Пират. Безумный мир - 1 (СИ) - Бобков Владислав Андреевич. Страница 33

Рой попытался его пнуть, но в темноте промахнулся.

— И что, по-твоему, это того стоило? — после паузы серьезно спросил Андрей от чего Рой разом замер, растеряв всю свою веселость.

— Честно? Не знаю. Моя семья очень негативно относится к пиратам по вполне определенным причинам. Если они узнают, что я стал одним из них, то есть уже нас, то они проклянут саму память обо мне. С другой стороны, это ли не та жизнь, о которой я так мечтал? Да, она воняет кровью и дерьмом, но ведь в такие моменты как сейчас, когда ты преодолел все, что в тебя бросила судьба, это ли не самое сладостное чувство?

— Без трудностей на нашем пути, победы были бы не такими великими. — понимающе кивнул Андрей.

Они оба замолчали, наслаждаясь окружающим спокойствием и тихими звуками моря. Шумом волн, ударяющихся о доски баркаса, легким скрипом веревок и натягивающейся от ветра парусины.

И, конечно, грандиозным в своем великолепии открытым небом. Какую бы форму не имел этот мир, но он вполне себе имел звезды, которыми можно было любоваться вечность.

— Слушай, я тут хочу сделать тебе очень важное предложение, которое изменит твою жизнь в лучшую сторону. Ты практически больше не будешь работать на кого-то, а почти что станешь сам себя хозяином. Всего-то и надо вложить…

С подобными предложениями Андрей Князев научился разбираться еще на Земле. В этом случае главное максимально доходчиво донести до собеседника свою мысль, чтобы он понял каждый скрытый смысл, что ты вкладываешь в свои слова.

— Пошел нахер.

Глава 16

Если бы Андрея Князева спросили, на что походит длительное путешествие на баркасе, то он, не задумываясь, сказал бы: «На отсидку в тюрьме наподобие Черного Дельфина».

И в этом сравнении был бы даже кое-какой смысл. Во-первых, ни о каких прогулках на баркасе не могло быть и речи. Твой максимум это встать, размять спину и сесть обратно.

Во-вторых, никаких развлечений кроме осточертевшей уже на пятый день игры в кости не было и не могло быть.

Да, кто-то может сказать, что в отличие от того же Дельфина есть еще общение. Но этот человек явно не представлял, какая может быть атмосфера на лодке, затерянной в море, в котором вполне себе вольготно плавают самые разные чудовища.

Да, поначалу пираты еще пытались делиться историями из жизни или разного рода морскими байками, но очень скоро все они поняли, что большинство «баек» сконцентрировано на смерти тех моряков, что с ними столкнулись. А трудно продолжать рассказывать столь кровавые истории, если любая из них может разразиться прямо с тобой.

Кроме того, если хотя бы половина из них была правдивой, то этот мир был еще более неприятным местом, чем Князев мог подумать.

Огромные подводные монстры считались здесь как нечто, что хоть и опасное, но вполне себе рядовое событие.

Выбирающиеся на сушу гигантские крабы, которых расстреливали из пушек береговые гарнизоны. Титанических размеров водные змеи, кракены и осьминоги, охотящиеся за кораблями и погибающие от руки плодовиков или сильных бойцов.

Кроме того, в этом мире имелись виды, которые на Земле жили исключительно на суше. Взять хотя бы тех же морских кроликов, обожающих жить на мелководье и в больших коралловых рифах.

А кроме безобидных кроликов и им подобных были еще, так называемые, подводные львы. Огромные твари, лишь немногим не достающие по размерам до слонов. Со львам же их роднил лишь кожаный, раскрывающийся как у плащеносных ящериц капюшон и похожая форма черепа.

Отдельную же категорию занимали, так называемые, мистические истории. Слушая их, Андрей с удивлением замечал отсылки на паранормальные события своего собственного мира.

Даже не смотря на все, что он уже увидел, Андрей относился к ним очень критически.

Чего хотя бы стоят те рассказы, которые касались мертвецов, столь упорно цеплявшихся за жизнь, что продолжавших плавать по морям даже после смерти?

