Дрянь с историей (СИ) - Кузнецова Дарья Андреевна. Страница 30

— То есть это не только мне повезло, ты всегда такой… ласковый? — сообразила она. — Спасибо, стало легче. Ладно, и чем я могу помочь? Я-то совсем не следователь, и опыта такого у меня нет.

— Ты справишься, — заверил Серафим.

Конечно, рассказывать все подробности он не стал. Даже не из соображений секретности: раз уж решил воспользоваться её помощью и рассказал основное, глупо скрывать детали. Просто основная часть дела состояла из непроверенных гипотез и допущений, зачем лишняя информация?

— Как забавно совпало, — заметила Ева, когда мужчина объяснил первое задание и она сумела перевести дух, потому что до последнего ожидала чего-то куда более сложного и опасного. — Мне как раз предстоит более близкое знакомство с кикиморой из бухгалтерии…

Пока обсуждали, что именно стоит спрашивать и говорить и как лучше это делать, Серафим подошёл к столу, чтобы показать кое-какие выкладки, и присел на столешницу. Ева сразу насторожилась, но никаких попыток нарушить её личные границы не последовало.

Однако близость мужчины всё равно беспокоила. По-разному. С одной стороны, нервировало постоянное ожидание подвоха, а с другой — уже и правда хотелось этого подвоха, чтобы Сеф сгрёб её в охапку и сделал приятно. Да, сначала она немного повозмущается, но зато потом…

Наверное, он в чём-то прав, и ей действительно это нравится. Надо выяснить, какие именно целители занимаются мозгами, и обратиться. Стоило бы сразу после казни, но тогда было как-то не до того…

— Ладно, я всё поняла. Могу идти? — спросила Ева, готовая выставить иголки и встретить в штыки его предложение остаться. Но Серафим сумел удивить.

— Если хочешь, — понимающе улыбнулся он. — А вообще я думал прогуляться, составишь компанию?

— Прогуляться? — удивилась Ева, ожидавшая совсем других предложений и намёков. — Зачем?

— Я люблю пробежки в лесу, природный шум успокаивает, в отличие от человеческого. Всё равно собирался перед сном, можно заменить прогулкой.

— Чего ты добиваешься? — подозрительно сощурилась Калинина. — Что за порядочные свидания?

— Не хочешь — не иди. — Сеф пожал плечами и шагнул к шкафу, откуда достал футболку, а в другом отделении — снял с плечиков ветровку. Как отметила Ева, не обратившая на это внимания в прошлый визит, немногочисленные вещи были разложены аккуратно, как по линейке. — Могу проводить тебя до корпуса, могу не провожать.

— А всё-таки?

— Я хотя и бессмертный, но устаю. — Серафим успел одеться и обуться буквально за несколько секунд. — Надо переключиться, иначе с твоим уходом опять сяду за бумаги, а голова уже не соображает. Секс лучше, но пройтись — тоже неплохо.

Ева не понимала, как реагировать на такое поведение. И зачем вообще реагировать? Куда разумнее уйти к себе в комнату и сделать вид, что ничего не было. Совсем ничего. И уж точно не стоит придавать значения шевельнувшейся внутри досаде: секс действительно был бы приятнее.

— Идём, — со вздохом согласилась она, радуясь, что не переоделась и пришла в костюме с пиджаком, а значит — не замёрзнет.

Выходили молча и не спеша. Ева рассеянно думала, что душа просит скандала и выяснения отношений, но это не к слову, да и поздно уже ругаться, и вряд ли Дрянин станет выслушивать. Убежит в буквальном смысле слова, а она будет чувствовать себя идиоткой.

Да уже сейчас чувствует. Но всё равно идёт с ним гулять.

Самое смешное — или грустное? — она прекрасно понимала, почему ведёт себя так. Честность и откровенность. То, чего не хватало в жизни уже очень давно. Да, Серафим груб и бесцеремонен, но он этого не скрывает и только старается держаться в рамках вежливости, когда на это есть настроение.

Личина есть, лицемерия нет. И это веский повод всерьёз задуматься о том, куда и когда покатилась её жизнь, если она готова терпеть подобное и даже радуется ему.

