Доктора вызывали? или Трудовые будни попаданки (СИ) - Марей Соня. Страница 18

— Конечно, как скажете.

Невольно вспомнилось, как на практике в больнице доктора говорили студентам: “Ну вы, ребята, печатайте истории болезни, а мы пойдем обедать”. Так и нейра Бовилл нашла, на кого скинуть скучные хлопоты. Мне показалось, она даже рада моему появлению здесь. Вчера я успела убедиться, что рабочих рук в госпитале действительно не хватает, а немногочисленные благие сестры выглядят измученными тяжелой работой.

— Главный лекарь уже появился? — спросила, не теряя надежды встретиться с этим человеком. Детям нужно скорректировать лечение и попросить выписать рыбий жир.

Бовилл кивнула и принялась раздевать рыжую девятимесячную девчушку. Та попыталась ухватить ее за нос, а, когда это не удалось, захныкала.

— Да, пришел утром. Но сейчас он занят, поэтому не стоит лезть к нему с непрошеными советами, — осекла меня сурово, а потом обратилась к малышке: — Что-то ты горячая, запарилась, что ли? И потница, похоже, высыпала.

— Где?

Я приблизилась и склонилась над малышкой, провела пальцами по коже.

— Ну ка, милая, покажись мне…

От того, что я увидела перед собой, прошиб холодный пот. Или я вчера не заметила первых признаков, или они появились только ночью? Кожа девочки, действительно, была горячей, а мелкую сыпь на щечках издалека можно было спутать с ярким румянцем. Сыпь покрывала и шею, и грудь с боками тела, сгущаясь в локтевых и паховых сгибах. Причем ее не было в области носогубного треугольника.

Бовилл вместе со мной внимательно осматривала пациентку.

— Ох, боги! Только не говорите мне, что это краснуха! — взмолилась она, хватаясь за свою необъятную грудь.

— Да нет, это не она. Это…

— Так, я за главным лекарем, нейтом Кварлом! — Бовилл поболтала руками в тазу с мыльной водой, наспех вытерла передником. — А ты жди здесь. Запомни, ни слова поперек! — и вылетела прочь.

Пока благой сестры не было, я осмотрела остальных, тщательно моя руки после каждого. Подобные признаки были еще у девятерых детей. У кого-то они оказались выражены больше, у кого-то меньше. От бессильной злости хотелось выругаться, но я сдержалась. Только скарлатины не хватало! Заболевание, которое успешно лечили в нашем мире, в прошлые века уносило множество жизней, особенно если учесть дурные условия.

Детские инфекции очень заразны, если заболеет один, с большой вероятностью заболеют и остальные. А их всех держат в одном помещении! Двадцать человек! Они уже давно проконтактировали друг с другом, остальное — дело нескольких дней. А тот несчастный мальчик с рахитом снова плакал и тянул ко мне ручки.

В палату вошел мужчина с густыми полуседыми усами и короткой бородкой, в строгой черной форме и с чемоданом под мышкой.

— О, Бовилл, у тебя новая помощница? — мазнул по мне взглядом. — Повезло. И что тут у вас? Показывайте.

— Я нашла одинаковые признаки у половины детей, нейт Кварл, — сказала, но тот пропустил мои слова мимо ушей, словно я была пустым местом.

Он считал частый пульс, давил на участки сыпи стеклянным шпателем, недовольно хмурясь, осматривал горло и миндалины маленьких пациентов.

— Точно, нейра Бовилл. Это краснуха, — заключил лекарь и покачал головой, будто вынося приговор.

В нашем мире тоже долгое время скарлатина считалась одной из форм краснухи, а не отдельным заболеванием. Скорее всего, здесь будет так же.

— Это не краснуха, — я рискнула вставить слово и встретила удивленный взгляд главного лекаря.

— Вы будете со мной спорить? — спросил, не веря своим ушам. — Вы? Ваше дело исполнять предписания, а не ставить диагнозы, дорогая.

— Я уже с таким сталкивалась, когда помогала своему наставнику, одному опытному…

Нейт Кварл не дал мне договорить. А на что я надеялась? Никто не станет слушать девчонку, взявшуюся непонятно откуда.

— Больным давать много пить, по три капли жаропонижающего, если набухнут лимфатические узлы, смазывать ртутной мазью.

