Чёрный меч (СИ) - Булавин Иван. Страница 24

— Так что у тебя заряжено? — снова спросил я.

Женя так и держал в руках переломленное ружьё.

— Посмотри.

Заряжена была пуля, если правильно рассмотрел, жакан, отлично на крупного зверя, хотя, с учётом калибра, даже перебор.

— Закрывай, — скомандовал я. — Теперь взводи курки. Вот эти, которые сверху, ага, молодец, теперь приклад упирай в плечо и целься.

— А тут мушки нет, — растерянно заявил он, повернувшись ко мне.

— Конечно нет, это ведь обрез, — я вздохнул. — Тут расстояние метров десять, а то и меньше. Попробуй уже без мушки. Вот по этой линии горизонтально.

— А куда целиться?

— В шею, — сказал я, но тут же поправился, вспомнив о стрелковой подготовке моего спутника, точнее, о полном её отсутствии: — лучше в грудь, тогда точно убьёшь.

Выстрел, сноп пламени и дыма, отбитые напрочь перепонки, Женя, летящий спиной вперёд в сторону леса, и олень, летящий в другую сторону с выпадающими внутренностями. Вот это ружьё, с длинными стволами можно пять слонов зараз пробить. Прошлый хозяин, видать, крепкий был.

Я помог стрелку встать, после чего мы пошли осматривать добычу. Олень был крупный, столько мяса мы не съедим точно. Впрочем, оно ведь тут не портится или портится очень медленно. Вот и будем постепенно подъедать, кто знает, сколько времени волшебник будет с книгами возиться. У него ведь гугл-поиска нет, придётся все книги перебирать, а некоторые в процессе пролистывать. Если вообще не забудет про нас.

— И как его разделать? — спросил Женя, нарезая круги вокруг трупа животного.

— Сначала надо спустить кровь, — с важным видом сказал я.

— Так вон она, — он указал на лужу крови, пуля прошла точно через сердце, оставив дыру, в которую можно просунуть кулак, даже два кулака. — Думаю, там крови не осталось.

— Ну, тогда давай снимать шкуру, — сказал я, вынимая нож.

Свежевание и потрошение оленя отняли у нас около двух часов. Потом мы, измученные работой, принялись за готовку. Наломали дров, благо, их тут достаточно, разожгли большой костёр, а через полчаса там уже булькал котелок с наваристым супом из потрохов. Отдельно нанизали на деревянные прутья куски свежей вырезки, которые пожарим чуть позже, когда будут угли.

Попутно встал вопрос об источнике воды. Еды, допустим, у нас хватит на неделю и даже больше, а воду нам где брать? С другой стороны, старик не стал бы жить в засушливом месте. Или у него в пещере есть родник? Пришлось потратить время на разведку местности, но оно того стоило. Если пройти дальше вдоль склона, то там с горы спускался небольшой ручеёк. Достаточно, чтобы умыться и наполнить фляги. Единственным недостатком был ветер, который здесь бушевал с прежней силой. Ну и отлично, есть мысль здесь задержаться.

Когда наступила ночь, которая в этот раз пришла почти вовремя, мы валялись на подстилке из веток. Женя, разумеется, валялся в эйфории от укола, а я просто разомлел от обильной сытной еды и небольшой порции коньяка, который решил не экономить. Оленина оказалась слегка суховатой, но даже так удовлетворила бы вкус любого гурмана.

Когда начал наваливаться сон, я подбросил дров в костёр, а потом повернулся набок. Не знаю, что с нами будет завтра, а потому буду ценить редкие моменты счастья.

Поляна у дома волшебника была местом безопасным, если уж волки сюда не заходят, то всевозможная нечисть точно не сунется, у них на белую магию аллергия. Но даже так полностью расслабиться я не мог, ружьё лежало рядом, а револьвер я спрятал под подушку, в роли которой выступил вещевой мешок.

Волки, кстати, никуда не делись, несколько особей болталось где-то за пределами поляны. Но к нам они попасть не могли, поэтому сейчас активно жрали то, что есть. Перед сном я отнёс в лес всю оленью требуху, которую мы есть точно не станем. Вот и пусть поедят, что бог послал.

В последний раз глянув на ночное небо, я увидел луну. Вот только луна была не такая, рисунок был другой, а цвет вместо жёлтого был серебристо-голубой. Впрочем, стоило мне перевернуться на другой бок, как в глаза стала светить другая луна, теперь уже привычного вида, правда гораздо меньше земной, зато более яркая.

