ДИАБЛЕРО, (не) герой нашего времени (СИ) - Панкратов Евгений "ep999th". Страница 48

Нанесен некротический урон: −9!

Хиты противника 28/50

— Ах, ты, засранец, — возмутилась берегиня, отринув от себя вонючего панка и повернувшись к токсичному. — Плюнуть мне в спину хотел, да? Тогда как насчет такого поворота событий?

Она быстрым движением вставила ему в рот какую-то хрень, которая через мгновение раскрылась плотным намордником в стиле кибер-БДСМ, а затем заставила панка согнуться пополам мощным коротким ударом под дых. Интересно, а подобного кибер-анального чопика для второго у нее не припасено? Страшная женщина…

Второй близнец, кстати, с визгливым криком пошел на выручку братцу, но был сбит метким выстрелом потустороннего бластера, который наложил вновь вынырнувший в реальность Эдик. Стена спецназа всё плотнее и плотнее смыкала окружение. Ну всё, давайте занавес — похоже, панки-близнецы своё отвыступались.

Неожиданно земля заходила ходуном, словно началось землетрясение. С потолка арки посыпалась штукатурка и куски бетона, асфальт пошел трещинами. Гул нарастал, тряска усиливалась, по рациям что-то неразборчиво приказали, и бойцы спецназа ринулись прочь из подворотни. Эдик, взвалив на плечи тело Романа, пробивался к первому кордону. Юрий скорее всего до него уже дополз, поскольку его бездыханного тела поблизости не наблюдалось.

Панки истерично, но при этом как-то удовлетворенно заржали и начали карабкаться на стены подворотни, используя всё ширящиеся на них трещины и выбоины.

Между тем гул перерос в самый страшный смех, который я когда-либо слышал в жизни. Казалось, что гулко смеялась сама земля, что сами её недра отрыгнули невообразимый хохот, а почва, тротуар и стены смежных домов мелко вторили ей в экзальтичном резонансе. Звук был на гране слышимости, может даже в области инфразвука, басистый, раскатистый и до чертиков ужасный.

Внезапно из-под земли ударил мощный акустический взрыв, пробив дыру в дорожном покрытие и разметав его верхний слой крупными осколками, искажая воздух вокруг и заставляя стены домов, образующих арку, окончательно рушиться. Панки воспользовались всеобщей сумятицей и с улюлюканьем и «джеронимо!» спрыгнули в дыру.

То, что они кричали я не слышал, а читал в субтитрах на мониторе, который вывела Сири в нашем смежном виртуальном пространстве. Так-то я эвакуировался вместе со всеми, быть может даже быстрее всех, а вот Сири наоборот, выселилась из меня и вернулась в эпицентр событий. Хорошо иметь виртуального ассистента…

— Вот уж дудки, только не в мою смену! — задорно выкрикнула берегиня-1. — Ха, всегда хотела это сказать!

Она перехватила со спины ружье с широким ажурным дулом и выстрелила в одного из панков гарпунной сетью. Та плотно окутала и спеленала людоеда, и берегиня с натугой пыталась его вытащить из-под нарастающего камнепада. Потом, видимо, воспользовалась автоматической лебедкой, подтащила извивающееся тело к себе, взвалила на плечи и побежала в сторону кордона-1. Судя по наморднику, её жертвой стал кислотный панк. Доспех берегини теперь светился узорами перманентно, а попадающие осколки вызывали желтые электрические сполохи на его поверхности и в пространстве рядом.

Затем картинка окончательно пропала, скрывшись под завалом камней и в поднятом им облаке непроницаемой пыли.

Глава 11

Я думал совсем не о том, о чем следовало бы, и никак не мог выкинуть эти мысли из головы.

А думал я о лемурах и мэйнах.

Мэйны — это тоже самое, что и лемуры, но не у дьяволов, а у демонов. Так вот мэйны оказались сильнее! При этом они не были зависимы от воли верховных демонов, и даже были способны развиваться самостоятельно. Чем большее количество существ они убивали, тем больше поглощали энергии и тем сильнее становились, а при достижении определенного уровня развития перерождались в следующую ступень демона, например могли стать дретчем, а потом вроком, и так далее, вплоть до высших ступеней демонической иерархии. Лемуры же полностью зависели от доброй воли верховных дьяволов, и если те не повысят их за счет своих дьявольских сил, то лемур навсегда останется лемуром, низшим звеном пищевой цепочки Баатора, Девяти Преисподней.