Группа Антону понравилась, хорошие ребята, почти все приехали сюда именно учиться, сознательно и с большими надеждами. ГГОУ, конечно, был послабее для целителей, чем специализированные учебные заведения, но всё же ценился и образование давал неплохое, и это при сравнительно невысоком конкурсе относительно других университетов. Особенно удобно для тех, у кого нет заботливых родителей, готовых поддержать ребёнка и помочь лучше подготовиться в следующем году.

Сложнее всего оказалось увернуться от роли старосты: сосредоточенный, спокойный и серьёзный парень приглянулся куратору. И хотя подобная роль могла принести пользу, дополнительная ответственность Нащокину была совершенно ни к чему, ему своих планов хватало. В итоге он очень удачно устроился: взялся помогать слегка растерянной от свалившейся ответственности новоявленной старосте Катеньке.

Катенька оказалась из тех, кого сложно называть полным именем даже не склонным к фамильярности людям. Большие серые глаза, две аккуратные косички, круглое личико и трогательная улыбка — и что бы там ни крылось внутри, в характере, оставаться ей для окружающих Катенькой или Катюшей до старости.

Девушка на такое реагировала спокойно — наверное, привыкла. Энергичная, отзывчивая и ответственная, она не смогла отказать куратору и была искренне благодарна Антону, который вызвался помочь и организовал остальных. В результате за учебниками на всю группу пошли несколько парней, профессионально вдохновлённых Нащокиным и уверенных, что это их собственная инициатива.

Вся суета первого дня ничем не удивила. Учебники, расписание, общежитие, знакомство со столовой и с картой университета…

Условия оказались очень достойными. Без оговорок достойными, а уж для парня, который в жизни не видел толком ничего, кроме грязного клоповника — родительской квартиры и вечно пьяной матери… Грубое, но чистое постельное бельё и просторная комната на четверых, в которую через приоткрытое окно тянуло запахом реки — райское место.

Соседи Антону тоже достались удачные: один первачок с целительского, как и он сам, но из другой группы, и двое плетельщиков-третьекурсников. Старшие отнеслись к подселению спокойно и без лишней снисходительности, охотно включились в разговор и принялись просвещать новичков.

Первым делом предупредили не связываться с потусторонниками и стараться вообще с ними не пересекаться, благо общих пар у них не было. Помянули некоторых преподавателей общих дисциплин, вредную и полезную поварих, другие необходимые для жизни мелочи, так что соседство со старшим курсом оказалось выгодным.

Уже после ужина к ним вдруг пришла пара незнакомых парней, представившихся студентами пятого, выпускного курса. Антон сразу заподозрил неладное, но те оказались целителями и начали неплохо, с вопросов о том, как устроилось факультетское пополнение, и приглашения обращаться в случае необходимости.

А после тот, который представился Костяном — невысокий и плотный, как боксёр в среднем весе, улыбнулся и всё-таки перешёл к истинной цели собственного визита.

— Ну что, мелюзга, готовы стать настоящими студентами ГГОУ?

— Так мы вроде студенты… — растерянно проговорил Олег, однокурсник Антона.

— Станем после первой сессии, — возразил Нащокин, хотя уже прекрасно понимал, к чему клонят эти двое и чем всё это закончится. Чем конкретно — непонятно, но точно — плохим.

— До экзаменов ещё дожить надо! — заявил один из плетельщиков. — Вы вообще помните, салаги, где находитесь? Это Котёл! Здесь каждый год студенты гибнут.

— Байки это всё, — отмахнулся Антон. — Или по собственной дурости.

— Вы Смотрителя видели? — пренебрежительно хмыкнул Андрей, похожий на цыгана темноволосый парень, которого Нащокин определил для себя как любимца девушек. Было в нём что-то такое, характерное, на что охотно слетались представительницы прекрасного пола.

— Ну видели, и что? — поморщился Олег.

Старшекурсники оживились, плетельщики присоединились к ним, и с полчаса первокурсников пугали зловещими историями из жизни, подводя к мысли о том, что в стенах университета чертовски опасно даже просто учиться и никуда не лезть, потому что Смотритель рядом и он выбирает жертву каждый месяц. Но есть способ обезопасить себя!