на меня пальцем. Я, недоумевая, посмотрел на него в ожидании объяснений. Отсмеявшись, он сказал:

— Дружище, ты только не обижайся, но за такое короткое время это не лечится. Ты все еще хромаешь и все так же… — Он замялся, увидев нахмурившегося Генку. — В общем, и говоришь ты, может, и понятнее, но все равно как будто с кашей во рту. — Юра скривил рот и спародировал: — Уаньше када хуомал…

Я опешил. Сразу после выписки я проверял речь и походку, записывая себя на камеру, и особых недостатков не заметил. И то и другое стало обычным, ничем не хуже, чем у остальных.

— Не слушай его, Моть, — вмешался Гена. — Юрка сегодня что-то не то съел и совсем потерял чувство юмора. Иди, мы тут с ним сами разберемся.

Юрец рассмеялся:

— А-ха! Поверил? Видел бы ты свое лицо, Матвей! А-ха-ха!

— Дурацкая шутка, — вырвалось у меня.

— Ты идиот, Горкин? — взорвалась Оля и накинулась на Юру с кулаками. — Человек с того света вернулся, а ты тут шуточки идиотские…