Торговцы живым товаром. Афера «Бьютимейкер» - Чейз Джеймс Хедли. Страница 63

Время шло. Дарк заказал второй стакан, а потом и третий. Фасберже поднялся и вышел из бара, но через несколько минут вернулся. Вскоре поднялась с места Мери и направилась к выходу. Проходя мимо Дарка, она выразительно поглядела на него.

Он не спешил и еще с минуту сидел, не отрывая глаз от газеты. Затем, едва заметно потянувшись, как будто устал сидеть, свернул газету, засунул ее в карман и вышел в коридор.

Мери ждала у выхода в вестибюль. На миг она прильнула к нему всем телом, крепко, почти конвульсивно, схватила за плечи…

— Пол, — прошептала она. — Я едва дождалась вас. Они совсем опутали меня.

— Вы можете выйти отсюда?

— Пока Виллерби здесь — нет. Он должен следить, чтобы я ни с кем не встречалась. Может быть, поздно ночью, когда он пойдет спать… скажем, где-то около часа…

— Я буду ждать вас поблизости, — пообещал Дарк. — Мы сможем поехать ко мне, а потом я отвезу вас обратно, пока Виллерби будет еще спать.

— Благодарю… — произнесла она. — Пол, я… мне так недоставало вас…

— Мне вас тоже, — тихо сказал он. Затем легонько поцеловал ее.

— Я должна идти, — прошептала Мери. — Они могут что-то заподозрить.

— До встречи, — сказал он.

Она торопливо пошла по коридору.

Дарк, не спеша, прошел вестибюль, вышел на улицу и направился к своей автомашине, думая о том, не слишком ли завладела его чувствами красавица Лора Смайт. Но, как ни странно, его совсем не волновала совершенная красота девушки. Для него она была, как прежде, просто Мери Стенз, и сама мысль о том, что за ней ухаживает Фасберже, была нестерпима.

XV

На свидание она опоздала. Прошло уже столько времени после условленного часа, что Дарк, неподвижно сидя в машине и выкуривая сигарету за сигаретой, начал уже думать, не оказался ли Виллерби более твердым орешком, чем они рассчитывали. Наконец без десяти два она появилась у выхода из танцевального зала отеля, тщательно кутаясь в меховое манто. Дарк открыл ей дверцу и повел машину в направлении Найтсбриджа. Дорогой они почти не разговаривали.

Уже в квартире, когда Мери сбросила манто, Дарк смерил ее оценивающим взглядом. На ней было темно-зеленое платье, новое и дорогое с виду, которое выгодно оттеняло ее лицо и фигуру. «Наверно, доктор Рафф уже закончил свой опыт, — подумал он. — Вряд ли можно добавить еще что-нибудь к этой совершенной красоте».

— Это уже завершающая стадия, Пол, — сказала Мери, когда он наполнил рюмки. — Осталось еще недели две, а может быть, и неделя. Они решили, что будет лучше держать меня в отеле под охраной, потому что мною заинтересовалась пресса.

— Я знаю. Имел случай разговаривать с Джефкотом из «Диспетч».

Мери медленно тянула херес.

— Пол, — спросила она с беспокойством, — вы все еще хотите опубликовать этот репортаж?

— Конечно, — твердо ответил Дарк.

— Вы… вы считаете, это благоразумно?

Он с удивлением поднял на нее глаза.

— Я хочу только спросить, — продолжала Мери, — чего вы хотите этим достичь? Рекламный трюк — обыкновенная вещь, и далеко не все другие фирмы чисты с точки зрения этики… Разница лишь в том, что этот трюк непосредственно касается меня.

— Да что это вы, Мери?

Она придвинулась ближе и серьезно заглянула ему в глаза.

— Я слишком много теряю. Пол. Если говорить откровенно, фирма «Черил» дала мне то, что я никогда в жизни не имела. Когда-то я пробовала стать актрисой, и меня постигла неудача. Теперь положение изменилось. Этот опыт мог бы открыть передо мной неплохое будущее.

— Но это будущее при всех условиях останется за вами, — заметил Дарк. — Пострадать могут Эмиль Фасберже и его фирма, но лично вас это не коснется.

— Это представит меня в невыгодном свете, — возразила она.

Дарк терпеливо вздохнул и закурил сигарету.