Как было сказано выше, Андрей не верил в эти россказни.

Как же он ошибался.

Шла вторая неделя их плавания. Замученные однообразием всего происходящего пираты лишь недавно отложили весла, которыми прибавляли ход судну.

Погода в этот день резко испортилась, от чего сверху лил противный моросящий дождик. Закутавшиеся в свои тряпки пираты усиленно пытались сохранить хоть какое-то тепло под пронизывающими ледяными ветрами.

Парус то и дело хлопал на ветру, то полностью натягиваясь, то наоборот опускаясь. Если бы не почти попутный ветер, то Рой уже отдал бы приказ убрать парус в связи с приближением бури.

Но им все же везло. Буря прошла стороной, а их задело лишь самым краешком. В ином случае для них бы это был смертный приговор.

Именно в ту секунду они и услышали пение. Вначале оно было еле слышным, похожим на шум волн и завывания ветра, срывающего бледную пену с верхушек морских гребней.

Но с каждой секундой оно становилось все отчетливей.

И чем сильнее пение становилось, тем больше морские волки нервничали.

— Проклятье! — закричал Курт Тис, перекрикивая особо мощный порыв ветра. — Гребанный торговец, готов поклясться своей душой, это именно он наложил на нас проклятье! Удача словно отвернулась от нас, позволяя каждой нечисти в этих морях нас хорошенько трахнуть!

— Курт, вы знаете, что это? — ветер чуть утих, позволяя Рою говорить нормально. — Кто вообще может петь в такую погоду?

— Сейчас и узнаем, — вместо Тиса мрачно хмыкнул Блэк, кивнув в сторону на вопросительный взгляд Роя. — Я бы уже начал готовиться к бою.

Словно специально в небесах сверкнула молния и спустя пару секунд до них докатился гром.

Повернувшиеся вслед за Роем пираты стиснули рукояти сабель и топоров, ведь там, вдалеке, вполне можно было различить темные очертания приближающегося корабля.

Самое же страшное было в том, что на таком расстоянии толком нельзя было бы услышать даже грохот пушек, не то, что чьё-то пение.

Однако они прекрасно слышали этот нежный, переливчатый голосок, способный принадлежать лишь милой девушке или, максимум, молодой женщине.

Никто даже не пытался менять курс или пытаться оторваться, ведь это было бесполезно.

Приближающийся корабль имел серьезное превосходство в скорости, а во-вторых… Судя по направлению ветра и тому, в какую сторону были направлены его собственные паруса, ему было плевать на движение воздуха.

И чем ближе этот корабль приближался к ним, тем ощутимей чувствовались различия в поведении моря.

Бьющие в баркас волны успокаивались, пока и вовсе не превратились в мертвую, ровную гладь. Рвущий паруса ветер тоже стих, сменившись пугающим штилем.

Вокруг же, за сотню метров от них, словно ничего не произошло, погода продолжала своё буйство.

Пение единственного голоска уже давно пополнилось парочкой новых певцов. Кроме того, им вполне чётко подыгрывала скрипка и еще несколько неизвестных Андрею инструментов, с каждой секундой игравших всё громче.

Вскоре они все получили возможность получше рассмотреть приблизившийся корабль.

Память Джека склонялась к тому, что это была каравелла. Относительно небольшой кораблик с тремя мачтами на чуть больше ста человека экипажа.

Тут же Андрей наконец понял в чем была странность происходящего, и заключалась она полном в отсутствии пушек. В этом мире немногие могли себе позволить подобную безалаберность.

Сразу было видно, что корабль находился в ужасном состоянии. Большая часть парусов хоть и надувалась потусторонним ветром, но зияла огромными дырами, а борта облупились и обросли целыми зарослями ракушек.

— Это же цирковой корабль, — тихо прошептал один из матросов, но его услышали все. — Вон, даже их характерные знаки уцелели. Что же это творится…

Но все это померкло после того, как каравелла сделала невозможно резкий поворот и наконец показала свой второй борт, точнее, его почти полное отсутствие.