Пожиратель Армий. Часть 1 (СИ) - Розин Юрий. Страница 17

— Я могла бы переселиться отсюда в другую зону диких земель. Мне не принципиально где жить.

— Это неплохая идея, но я не хочу оставлять свидетелей. Шансы невелики, но, если ты однажды сдашь меня другим людям и мой план раскроют, мне будет не слишком весело.

— К чему ты клонишь?

— Хочу, чтобы ты отправилась со мной. У меня найдётся достаточно применений твоей магии иллюзий, а взамен ты будешь часто и сытно питаться теми, кого я разрешу съесть. Или может быть ты хочешь чего-то ещё? Скажи, мы это обсудим.

— Если таким образом я выживу — то я готова на что угодно.

— Это я понимаю. Однако я не смогу, да и не хочу следить за тобой круглосуточно. Так что мне в любом случае нужно как-то тебя замотивировать. Чего бы тебе хотелось?

— Я не знаю. У меня нет целей или мечтаний. Я просто живу, потому что родилась, ем, потому что это позволяет мне жить дальше, и стараюсь не умереть, потому что после смерти не будет жизни.

М-да. Не все Майигу были похожи на людей в плане эмоций или амбиций. Эта штучка, если бы могла совсем ничего не есть, наверняка просто легла бы и пролежала бы так до конца времён.

С другой стороны, какая мне-то разница, кого брать в подчинённые? А настолько безэмоциональный персонаж в чём-то даже может быть полезен.

— То есть ты готова последовать за мной?

— Если ты меня не убьёшь, то да.

— Не убью. Наоборот, я постараюсь защитить тебя в случае чего, чтобы твоя жизнь не закончилась раньше времени.

— Это было бы хорошо.

— Ну и хорошо. Тогда прими облик человека и не снимай маскировку, пока я тебе не скажу.

— Поняла.

И так, без единого нанесённого удара и без единой пролитой капли крови, не считая места укуса на хвосте ламии, мы, теперь уже втроём, двинулись в обратный путь.

То, насколько это всё оказалось просто, честно сказать, вводило меня в ступор. Я привык к тому, что любое столкновение с врагом — это обязательно вызов всем моим способностям и почти наверняка серьёзные травмы. А тут я не только сумел одолеть своего врага, не прикладывая никаких усилий, так ещё и завербовал ценного союзника просто «потому что».

Дьюнне не были нужны власть, драгоценности, сильные и питательные жертвы. Она просто хотела выживать как можно эффективнее, и я поставил её перед условиями, при которых самый эффективный способ выжить — это последовать за мной.

Всё.

Это было одновременно настолько непривычно, что весь день до вечера я двигался через лес будто в какой-то прострации. В этот момент Ламия вполне могла бы попробовать воспользоваться моей временной невменяемостью и наслать на меня какую-нибудь новую иллюзию.

Но она этого не сделала. Потому что её, похоже, всё вполне устраивало. Повторное нападение, хотя и могло завершиться её свободой, с большой долей вероятности привело бы к её смерти. А спокойное следование за мной сулило ей мою благожелательность и защиту от других угроз.

Чистейшая логика, если так задуматься. Видимо, это меня и коробило. То, что я, как бы ни старался, не мог уловить в ней ни единой нормальной эмоции.

И как раз то, что она была такой странной, больше всего остального убеждало меня в том, что я сейчас в своём уме. Если бы Дьюлла сама изъявила желание последовать за мной и теперь показывала энтузиазм и всячески пыталась бы заслужить моё расположение, я бы точно подумал, что на самом деле я лежу на земле и постепенно умираю от яда ламии, а всё происходящее — мой предсмертный трип.

Однако простота того, как всё закончилось, всё-таки не отпускала. И даже не потому, что я привык к сложностям и проблемам.

Допустим, я смог поймать ламию благодаря удачному стечению обстоятельств. На деле её магия иллюзий была действительно мощной и наверняка стала причиной гибели не одного вторженца.