Рисунок. Мэйн

Это казалось несправедливым, ужасно несправедливым, и усиливало мои ощущения того, что я попал в хитрую волчью яму, из которой нет выхода. В то время как из соседней ямы выход есть. Хреновенький, но есть.

Информацию по лемурам, мэйнам и многому другому мы с Сири нарыли пока томились ожиданием в КПЗ. Вернее, я сидел и томился, а Сири тем временем добывала информацию.

Утоляла свой голод.

Меня, вместе с другими участниками спецоперации, транспортировали на секретную базу в суперсовременном микроавтобусе без опознавательных номеров. Хотя по факту база оказалась не такой уж секретной, и по тому же ДубльГИС’у проходила как какой-то заурядный санаторий на берегу Бердского залива. Санаторий этот даже сайт свой имел в интернете, на котором был вывешен прайс на услуги и фотки номеров. Фэйк, конечно, но всё же.

То, что меня везли в относительном комфорте с другими бойцами, а не в соседнем фургоне с Панком-1, обнадеживало и давало основание рассчитывать на возможность относительно благоприятного развития дальнейших отношений конкретно с этой госструктурой.

Однако по прибытию всё происходило как в дешевом американском фильме. Меня посадили в маленькую комнатку со столом, двумя стульями и зеркалом во всю стену, и оставили томиться, дозревать. Любой дурак понял бы что из-за зеркала за мной наблюдают. Любой, не имеющий виртуального ассистента. Сири, не обладая материальным телом, в момент выяснила что зеркало — бутафория, а следят за мной по камерам совсем из другого помещения, расположенного тут же неподалеку.

Состав наблюдателей на мой взгляд подобрался довольно интересным. Там присутствовал оперуполномоченный Гришко Ю. С., успевший снять бронник, кибер-боец с позывным Берегиня-1, тоже без брони, в серебристо-зеленом комбезе армейского кроя и трое незнакомых личностей, которых я окрестил «майор», «док» и «вербовщик». Гришко я пометил как «опер», а берегиню — «язва». Люблю ярлыки вешать, есть у меня такое.

Майор был в форме, с погонами полковника (как подписала Сири) и орденом или медалью, или просто значком (не разбираюсь я в этом), с плешью, густыми усами, и с фуражкой, лежащей на столе. Док облачен в серый свитер, потертые джинсы, халат и очки, тоже лысый, но небритый, с недельной щетиной. Вербовщик щеголял темно-синим костюмом с галстуком, был гладко выбрит, опрятен, и имел цепкий неприятный взгляд.

Мурыжили меня часа полтора-два, прежде чем начать беседу, наверное, хотели потрепать нервы, подождать пока я психологически созрею. При этом смартфон не отобрали, что, вероятно, являлось частью оказываемого психологического давления. Вообще, на базе стояли глушилки сотового сигнала, но Сири взломала местный вай-фай и подключила нас к нему. Всё то время что нас «мариновали», я старательно делал вид что зависаю в смартфоне, а на самом деле слушал информацию, которую передавала мне Сири об этом заведении и его хозяевах.

Размышления наблюдателей обо мне и о моей дальнейшей судьбе хоть и были обидными и в целом нелицеприятными, но зато после них я уже не тешил себя ложными надеждами и точно знал, что со мной будет дальше.

Помимо прямого мониторинга наблюдателей Сири, по мере своих оцифрованных сил, шерстила местные базы данных, вываливая на меня тонны совершенно новой информации, которая отображалась в смежном виртуальном пространстве. Смартфон хоть и работал, но для стороннего наблюдателя выглядел выключенным. Представляю как ребят бесило то, что я лажу в погасшем смартфоне, ведь они прекрасно понимали, что на самом деле он работает, просто для них выглядит кирпичом.