— Послушайте, Мери, — сказал он. — Давайте смотреть на вещи трезво. Прежде всего, вы работаете для журнала «Обсервер», помните? По сути, вы сотрудница моего отдела, которая должна поставлять сведения об этой рекламной авантюре. Правда, мы до сих пор ничего не заплатили вам, но я могу завтра же устроить аванс, скажем, фунтов пятьдесят…

— Да не о деньгах речь. Пол! — сердито возразила она. — Неужели вы не понимаете? Я взялась за это дело только ради интересов «Обсервер» — ваших интересов, если на то пошло. Но теперь это уже не просто собирание сведений для журнального репортажа. Я как будто родилась заново, такого я и представить себе не могла, и меня это радует. Мне нравится быть красивой и носить шикарные платья. Это может стать для меня началом настоящей жизни. Пол. Очень прошу вас не разрушать ее.

Дарк с минуту молча ходил по комнате, печальный и мрачный.

— Это говорите вы или Фасберже? — спросил он наконец.

— Фасберже ничего о вас не знает. Он не знает, что я связана с вашим журналом. Да и, кстати, мне наплевать на Фасберже и на всех остальных…

— Вы думаете только о себе, — закончил он.

— Не только о себе. Я думаю и о вас. Неужели вы до сих пор не поняли, Пол? Я люблю вас.

— Остроумно, ничего не скажешь, — кисло пробормотал он. — Давайте влюбимся и забудем о разоблачении «Черил». Это идея Фасберже или ваша собственная?

— Я говорю правду, — просто ответила Мери. — Я не осмеливалась сказать это раньше. Мне не хватало решимости. Я могу сказать об этом сегодня только благодаря тому, что сделала для меня фирма «Черил».

Дарк нежно взял девушку за руку и ободряюще улыбнулся ей.

— Давайте не говорить о любви, по крайней мере сейчас, — тихо произнес он. — Пусть только закончится скорей вся эта дьявольская история, и мы снова станем сами собой — тогда можно будет вернуться к вещам, которые действительно чего-то стоят. А пока что мы оба втянуты в довольно неприятную историю и должны сохранять чисто деловые отношения.

— Все будет так, как вы скажете, — нехотя согласилась она.

— Сегодня я советовался с ответственным редактором. Он сказал примерно так: печатайте, и пусть они сгорят.

— То есть печатайте, и пусть мы все сгорим.

Он закурил новую сигарету и задумчиво взглянул на Мери.

— Я хорошо понимаю вас. Понимаю, как вам хочется сохранить все, что дал вам этот опыт. Я тоже хочу этого. Если бы я хоть на миг допускал, что наше разоблачение серьезно повредило вам, я без колебаний отказался от него.

— Хотела бы я знать… — прошептала она, — хотела бы я знать, думали вы когда-нибудь обо мне не только как об источнике информации?

— Ловкий удар, — заметил он, криво улыбаясь. — Но поймите, что я должен делать свое дело до тех пор, пока у меня хватит сил.

— Вы очень упрямый человек, — сказала Мери.

— Правильно, — признался он.

Они с минуту молчали, углубленные каждый в свои мысли. Наконец Дарк спросил:

— Полагаю, Фасберже ведет решительное наступление?

— Пожалуй, да, — согласилась Мери. — Странно, несколько недель назад он и не посмотрел бы в мою сторону, а теперь не сводит с меня глаз. Да и не только он — многие мужчины в павильоне невероятно настойчивы, и единственное спасение: их много.

— Вам надо привыкать к тому, что красивая женщина притягивает к себе мужчин, как мощный электромагнит, — сказал Дарк. — Еще будете иметь много хлопот, защищаясь от них.

Она печально улыбнулась.

— Есть только один мужчина, от которого я готова не защищаться…

Дарк пропустил этот намек мимо ушей.

— Пока вы здесь, Мери, можно мне сделать несколько снимков?

— Можно, — разрешила она.

Какое-то время он возился с фотокамерой и осветительными приборами, затем сделал серию снимков.

— Наверно, я не смогу больше прийти к вам, — сказала Мери. — Слишком часто исчезать рискованно. Раньше или позже Виллерби об этом узнает.

— Может быть, еще хоть раз, — попросил Дарк. — В самом конце.

— Постараюсь.

Он принялся убирать лампы.

— Как нам поддерживать связь?

— Вряд ли это возможно, — ответила она. — Телефонные разговоры Виллерби может подслушать. Наверно, лучше всего передать записку через Пенелопу. Так безопаснее.