Вот только какова была вероятность, что я стал первым, кому настолько повезло? Разных видов Даров были сотни и тысячи, какие-то из них вполне могли давать иммунитет к ментальной магии. К тому же Майигу, как монстры, могли обладать и чисто врождёнными особенностями, также с самыми разнообразными эффектами.

Дьюлла, жившая столько лет на границе трёх крупных и мощных стран, должна была сталкиваться со многими очень сильными монстрами и людьми. А если её магия оказалась бы бесполезной, больше ничего врагу она не смогла бы противопоставить, так как физически была той ещё слабачкой.

Все эти мысли за примерно три часа пути сложились у меня в голове в довольно стойкую уверенность в том, что ламия мне чего-то не договаривала. И просто копить в себе подозрения было не в моих привычках.

— Дьюлла, был ли кто-то до меня, кого ты не смогла убить и съесть?

— Да.

— Кто?

— Большая часть была людьми. Одни были очень слабыми. Они приходили очень осторожно, крадучись. Видимо намеревались выяснить, кто я и опасна ли я. Я насылала на них страшные иллюзии и отпускала, чтобы они рассказали обо мне остальным и предупредили, чтобы не лезли ко мне попусту. Другие были сильными и приходили зачастую в группах, скорее всего хотели убить меня. Кого-то из них я убивала, но удавалось не всех, некоторые убегали. Ещё являлись Майигу, властвующие землями на востоке и юго-востоке. Они были слишком сильны, убить их я не могла и даже не пыталась. Они педлагали служить им и создать свой клан. Мне это было не интересно и я отказывала в обмен на обещание, что я не стану покидать своей земли. А ещё иногда появлялся Майигу с запада. Он тоже был очень силён, даже сильнее, чем владыки востока. Но ему не нужна была моя верность. Он хотел, чтобы я насылала на него приятные эротические иллюзии и просто лежал, наслаждаясь, иногда по нескольку дней.

Я крякнул.

Разведчики и боевые группы — это понятно. То, что к Дьюлле приходили боги королевских кланов Золлы и Трёх Праведных — тоже понятно. Но Майигу из империи, к тому же сильнее, чем покровители огромных королевств? Неужели…

— Как он выглядел?

— Получеловек, драконид. Огромный, втрое выше тебя, четыре длинных загнутых рога, фиолетовая чешуя, за спиной — крылья.

— В груди синий кристалл, излучающий странную энергию?

— Да, но не синий, а зелёный, ярко-зелёный.

Интересно девки пляшут.

Пока я был в форпосте и мне был открыт доступ к библиотеке, я не упускал шанса изучить побольше информации о своём главном враге.

Палем, бог войны, был единственным в Тейе истинным драконом. Или по крайней мере он был единственным Майигу-драконом, решившим начать контактировать с людьми и основать свой клан и страну. Потому что у меня имелись довольно серьёзные подозрения насчёт того, что Йольд, сильнейший из Пяти Великих, тоже был из этого рода.

Но, так или иначе, драконы были действительно невероятно редки, а также невероятно сильны. Они считались правителями всех чудовищ, так что не было ничего удивительного в том, что, став Майигу, Палем замахнулся на завоевание целого мира.

При этом у драконов одна странная особенность, идущая против всех известных мне законов биологии. Они могли завести потомство абсолютно с любым существом, лишь бы это существо в принципе имело пол, и он отличался от драконьего.

Всех потомков драконов и монстров до тех пор, пока в них оставалась сильна драконья кровь, называли дракками. А потомков людей и драконов — драконидами.

У Палема было действительно дохрена детей, в связях он был совершенно неразборчив и, кажется, трахал вообще всё, что движется. Однако упоминания заслуживали лишь шестеро его детей, по крайней мере такова была информация в книге, написанной десять лет назад.

Все они успешно стали Майигу, и невероятно сильными при том. И третий из них описывался именно так, как рассказала Дьюлла. Рост около пятнадцати метров, четыре рога, фиолетовая чешуя.

А главное, он вживил в свою грудь самородок с Законом Катриона. Это позволило относительно молодому Майигу стремительно расти в силе и быстро догнать даже куда более старших братьев.