Размышления русского боксёра в токийской академии Тамагава, 3 (СИ) - Афанасьев Семён. Страница 14

- Но они есть? - уверенно уточнил Маса.

- Но они есть, - соглашаясь, кивнула она. - Я банально не понимаю. С другой стороны, начинаю думать, что и с этими вашими выборами всё может быть не так просто.

- Твоё мнение: нам с тобой непосредственно что-то угрожает? По итогам драки с Кано?

- Не от неё, - поморщилась Цубаса. - Она как раз затаится либо сбавит обороты. Наверное. Меня больше беспокоит, что в той же полиции перестают работать аксиомы, которые лично я всю жизнь считала незыблемыми. В этой связи, чем больше твои точки опоры и чем глубже они, тем ты устойчивее.

- Ты поэтому намекнула, что за этим семинаром что-то стоит?

- Ух ты. Догада, - беззлобно подтрунила над одноклассником Кимишима. - И часа не прошло. ДА. Это даёт тебе достаточно серьезный общественный ранг "Друг полиции". Если бы ты учился в другом месте, или имел ввиду карьеру в погонах, это было бы офигенным бонусом при заключении первого государственного контракта.

- А-а-а, понятно, - разочарованно вздохнул одноклассник. - А я думал, что-то серьёзное...

- Ты дурак?! - не выдержав, в конце-концов вскипела красноволосая. - Это и сейчас огромный бонус в глазах правоохранительной системы! Пример: если ты треснешь патрульного ещё раз, и он пойдет в суд, дело будет рассматриваться как между двумя равными! Как между полицейскими!

- А так бы...?

- А так бы - ты оказывал сопротивление сотруднику на службе! Или насильничал в его адрес, - хихикнула Цубаса. - Совсем другой тип разбирательства, в общем. Так-то, мало на что годится. Ну, будь ты взрослым, от дорожных штрафов за рулём можно было бы отбиваться через раз.

- Пока неактуально, - опять вздохнул товарищ.

- В глазах юстиции, эта грамота делает тебя своим. - Продолжила, игнорируя его слова, Кимишима. - Какая у тебя самая большая проблема за последнее время? Считай, это мой тебе вопрос на засыпку, - добавила одноклассница, с грустью замечая, что друг неумолимо погружается в собственные размышления.

- Много было проблем, - ожидаемо протормозил Асада.

- В суде был дважды, с полицией общался тоже не один раз, плюс по мелочи, - напомнила Цубаса. - Типа, что состоишь на учете, как сын своего отца. В общем, семинар с грамотой - эдакий талон "своего", для правоохранительной системы.

- Его так легко выдают?

- Вообще нелегко. В Информационной Академии за такую бумажку все бабы были бы твоими, - уверенно заявила красноволосая. - Если бы ты им предложил её. От первого курса и до последнего, все бабы, включая записных девственниц!

- А чего тогда Садатоши так легко с документом расстался?!

- А чувство вины. Что-то там произошло между ним и патрулями, что ему очень не понравилось. Он как будто перед собой оправдывался, не перед тобой, - задумчиво пояснила младшая Кимишима, прокручивая в голове детали разговора ещё раз, вместе с выражением лица и мимикой полицейского.

Когда мы выходим на улицу, почти никого не обнаруживаем.

Цубаса указывает взглядом на припаркованную машину представителя девятого бюро, в которой они сидят вместе с отцом и о чем-то оживленно беседуют.

Родитель, мельком скользнув по нам взглядом, машет мне рукой: дескать, не до тебя. Проходи дальше.

- Ну, иди так иди, - ворчу себе под нос, после чего обращаюсь к подруге. - Слушай. С одной стороны, дисциплина есть дисциплина. Тренировки пропускать нельзя. С другой стороны, я только что уже четыре раза потренировался, хотя и чуть-чуть по другой программе... Как скажешь - сделаем. Можем вернуться обратно.