— Узлы лучше не трогать, — снова возразила я, рискуя быть выгнанной взашей. — Иначе может начаться сепсис.

Я пыталась говорить медленно, не сводя с него взгляда. Обращалась к магии, спящей внутри и надеялась, что у меня все получится. Я просто обязана его убедить!

Кварл удивленно вскинул бровь.

— А что вы предлагаете, милочка? Оставить все как есть и потом вскрывать? Гноекровие, так или иначе, возникает у половины. С этим ничего не поделаешь. Вам еще учиться и учиться. Прежде у нас не было таких строптивых помощниц, правда, Бовилл?

Та с готовностью закивала, посылая глазами знаки заткнуться и не отсвечивать.

У меня не вышло убедить его, здесь я пока бессильна. Уголек говорил, что слабые ментальные маги могут влиять лишь на людей со слабой волей, а этот лекарь не выглядел внушаемым и ведомым. Что ж, я не оставлю попыток с ним побороться, даже если придется снова потревожить печать.

— Но ведь есть пенициллин! Ну хотя бы лошадиная сыворотка…

Ей лечили до открытия антибиотиков, и даже успешно. Я надеялась что, может, в этом мире ее тоже открыли?

Если сначала я видела в глазах нейта Кварла легкую насмешку, то теперь в них отразились раздражение и злость. Он захлопнул свой чемодан, скрестил руки на груди и принялся меня отчитывать:

— В последние годы лекари и ученые как только не изгаляются над пациентами! Каждый день появляются новые лекарства, вон с месяц назад в гильдии испытывали новое обезболивающее, и знаете что? У больного случился разрыв сердца прямо на операционном столе! — по тону и лицу его было видно, что я наступила на больную мозоль, так он эмоционировал. — Умные лекари предпочитают использовать методы, проверенные десятилетиями. А этот пенициллин выпустили только недавно, его “отец” — чокнутый ученый Сальвадор Эйле, выскочка с непомерными амбициями. Я ему не доверяю, к тому же, пенициллин слишком дорого стоит! Так что обильное питье и ртутная мазь — лучшие лекарства! И еще, никто из детей не должен покидать этих стен, не хватало мне заразу по госпиталю таскать. И сами потом помоетесь, когда закончите работу.

С этими словами главный лекарь гордо покинул палату.

— Слышала указания Кварла, Аннис? — спросила нейра Бовилл и для убедительности погрозила пальцем. — Надо выполнить их в точности, а я проконтролирую. Мне показалось, что у тебя голова на месте, девка ты толковая. Так что помни, ответственность за жизни этих детишек лежит на тебе! Если что учудишь, нас выгонят вместе, а я пока не планирую терять работу.

Я согласно кивнула. И решила, что буду делать только то, что считаю нужным.

Когда-то давно я читала книгу врача и писателя Вересаева, где он рассказывал о начале своего нелегкого медицинского пути. В память врезался эпизод, где он, совсем еще зеленый и неопытный, лечил тяжелобольного скарлатиной мальчика. Он не знал, что, втерев в лимфоузлы ртутную мазь, даст инфекции распространиться по всему телу с током лимфы, и гнойные очаги вспыхнут во всех органах, что окончательно добьет пациента.

Поэтому плевать на Кварла и на мнение нейры Бовилл, главное это спасти детей.

Вместе с лекарствами благая сестра притащила ящик с баночками для анализов и устаревший аналог градусника для измерения температуры тела — его здесь называли термоскопом. С величайшим трепетом, будто несла, по меньшей мере, королевский скипетр, она вручила мне деревянную шкатулку со стеклянной трубочкой внутри. По форме та напоминала толстую шариковую ручку, один конец которой закрывал латунный колпачок, а в другом собиралось серебристое вещество, так похожее на ртуть. Снаружи была нанесена шкала с делениями.

— Смотри не разбей новейшее изобретение! — велела Бовилл строго. — Термоскоп один на весь госпиталь, нейт Кварл заказал аж из столицы. Небось ни разу таких не видела?

Я покачала головой, рассматривая инструмент. Не лишним было узнать, как он работает, и нейра, подобрев, все показала и рассказала на примере одного крикливого мальчугана. В принципе, термоскоп работал так же, как и привычный мне термометр. Все же прогресс этот мир не обошел, но меня удивляло, как магия и почти современные изобретения могут так тесно соседствовать с невежеством?