Наплевав на астрономию, я прикрыл глаза воротником куртки, покрепче прижал к себе ружьё и спокойно заснул.

Глава двенадцатая

На поляне мы прожили, вопреки заверениям старого мага, не три дня, а целых пять. Я уже стал подумывать, что у старика склероз обострился, а потому он про нас благополучно забыл. Уже стал прикидывать, что через пару дней стоит собирать вещи и валить отсюда, глядишь, что-то ещё интересное найдём.

Но к вечеру пятого дня (условно, день тут был понятием растяжимым, время измеряли с помощью сна), когда мы отдыхали в шалаше (пришлось построить, поскольку погода тут переменчива, и временами начинался противный мелкий дождь), из скальной стены вышел Евстафий, который выглядел довольным собой, а под мышкой держал толстую книгу в кожаном переплёте.

— Добрый вечер, — сказал я, вставая. — Вы что-то узнали?

— Да, кое-что узнал, — он осмотрелся, отыскал взглядом ствол поваленного дерева и присел на него. — Пришлось, знаете ли, повозиться, но оно того стоило.

— Мы слушаем, — тут же подключился Женя.

— Так вот, начну издалека. Когда-то давно, точнее сказать не могу, жил да был один маг, не такой, как я, но тоже довольно сильный. Это был маг-артефатор, только он, помимо магической начинки, в вещах ценил красоту и надёжность. Из его рук выходили настоящие шедевры, которые при этом выполняли и магическую функцию. Например, в источнике описан чайник, который выпускал из себя воду, которая давала человеку невидимость. Простая вода, но, стоит её вскипятить в этом чайнике, человек, выпивший хотя бы кружку, становился невидимым на полчаса. Тот, кто покупал эти вещи, знал об их свойствах, но потом люди умирали, вещи терялись, меняли хозяев, а об их магических свойствах забывали, что приводило к многочисленным конфузам.

— Интересно, — сказал я, пользуясь паузой.

— Более чем, — согласился старик. — Так вот, под конец своей жизни он по каким-то причинам поссорился с богами. Не знаю, в чём была причина, возможно, он сам хотел оказаться среди них, источник этот вопрос освещает как-то невнятно. Но боги его, что называется, поставили на место, заключив в подземелье, где не было ничего, кроме камня и тьмы.

— А питался он чем? — тут же спросил Женя.

— Сложный вопрос, источники обычно это не освещают. Так вот, сидя взаперти, он не оставил своих планов на победу, а потому захотел создать оружие. Мы ведь помним, что он умел делать любые вещи и начинять их магией.

— А из чего делать оружие, если вокруг ничего нет? — спросил я.

— Вот именно, как говорится в книгах, он несколько лет просидел во тьме, размышляя над этим вопросом. А потом придумал. Он создал оружие, настолько мощное, что им можно сразить бога. Это был меч, не знаю точно, как он выглядит, знаю только, что материалом послужила сама тьма. А потом он занялся его магической зарядкой. Как оказалось, этот меч приобретёт свою мощь только тогда, когда напитается душами. То, что вы назвали странным словом экспа. Той силы, что была дарована мечу изначально, хватило, чтобы с его помощью разрушить стены темницы и сразить стража ворот. Страж этот описан по-разному, где-то это великан с двумя головами, которые спят по очереди и не отвлекаются от охраны, в других источниках он описан, как огромный змей с крыльями, также есть упоминания о тёмной фигуре в плаще, под которым клубилась сама тьма. Но это, в общем, неважно. Важно то, что маг вырвался на свободу. Оставалось только закончить подпитку меча.

— Но не дали, — сказал я.

— Именно, боги выследили его и убили, по другой версии он убил себя сам, а душу заключил в меч. Боги пытались уничтожить артефакт, но не смогли. Тогда они спрятали его в одном из дворцов, где его стерегли верные слуги.

— И не устерегли? — уточнил я.

— Разумеется, да и сами боги со временем потеряли интерес к такому оружию. Мир бури слишком велик, чтобы обращать внимание на всё, тем более что меч в своём состоянии был им не опасен. Потом, некоторое время спустя, сроки я не указываю, потому что полноценного измерения времени у нас нет, этот меч похитил один человек, прославленный герой, который хотел приобрести оружие, с которым можно охотиться на драконов.