- Вот ты хитрый! - натурально возмущается она. - Какое подлое перекладывание ответственности! Ладно, погнали к Икару, - добавляет красноволосая уже совсем другим тоном, подхватывая меня под руку. - Чё-то мне вообще в спортзал сейчас не хочется, особенно в этот... Если хочешь, могу завтра с тобой на гребешка махнуть. Там сто процентов будет время, помашем, чем придётся. Я руки имею ввиду!

Мать Икару была удивлена.

Во-первых, её дочь и не думала впадать в депрессию, то и дело глядя на часы на стене. И это было неплохо.

Во-вторых, накануне её проведывали одноклассники, и даже ночевали вместе с нею у стены (дочь едва призналась).

После визита подруг, дочь полдня терроризировала лечащих врачей, выпрашивая у тех какую-то смешную модернизацию палаты. В итоге, заскочивший часа в четыре разнорабочий споро прикрутил к стенам и спинкам кровати вращающиеся блоки, после чего медсестра принесла манжеты и тросы.

- Зачем это всё? - мать, несмотря на тяжелейшее горе, никоим образом старалась не выдать своих настоящих эмоций, изображая чистое любопытство.

А может быть, не совсем изображая?

- Народ чуть позже придёт, заниматься будем, - отмахнулась дочь, уничтожая принесенную из дома еду.

В больнице кормили весьма неплохо, потому госпожа Иока удивилась про себя ещё раз: хороший аппетит есть хороший аппетит.

Скользнув взглядом по ногам дочери, накрытым одеялом, она не выдержала и всхлипнула.

- Эээ, ну завязывай, - дочь сжала губы в узкую полоску и весело подвигала бровями, словно комический актер из классического театра. - Мам, всё будет хорошо!

- Да, конечно. - Иока-старшая, отвернувшись, быстро воспользовалась носовым платком по назначению.

В этот момент двери палаты без стука открылись.

- Привет, болезная! - прозвучал от двери молодой девичий голос, не в меру весёлый.

Мать Икару обернулась и увидела красноволосую девочку (новенькая, вспомнила женщина). Следом зашёл светловолосый парень, вообще какой-то европейской внешности.

- Мы сегодня целый день в бегах, потому держи из кулинарии... - одноклассница принялась деловито расставлять на приставным столике упакованные в одноразовую посуду блюда из вечерней кухни. - О, здравствуйте! - она, наконец, заметила и Иоку-старшую, стоящую возле окна у дальней стены.

- Здравствуйте, - на чистом японском вежливо поздоровался и парень. - Мы одноклассники, пришли надолго.

Икару переглянулась с красноволосой и они обе прыснули, отводя взгляды.

Видимо, манеры парня были им уже хорошо знакомы.

- Я мама Икару, как вас зовут? - вежливо напомнила вошедшим об этикете женщина.

После чего с удивлением поймала себя на том, что тягучая тоска из души куда-то испарилась.

- Асада, Масахиро, - махнул рукой парень, поворачиваясь к многофункциональной кровати и принимаясь активно натягивать тросы на блоки, а манжеты - на лодыжки дочери.

- Кимишима, Цубаса, - в отличие от него, красноволосая подруга хотя бы коротко поклонилась. - Извините его. Он тормоз и дурень порой, рядом с хорошими манерами не ночевавший. Но он очень добрый, тоже любит Икару и искренне хочет помочь.

- Занимайтесь, чем планировали, - разрешила женщина, с замиранием сердца отмечая загоревшийся огонек интереса в глазах своего ребёнка.

- Мам, нам будет не очень удобно при тебе, - заявила нахально Икару в следующую секунду.

- Э-э-э... - рука светловолосого застыла в воздухе на половине дороги к очередному блоку.

- М-м-м... - в такт ему замечала назвавшаяся фамилией Кимишима.

- Пожру пока? - продолжила удивлять собственную мать пострадавшая, быстренько перекладывая бумажные пакеты себе на ноги.

- НЕТ! - одновременно почти что крикнули её одноклассники, заставляя более старшую женщину подпрыгнуть от резкого звука.

- Вначале нагрузка! - безапелляционно заявил пацан.

- По итогом циклических повторений - бонусы из пакета! - подхватила красноволосая девочка.